Глазами альбатроса - [6]
Вдруг впереди мелькает размытый силуэт, а затем раздается удар в лобовое стекло – такой силы, что, открыв глаза, я удивляюсь тому, что птица не внутри салона.
У Джастмена вырывается крепкое словцо.
– Ну как тут избежишь столкновения? – сокрушается он.
Самолет подруливает к месту стоянки.
Остров просто крошечный, метров 800 в длину и 150 в ширину. Я замечаю написанную от руки вывеску со словами: «Добро пожаловать в международный аэропорт острова Терн, высота над уровнем моря 2 метра». Терн не совсем обычный остров. Во время Второй мировой войны американские военные взяли пятачок суши площадью 0,04 квадратных километра, расширили его, а потом надстроили на нем вытянутый прямоугольник, создав тем самым что-то вроде наземного авианосца. Поэтому «береговая линия» большей частью представляет собой стену из ржавого металла, хотя со временем вдоль нее, особенно со стороны лагуны, образовался небольшой намыв. Примерно треть острова занимает расположенная по центру взлетно-посадочная полоса, а оставшимся по обе стороны от нее пространством завладели растительность и птицы. В здании бывшей казармы, стоящем на краю, теперь живут и работают ученые.
Но как только дверь самолета открывается, мы сразу забываем об искусственном происхождении острова, окруженные гомоном исполняющих брачный танец альбатросов и головокружительными маневрами тысяч морских птиц. С первого же взгляда, с первых же звуков, с первого мгновения становится ясно, что здесь совсем другая жизнь. Вот это да!
Мы выходим из самолета, щурясь от неожиданно яркого солнца, которое отражается от покрытой коралловым песком полосы аэродрома. Посреди живой природы, окруженный со всех сторон водой, сразу чувствуешь, будто попал в самый центр мироздания. А затем понимаешь, что всякий, кому повезло стоять здесь вот так, как мы, просто счастливчик! Мы приземлились всего 30 секунд назад.
В этом месте много пастельных тонов, кораллового песка и многоцветных вод. Окружающая полоску суши лагуна невозмутимо спокойна и кристально чиста. Облака здесь разноцветные. Они похожи на белые паруса, поднятые лишь для того, чтобы отражать фиолетовые, синие и бирюзовые оттенки моря. И повсюду птицы.
Нас встречает человек 10 или 15, среди которых в основном опытные ученые и их молодые коллеги. Они стояли вдоль взлетно-посадочной полосы и прогоняли с нее птиц во время нашего приземления, а теперь собрались, чтобы поприветствовать новичков. Молодая женщина, которая представилась Мелиссой – просто по имени, без лишних церемоний, – говорит, что сбитую нами птицу, темноспинного альбатроса, удар всего лишь оглушил, она ненадолго потеряла сознание, но теперь уже очнулась и чудом цела. Какое облегчение!
Затем к нам подходит девушка лет двадцати в майке и выцветших шортах, покрытых пятнами краски. Это Карен, в руках она несет бурую кланяющуюся крачку, морскую птицу размером с голубя. Наш самолет убил ее. Тысячи других птиц уже возвращаются в свои гнезда, расположенные на кустах или на земле. Но нас не покидает тревога от того, что мы убили одну из тех птиц, ради наблюдения за которыми прилетели так далеко.
Мы проделали долгий путь, чтобы исследовать морских птиц, которые летают на большие расстояния. Обстоятельно понаблюдать за ними люди могут только на крошечном отрезке их жизни – в период высиживания птенцов на суше. Если бы птицы изучали нас подобным образом, им пришлось бы выполнять всю научную работу у нас в спальне. Мы надолго покидали бы «район исследований», а с нашим возвращением они детально регистрировали бы, как мы надеваем пижаму, сколько раз переворачиваемся во сне, и до неприличия подробно описывали бы, как у нас происходит спаривание. Именно так обстоят дела с изучением большинства морских обитателей: мы следим за ними на суше или вытаскиваем их на палубы судов, потому что не способны отправиться за ними туда, где их дом, – в море. Но пришло время перемен. Прикрепляя маленькие, крайне сложные приборы спутникового слежения к крупным морским птицам, тюленям, морским черепахам, громадным рыбам, небольшая группа людей, среди которых – Дэвид Андерсон, выясняет, куда на самом деле путешествуют жители океана.
До недавнего времени никто не догадывался, где бывают альбатросы, когда отправляются в море. Сейчас благодаря новым передовым технологиям мы можем наконец получить ответ на самый важный, основополагающий вопрос: куда они летают? Во время пробного эксперимента Дэйв выяснил, что те альбатросы, которые выводят здесь птенцов, могут пересечь пол-океана в поисках пищи для своего ребенка. В этот раз он вернулся, чтобы продолжить свои исследования.
Самолет привез все, от необходимых для работы материалов до свежих фруктов, от жидкого азота для хранения анализов крови до каперсов к обеду. Пока остальные приступают к разгрузке, мы с Дэйвом все еще стоим под впечатлением от морских птиц и окружающей обстановки.
Среди тех, кто встречает нас, аспирантка Дэйва Патти Фернандез. Она явно рада видеть профессора, на лицах обоих расцветают улыбки. Руководители нередко испытывают к своим ученикам отеческие чувства, но если между ними присутствует настоящее взаимопонимание, наставник играет в этих отношениях роль особой движущей силы. В нашем случае с первого взгляда понятно, что со взаимопониманием тут все в порядке.
Традиционно люди отказывались признавать, что у животных есть сознание, что они умеют любить и горевать, что они способны к эмпатии. Человек приписывает эти качества только себе. Склонный к самолюбованию, он считает остальных представителей живого мира лишь материалом для удовлетворения своих потребностей. Знаковая книга Карла Сафины основана на десятилетиях полевых наблюдений и захватывающих открытиях в области нейробиологии. Это внимательный взгляд неравнодушного ученого на поведение животных, вызов устаревшим представлениям об их эмоциях и жизненном укладе.
Книга посвящена жизни и творчеству выдающегося советского кристаллографа, основоположника и руководителя новейших направлений в отечественной науке о кристаллах, основателя и первого директора единственного в мире Института кристаллографии при Академии наук СССР академика Алексея Васильевича Шубникова (1887—1970). Классические труды ученого по симметрии, кристаллофизике, кристаллогенезису приобрели всемирную известность и открыли новые горизонты в науке. А. В. Шубников является основателем технической кристаллографии.
Нильс Бор — одна из ключевых фигур квантовой революции, охватившей науку в XX веке. Его модель атома предполагала трансформацию пределов знания, она вытеснила механистическую модель классической физики. Этот выдающийся сторонник новой теории защищал ее самые глубокие физические и философские следствия от скептиков вроде Альберта Эйнштейна. Он превратил родной Копенгаген в мировой центр теоретической физики, хотя с приходом к власти нацистов был вынужден покинуть Данию и обосноваться в США. В конце войны Бор активно выступал за разоружение, за интернационализацию науки и мирное использование ядерной энергии.
Джеймс Клерк Максвелл был одним из самых блестящих умов XIX века. Его работы легли в основу двух революционных концепций следующего столетия — теории относительности и квантовой теории. Максвелл объединил электричество и магнетизм в коротком ряду элегантных уравнений, представляющих собой настоящую вершину физики всех времен на уровне достижений Галилея, Ньютона и Эйнштейна. Несмотря на всю революционность его идей, Максвелл, будучи очень религиозным человеком, всегда считал, что научное знание должно иметь некие пределы — пределы, которые, как ни парадоксально, он превзошел как никто другой.
«Занимательное дождеведение» – первая книга об истории дождя.Вы узнаете, как большая буря и намерение вступить в брак привели к величайшей охоте на ведьм в мировой истории, в чем тайна рыбных и разноцветных дождей, как люди пытались подчинить себе дождь танцами и перемещением облаков, как дождь вдохновил Вуди Аллена, Рэя Брэдбери и Курта Кобейна, а Даниеля Дефо сделал первым в истории журналистом-синоптиком.Сплетая воедино научные и исторические факты, журналист-эколог Синтия Барнетт раскрывает удивительную связь между дождем, искусством, человеческой историей и нашим будущим.
Эта книга – захватывающий триллер, где действующие лица – охотники-ученые и ускользающие нейтрино. Крошечные частички, которые мы называем нейтрино, дают ответ на глобальные вопросы: почему так сложно обнаружить антиматерию, как взрываются звезды, превращаясь в сверхновые, что происходило во Вселенной в первые секунды ее жизни и даже что происходит в недрах нашей планеты? Книга известного астрофизика Рэя Джаявардхана посвящена не только истории исследований нейтрино. Она увлекательно рассказывает о людях, которые раздвигают горизонты человеческих знаний.
Уинстон Черчилль как-то сказал: «Мне нравятся свиньи. Собаки смотрят на нас снизу вверх, кошки – сверху вниз, но свиньи смотрят на нас как на равных». Однако отношения людей и свиней совсем не так просты. Свинья для нас – живое воплощение всего грязного, мерзкого, стыдного и грешного. Ее ловко убрали из нашего поля зрения, а точнее, заперли подальше от людских глаз. Жизнь свиньи на крупной ферме длится всего полгода. В отличие от коров, за всю жизнь ей ни разу не суждено вдохнуть свежего воздуха, но до этого никому нет дела.
Книга морского биолога Хелен Скейлс посвящена самым обычным и загадочным, хорошо всем известным и в чем то совершенно незнакомым существам – рыбам. Их завораживающе интересная жизнь проходит скрытно от нас, под поверхностью воды, в глубинах океана, и потому остается в значительной степени недооцененной и непонятой. Рыбы далеко не такие примитивные существа, какими мы их представляли – они умеют считать, пользоваться орудиями, постигают законы физики, могут решать сложные логические задачи, обладают социальным интеллектом и способны на сотрудничество.
Кормление собаки – серьезный вопрос. Ведь каждый владелец хочет видеть своего любимца здоровым и жизнерадостным, а это во многом зависит от правильности организации кормления.Собака практически всеядное животное. Однако ошибается тот, кто считает, что рацион собаки ничем не отличается от пищи с нашего стола. У собаки отсутствует утонченный человеческий вкус и ей отнюдь не требуются всевозможные пряности и специи, более того, таким образом можно извратить собаке вкус.Каждый владелец собаки должен уметь определять по состоянию и поведению животного, как оно себя чувствует.
Известный мирмеколог, основатель социобиологии Эдвард Уилсон обобщает свой 80-летний опыт изучения муравьев и рассказывает нам удивительные истории о насекомых, которых мы обычно не замечаем. Муравьи играют гораздо бóльшую роль в формировании экосистем, чем мы себе представляем. Общий вес всех живых муравьев примерно равен весу всех людей на Земле, а их численность составляет около 10 квадриллионов, так что неизвестно, кто является истинным хозяином нашей планеты. Описывая их повадки и социальную жизнь, автор отмечает, что муравьи далеки от совершенства с точки зрения человеческой морали: это полностью женский мир, в котором участь самцов незавидна; при этом они весьма воинственны, у них процветает рабство, паразитизм и даже каннибализм.