Глухой - [22]

Крики и радостные возгласы становятся громче, когда ее сиськи подпрыгивают, отчего толпа просто ликует. Из меня вырывает рык.

Они созданы для меня.

Мой противник, чье имя — Голливуд, вышагивает к Макс, которая манит его пальцем — что теперь стало фишкой — и целует в щеку. Он бросает мне ухмылку и облизывает свои губы, прежде чем коснуться ими ее щеки.

Я выбью ему все зубы.

Видя, что это меня раздражает, он скользит рукой вокруг нее и притягивает к себе для еще одного поцелуя, вырывая просто бурю ликования у толпы.

Я, бл*дь, убью его нахер.

— А теперь, — произносит диджей. — Он может сгибаться, он может склоняться, но запомните. Он. Никогда. Не сломается!! Леди и джентльмены! Тот самый! Единственный! Неразрушимый!

Мое сердце начинает бешено биться в груди. Почти так же быстро, как в моих фантазиях я буду вколачивать кулак в кофейного цвета лицо Голливуда через минуту. Я разминаю пальцы. Онемение в них — это именно то чувство, которое я ощущаю с той минуты, как позволил Макс подняться по лестнице.

Мне нужно было пойти за ней уже тогда. Нужно было попытаться показать ей, что она значит для меня весь мир. Пожалуйста, опустите тот факт, что прямо сейчас я звучу, словно стопроцентная девчушка, ладно? Я никогда прежде не был влюблен. Никогда не сталкивался с таким видом гребаных эмоций.

Я еще раз строго смотрю на фальшивую улыбку на лице Макс. Мне больно от одного взгляда на нее. Я медленно приближаюсь к ней, и она указывает на место на своей щеке, в которое, как ожидается, я должен ее поцеловать. В момент, когда я тянусь к ней, мой взгляд встречается с ее глазами. Они затемненные сомнением. Грустью. И болью.

И будь я проклят, если это все не моя вина.

Она нетерпеливо указывает на вторую щеку, прилагая все усилия, чтобы оставаться спокойной и сохранить игривое выражение на лице для ревнивой толпы.

Да? Ну их всех нахер!

Я скольжу рукой по ее талии, а второй — притягиваю ее голову за затылок к своим губам. Она вскрикивает от удивления, но это меня не останавливает. Я нежно всасываю ее губу в рот, надеясь, что ее тело расслабится и впустит меня. В секунду, когда она размыкает губы, мой язык врывается в ее рот и пробует ее, будто я целую ее впервые в жизни. Ее тело тает в моих руках, и я сжимаю ее крепче, отчаянно желая удержать. Отчаянно желая быть с ней. Наши языки сплетаются на мгновение, пока рев толпы позади нас не напоминает, что впереди у меня бой, который нужно выиграть. И если я не переведу дыхание, эта же толпа увидит, что я прячу под черными шортами.

Мы ведь не хотим, чтобы сейчас ревновал весь мир, так ведь?

Неохотно, я разрываю наш поцелуй, и мой взгляд фокусируется исключительно на ней:

— Я выбираю тебя, Макс. Я выбираю тебя.

Глава 8

Макс

Ступив за пределы ринга, я сразу же прислоняюсь к стене в состоянии шока..

Это случилось, так ведь? Ну… у меня ведь не было галлюцинаций из-за недостатка сахара или чего-то еще? То есть, у меня явный недостаток сахара… ну, и вообще еды, если подумать.

Я быстро ныряю за угол как раз, когда кулак Логана впечатывается в лицо Голливуда, практически выводя его из строя для дальнейшего боя.

Ну, как вы видите, это будет быстро.

Пока мой мозг тревожно пытается переварить бой, который я вижу, и что мое тело только что почувствовало, и что мои уши только что услышали, у него нет на это возможности из-за гарнитуры в моем кармане.

Слегка раздраженная, что не могу раствориться в этой потрясающей вещи, которая только что произошла, я скольжу наушником обратно в ухо.

— Макс!

— Да, — отвечаю я Эрин, быстро передавая табличку новой ринг-гёрл, которая должна занять мое место. К сожалению для нее, сегодня ей придется играть роль моей тени-помощницы.

— Фрэнк хочет увидеть тебя прямо сейчас.

— Сейчас буду.

Я вытаскиваю штуковину из уха.

Вы ведь не думаете, что он видел поцелуй? Не думаете, что он может уволить меня за это, правильно? То есть, он не устанавливает дружеских отношений со своими подчиненными, но этот человек едва ли может записать слово, не то, что воплотить его в жизнь.

— Разберусь с этим и найду Эрин, — говорю я Монике, направляясь в кабинет Фрэнка.

Как только я вхожу в его кабинет, на его лице расцветает довольная улыбка.

— А, мое ценное обладание.

— Мы уже говорили об этом, — я закатываю глаза и закрываю дверь. — Я не предмет, я — человек.

— Ценный человек.

Он что-то хочет.

— Чего ты хочешь, Фрэнк?

Он берет сигару в рот и поджигает ее.

— Я хочу сделать тебе предложение.

— Всех денег в мире не хватит, чтобы заставить меня переспать с тобой, — я подхожу ближе и опускаю руки на спинку кожаного кресла перед ним. — И опять же, об этом мы тоже говорили.

— Точь-в-точь, как Эрин, — он закатывает глаза и выдувает облако дыма. — Я хочу сделать тебе предложение по поводу мероприятия.

Почувствовав интригу, я вскидываю брови.

— Я слушаю.

— Ты знаешь, что на носу турнир.

— Рано или поздно его бы провели.

— И почти все уже организовано.

— Я знаю, что я хороша в том, что делаю, Фрэнк.

— А знаешь ли ты, что в город приедет Джейкоб Андерсон?

Я пожимаю плечами.

— Кто это?

— Джейкоб Андерсон.

Повторение его имени ничего мне не дает.

Видите, почему я не могу разговаривать с ним? Это как разговаривать с шимпанзе, который понимает основы английского. Беру свои слова назад. Не хочу обижать шимпанзе. Они заслуживают лучшего, чем это.