Глубокий сон - [21]

Медленный румянец заливал ей шею. Я удивился. Она еще могла краснеть. Что-то вроде проблеска добродетели. Она сосредоточенно грызла палец.

– Вы...

Были там... – прошептала она наконец.

– Я. Как много вы запомнили?

– Вы из полиции? – неуверенно спросила она.

– Нет. Я друг вашего отца.

– Вы не полицейский?

– Нет.

Она издала легкий вздох облегчения.

– Чего вы хотите?

– Кто его убил?

Плечи ее задрожали, но лицо осталось неподвижным. Она спросила:

– Кто еще...

Знает?

– Про Гейгера? Не знаю. Во всяком случае не полиция, иначе она бы уже хозяйничала здесь. Может, Джо Броуди.

Это был выстрел наугад, но он попал в цель. Она заскулила.

– Джо Броуди? Его?

Мы оба замолчали. Я курил сигарету, а она грызла палец.

– Ради бога, не стройте из себя такую умную, – сказал я. – Это похоже на сцену из плохого старомодного романа. Его застрелил Броуди?

– Застрелил? Кого?

– Боже праведный! – сказал я.

Она обиделась на меня. Ее подбородок слегка опустился.

– Да, – сказала она торжественно. – Это сделал Джо.

– Зачем?

– Этого я не знаю, – она тряхнула головой, словно пытаясь убедить саму себя, что не знает.

– Вы часто встречались с ним в последнее время?

Ее руки, наконец, потихоньку заскользили вниз и сплелись там в маленький узелок.

– Раз или два. Я его ненавижу.

– Значит, вы знаете, где он живет?

– Да.

– И вы уже ничуть не любите его?

– Я ненавижу его!

– Значит, вы были бы рады, если бы он оказался замешан во все это?

Снова я увидел в ее глазах пустоту. Слишком быстро один за другим следовали вопросы. Но слишком трудно было задавать их еще медленнее.

– Вы могли бы заявить полиции, что его застрелил Джо Броуди? -пытался я прозондировать ее.

На ее лице вдруг появился панический страх.

– Естественно, если я смогу уничтожить те снимки в костюме Евы, -успокаивающе добавил я.

Она хихикнула. Я почувствовал себя неловко. Если бы она кричала или плакала, или упала бы на пол в глубоком обмороке, все было бы в порядке. Но она просто захихикала. Все это вдруг показалось ей смешным. Она позволила сфотографировать себя в позе Изиды, кто-то свистнул пленку, кто-то у ее ног застрелил Гейгера, она была пьяна более, чем все участники съезда бывших ветеранов вместе взятые, и все это дело вдруг показалось ей забавной шуткой. Она смеялась. Смех становился все громче и все больше наполнял помещение, словно назойливое царапанье крыс за панелями. Она начинала впадать в истерику. Я соскочил со стола, подошел к ней и дал ей пощечину.

– Совсем как в прошлую ночь, – сказал я. – Забавная из нас пара. Рейли и Стернвуд, два Пьеро, пытающихся одурачить друг друга.

Смех смолк, но пощечина не произвела на нее впечатления большего, чем те, прошлой ночью. Вероятно, все ее друзья и любовники вынуждены были рано или поздно давать ей пощечины. Я прекрасно понимал их.

Я снова сел на стол.

– Вас зовут не Рейли, – серьезно произнесла она. – Выс зовут Филип Марлоу. Вы частный детектив. Мне сказала об этом Вив. Она показала мне вашу визитку. – Она погладила щеку, по которой я ее ударил, и улыбнулась мне так, будто мое общество было для нее необычайно приятно.

– Кое-что вы помните, – начал я, – раз вернулись в этот дом, чтобы найти пленку. Вы не могли попасть внутрь, не так ли?

Ее подбородок начал дрожать. Она пыталась улыбнуться, не сводя с меня глаз. Меня призывали ступить на военную тропу. Я должен был крикнуть «Йии-а-ахх!» и потребовать, чтобы она уехала со мной в Юму и вышла за меня.

– Пленка исчезла, – пояснил я. – Я искал ее вчера ночью, прежде чем отвезти вас домой. Вероятно, ее забрал Броуди. Надеюсь, вы не обманули меня, рассказывая о Броуди?

Она усердно замотала головой.

– Я просто проверяю вас, – сказал я. – Не думайте обо всем этом. Не говорите ни одной живой душе, где вы были в последнюю ночь и сейчас. Пожалуйста, не говорите этого даже Вивиан. Забудьте о том, что были здесь. Предоставьте все Рейли.

– Но ведь вас зовут не... – начала она, но вдруг замолчала, энергично кивая, словно соглашаясь с тем, что я сказал, или с тем, что подумала в эту минуту сама. Глаза ее сузились и потемнели, как эмаль на подносе в дешевом баре. В голову ей пришла идея.

– К сожалению, мне надо идти домой, – произнесла она таким тоном, будто мы с ней ходили на чай.

– Ну конечно.

Я не пошевельнулся. Она окинула меня обольщающим взглядом и подошла к двери. Ее рука уже была на дверной ручке, когда вдруг послышался шум мотора приближавшегося автомобиля. Она вопросительно посмотрела на меня. Я пожал плечами. Автомобиль остановился перед домом. Страх исказил ее лицо. Послышались чьи-то шаги, а спустя минуту раздался звонок. Кармен глядела на меня через плечо, ее рука все еще судорожно сжимала дверную ручку. Она выглядела почти смешно в этом страхе. Звонок звонил беспрерывно. Потом он внезапно смолк и стало слышно, как кто-то вставляет в замок ключ. Кармен отскочила от двери и застыла на месте. Дверь широко распахнулась. В холл поспешно вошел какой-то мужчина и, увидев нас, замер. Но смотрел он на нас спокойно, вполне владея собой.

Глава 13

Это был серый мужчина. Все в нем было серое, кроме начищенных черных туфлей и двух розовых бриллиантов, приколотых к серому шелковому галстуку. На нем была серая рубашка и серый, отлично скроенный костюм из мягкой фланели. Увидев Кармен, он снял с головы серую шляпу. Волосы у него тоже были серые, тонкие и мягкие, рассыпающиеся. Густые серые брови придавали ему какой-то неопределенный спортивный вид. У него был остро очерченный подбородок, орлиный нос, серые умные глаза, глядящие как бы искоса из-за косо опущенных верхних век.