Глазами волка - [18]

-  Да, зверем быть непросто… Так что там с союзниками?

- Вот у нас есть вольные города. Если на них нападут, они объединятся. Как это было во времена Великого Похода. Но… и всё. Разве что сарматов позвать...

- Сарматы не придут. Ты видишь, как они к скифам относятся. Даже здесь, в чужом городе.

- А в Меотийском царстве они разве не помирились,- удивился Лик,- Двести лет после той свары прошло.

- В Меотийском царстве три гвардии - скифская, сарматская и фригийская. На их взаимной ненависти держится всё государство. Потому и не свергают династию, что узурпатора будет ненавидеть две трети из всех отборных войск.

- Получается, даже если гвардейцы-скифы взбунтуются…

- Они не взбунтуются. Где это видано, чтобы скифы бунтовали против богатой добычи?

- Я уже начинаю думать,- произнёс Лик,- что царя Палака ничто не остановит.

Было немного забавно планировать судьбы царств в подвальной комнатке чужого трущобного дома, где между стен скребут крысы, а вино кислее незрелого винограда.

- Придётся искать союзников за пределами полуострова,- заявил Маэс.

- Роксоланы?- встрепенулся Лик,- С роксоланами царь Палак уже договорился.

- Роксоланы не подходят, у них флота нет. А без флота Таврию не удержишь. Надо смотреть через море.

Маэс начертил линию ниже полуострова, почти по краю стола.

- Здесь - Понтийское царство. Они уже присылали посла и готовы помочь. И это - главная угроза. Потому что Перисад в Меотии - он просто дурак. А вот Царь Морей, что правит из Синопа - совсем не дурак. Все соседи, кто не согласился стать союзниками - сделались его провинциями. И он только и мечтает, чтобы пролезть на наш полуостров. Понтийцами принадлежит Фригия, а сами они - геракейского рода.

- Ну, он может попытаться,- Лик мало что знал по Понтийском царстве, кроме того, что оно славное и могучее,- Армия есть, флот есть. Если, как ты говоришь, повод для войны больше не нужен…

- Всё хуже! Всё намного хуже! Царь Понта опасней для Херсонеса, чем скифы и меотийцы вместе взятые!

- У него есть... летающие корабли?- предположил Лик.

- У него есть союзники. В каждом городе - и в Меотии, и в Киммерии, и даже в городах вольного Херсонеса - живут сотни людей, которые устали от местных дураков и готовы служить понтийскому деспоту! Вот что страшно! Да. у понтийцев есть триремы, катапульты, множество горных варваров, которые готовы воевать за добычу…

На этом месте Лик подумал, что он и сам не прочь повоевать за добычу. Жалование солдата - всегда скудное, а добыча - сколько унесёшь, всё твоё. Конечно, волку тяжело уносить добычу руками, но можно сложить в повозку и запрячь в неё несколько пленниц...

- ...но страшнее всего, что в каждом городе есть его союзники,- продолжал Маэс,- Которые мечтают о золоте колхидских рудников и готовы сами открыть ворота!

- Думаешь… он нападёт?- в ушах уже начинало звенеть и Лику приходилось напрягаться, чтобы удержать внимание.

- Зачем нападать… Он придёт нас спасти. Пришлёт флот, высадит армию в вольных городах, а может даже и Пантикопее Меотийской. Армия разгромит ослабевших скифов, захватит ваши крепости…

- Не мои.

- Что?

- Эти крепости больше не мои.

- Да, спасибо, что напомнил. Царь Понта захватит больше-не-твои крепости, и саму Новую Столицу. А потом его солдаты просто не пожелают уходить. И вольные города, и Меотия, и Таврия, и весь полуостров войдут в его царство. Верфи Херсонеса будут строить ему корабли, а зерно Меотии кормить его армию. Вот что будет! Вот чего надо боятся! Вот с чем надо сражаться!

Маэс выглядел пьяным, но это опьянение было не от вина. Не было это и опьянение перед атакой - Лик, как и положено скифу, пусть и болотному, знал, как оно выглядит. Это было особое опьянение, с очень ясным лицом и свирепыми, жаждущими глазами.

Если бы он был женщиной,- подумал Лик,- сейчас бы дошло до разврата. Но он не женщина. И не разврат ему нужен. Нет, не разврат.

А что ему нужно?

Мысль о женщинах вызвала другую мысль - об Ифито. А стоило Лику подумать об Ифито, как он вспомнил Сагилла. Сагилл пророчил ему встречу с человеком, который хочет сорвать звезду с неба, и водрузить себе на голову.

Сейчас Лик понимал пророчество намного лучше, чем тогда, в роще. Он даже почти разгадал, что значит звезда…

Но кто этот загадочный человек?  Может быть, энарей имел в виду Маэса?

-  Я хотел у тебя спросить,- у Лика уже дрожали руки,- Скажи, ты бы хотел стать царём? Захватить власть и не отдавать её понтийцам?

- Кто этого не хочет…

- Хотят многие, но не все пытаются. Скажи, что бы ты сделал, если бы воцарился?

- Здесь я не нужен,- пробормотал Маэс. Похоже, ему тоже было нехорошо, но он продолжал отвечать,- А вот в Меотийском царстве… Я бы стал царём и сперва отпустил всех, кто продан в рабство за долги. Чужеземцы - пускай, дети рабов-чужеземцев - тоже пусть трудятся, но гераклеец или скиф рабом быть не может. Для сарматов - так и быть, я сделаю исключение, раз им нравится закрывать хозяина своим телом. А потом - я бы уничтожил царскую власть! Чтобы не было ни дворца, ни придворных. Чтобы города Меотии, как города Херсонеса - были свободны и управлялись народным собранием! Так хотели их основатели и так хочу я. Пусть я родом и не гераклеец!