Глубинка - [38]

В Непадовичи поехали на мотоцикле. Агата, по понятным причинам, брать не стали, пусть дома сидит, стережет. Сев позади Ани, я обнял ее за талию и тут же почувствовал подозрительные отзывы где-то в глубине организма. Вроде бы, мы ведь только друзья… Блин, я уже пять недель тут отшельствую, какой еще реакции можно было ожидать? Надеюсь, она ничего не заметила. Впрочем, даже если и заметила, то никак этого не показала.

Чтобы отвлечься от крамольных мыслей, решил в процессе передвижения изучать маршрут. Ехать было не очень далеко: сначала до Крошково, там дорога поворачивала налево в сторону Толосцев, однако мы взяли правее и еще километра два двигались по старой лесной колее. Раньше сюда два раза в неделю приезжала продуктовая машина, и жителям не нужно было добираться до Толосцев за продуктами. Сейчас в машине уже нет необходимости. Еще я удивился хорошему состоянию дороги, как будто ее регулярно укатывали.

Наконец, приехали. Непадовичи, совсем крошечная деревенька, произвели удручающее впечатление: разруха здесь капитальнее, чем в Зуево. Более-менее целым выглядит лишь один дом, видимо, обиталище недавно почившего дяди Матвея. Остальные же постройки — просто швах, такое гнилье даже на дрова не сгодится. Я с некоторой задержкой отлип от сидевшей впереди Ани и пошел смотреть котлован.

Действительно, впечатляющая ямка, шириной метров тридцать, не меньше. Правда, глубину оценить уже не получится, так как почти до самых краев котлован заполнен мутной глинистой водой, зато объем имевшейся в наличии вырытой земли внушает уважение. Хорошо, посмотрели, что теперь?

— Еще в лесу я видела сгоревшую машину, вон там, — словно услышав мои мысли, сказала Аня. — В кустах она лежала.

Пошли в кусты, но искомого авто не обнаружили.

— Что ты вообще в этих кустах забыла? — осведомился я, борясь с неуступчивой ивовой веткой, не пускавшей нас обратно на свободное от растительности место.

— Тебе правда неизвестно, что можно делать в кустах? — удивилась Аня. — Могу рассказать.

— Не надо. Лучше опиши, что это за машина была? Русская?

— Да обычные «Жигули». Белые, кажется. Там еще скелет внутри сидел, наручниками пристегнутый, — увидев, как мои глаза начали вылезать из орбит, она рассмеялась. — Да я шучу. Но машина и вправду была.

Прогулявшись по окрестностям, обнаружили почти новенькую лопату.

— Уж не этой ли лопатой они котлован выкопали… — я задумчиво вертел инструмент в руках, что-то высматривая на черенке.

— Ты это всерьез? — заинтересованная Аня встала рядом и тоже стала разглядывать лопату.

— Конечно, нет, сейчас же не тридцатые годы! — я отдал лопату ей и, удовлетворенный отмщением, пошел в сторону единственного уцелевшего дома. — Едва ли мы найдем здесь еще что-нибудь, но подумать определенно есть над чем. Тем более, кое-какие мыслишки у меня уже появились.

— Ты знаешь, зачем здесь вырыли эту яму?

— Я не знаю, зачем, но можно узнать, чем. А узнав, чем, можно узнать, кто. Копали явно карьерным экскаватором, и едва ли у кого-нибудь имеется такой в частной собственности. Следовательно, если навести справки у местных фирм, мы узнаем, кто из них получал подряд на подобные работы. И выйдем на заказчика. Думаю, мой брат с этим справится. Когда умер дядя Матвей, и в каком месяце ты была здесь летом?

— Он умер в феврале, число я уже не помню. А летом я здесь была в июле.

— Итого получается примерно пять месяцев… Многовато, конечно, но попробовать стоит.

Мы остановился перед крыльцом дома. По виду, здесь никто не бывал уже очень давно.

— Дядя Матвей хороший был, — зачем-то сказала Аня. — Истории разные рассказывал.

— Какие истории?

— Он огни видел. Думал, это НЛО. И Паша Смирнов тоже НЛО видел, помнишь, я тебе говорила?

— Да, помню… Ты обещала эту историю дорассказать, — рассеянно ответил я. — Как думаешь, в доме есть что-нибудь интересное?

— Провода не сняли.

— Что?

— Провода не сняли, — повторила Аня. — Они на месте висят.

— И что?

— Ты точно русский? — моя спутница посмотрела на меня так, словно впервые увидела. — Или в Москве воров нет? Дядя Матвей уже почти год как умер, а на его доме до сих пор целые провода, и никто на них не позарился, не снял. Мне кажется, это, как минимум, странно.

— Да… Возможно, ты права… — старательно отводя глаза, ответил я. — Давай посмотрим, что в доме?

Ничего интересного в доме не оказалось. Точнее, там в принципе ничего не оказалось. Дом был совершенно пуст, только мусор по углам. Теория о добропорядочных россиянах, которым не нужно чужого, рассыпалась в пыль.

— Даже книги забрали, — заметила Аня. — А когда он раздавал за так, не брал никто.

— И ты не брала?

— Я не люблю читать.

— А зря. Кстати, счетчик на месте, — я подошел к висящей на стене металлической коробке, из которой доносилось характерное потрескивание. — Ого, даже электричество есть!

— Он крутится? — удивленная Аня подошла ко мне. — Но ведь тут даже работать нечему!

— Выходит, есть, чему. Тут проложен обходной провод. Кто-то обкрадывал твоего дядю Матвея, прогоняя свое электричество через его счетчик, и, похоже, продолжает обкрадывать его даже после смерти.

— Но кому это надо?