Глубокая разведка - [67]

— Как я понял, господин Кта, ни женщин, ни леев вы к категории людей не относите?

Кта снисходительно улыбается. Если бы он посмел, то также снисходительно похлопал бы меня по плечу. Господин Андрей изволит, видите ли, шутить. У него хорошее настроение. И Кта так же снисходительно начинает объяснять нам прописные истины:

— Ну, разумеется! Ни леи, ни хассы, ни самки не могут считаться людьми. Никто их людьми и не считает. Как могут считаться людьми леи или хассы, когда одни предназначены работать, а другие надзирать за ними? У самок тоже свое предназначение, данное им от рождения. Они должны услаждать мужчин и продолжать род. Что и в тех, и в других, и в-третьих может быть от человека? Только форма. И то она присуща лишь леям-самцам и хассам. Самки же, даже по внешнему виду, уже не люди.

Я замечаю, что у Анатолия начинает дергаться правая щека. Он сейчас что-то скажет этому смотрителю. Ловлю его руку и тихо говорю:

— Silence, my friend, silence! It's their abbey. We mustn't intrude them our statute.[6]

Анатолий бросает на меня быстрый взгляд, дважды глубоко вздыхает и успокаивается. Слава Времени!

Лена была права, морально-психологическая подготовка наших новоиспеченных хроноагентов еще весьма и весьма поверхностная. Надо тщательно опекать их в этом плане. А Кта между тем начинает нервничать. Он, разумеется, не понял, что я сказал Анатолию, и строит догадки. Чтобы успокоить его и придать новое направление беседе, я говорю:

— Хорошо, господин Кта, ваши доводы разумны. Но объясните нам, пожалуйста, в чем вы видите основное отличие человека от леев, хассов и женщин?

Назвать наших подруг самками у меня язык не поворачивается. Впрочем, я и не пытаюсь его насиловать. Кта же удовлетворенно кивает с видом человека, успешно скинувшего с плеч тяжелую ношу, и пускается в объяснения:

— То, что могут делать и делают леи, хассы и самки, могут выполнять и животные, если их научить. Но дело даже не в том, что они делают это лучше, чем дрессированные животные. Дело в том, что у животных нет возможности учить своих детенышей совершать нужные нам действия. Их придется учить заново. Но вы спросили о том, что отличает человека от всех их. Человек может делать то, что никогда не смогут делать ни леи, ни хассы, ни самки. Человек может творить.

Произнося последнюю фразу, Кта медленно осматривает висящие на стенах полотна и задерживает взгляд на мольберте.

— Вы, несомненно, правы, господин Кта, — вежливо соглашаюсь я. — Творчество — естественная прерогатива человека, и из всех живых существ присуща только ему. Если я правильно вас понял, вы делите население именно по этому признаку. А что, у вас все люди занимаются каким-либо творчеством?

— Несомненно! А разве может быть иначе?

— Значит ли это, господин Кта, что все члены вашего общества от рождения обладают каким-либо талантом или способностями в какой-либо области творчества? Или у вас разработана особая система образования? Ведь для того, чтобы творить, надо хорошо знать созданное ранее. Даже в области искусств, я не говорю уже о науках: математике, физике, механике, астрономии, биологии и всех прочих. Там продвижение вперед без изучения полного объема знаний в своей отрасли вообще невозможно.

— То, что вы сейчас перечислили, господин Андрей, — снисходительно улыбается Кта, — это не творчество, а ремесло. Людям недостойно заниматься ремеслами. Это — удел леев. Творят художники, артисты, музыканты, поэты. А все, что обеспечивает жизнь, создает удобства, этим занимаются леи.

— Вы хотите сказать, что научной работой у вас занимаются леи?

— Леи работают. Они производят продукты питания, одежду, предметы обихода и все прочее.

— То есть леи занимаются производством. Но раз есть производство, должна быть и научно-техническая база. Кто ею занимается? Леи или все-таки люди?

— Я не совсем понимаю вас, господин Андрей. Что такое научно-техническая база? Для чего она нужна?

— Ну, хотя бы для того, чтобы развивать производство, совершенствовать его…

— А зачем? Нас вполне устраивает то, что имеется сегодня, было вчера и позавчера. Зачем что-то развивать, изменять?

— Вам всего хватает?

— Вполне.

— Вас устраивают эти дымящие и тарахтящие паровые громыхалки? Вам не хотелось бы заменить их более удобными и совершенными средствами передвижения?

— Ими в основном пользуются хассы. Мы ездим крайне редко.

— Резонно. Но, может быть, удобнее даже в эти редкие поездки пользоваться не этими громыхалками, а, к примеру, летательными аппаратами? Это и удобнее и быстрее.

— Что вы говорите, господин Андрей?! Господь сотворил человека о двух ногах, но без единого крыла, в знак того, что ему принадлежит земля, но не небо.

— Пусть будет так, господин Кта, я не буду спорить с вами и разубеждать. Но я видел ваши производственные мастерские. Оборудование там изнашивается и постепенно выходит из строя.

— Это — забота леев, господин Андрей. Если мастерские не будут выдавать необходимого количества одежды, обуви, оружия и прочей продукции, мы накажем работников, а на их место поставим других.

— Это — ваше право. Но если потребуется заменить устаревшее оборудование более совершенным? Разве безграмотные леи справятся с этим?