Глаза Фемиды - [14]

Вот этому примерному семьянину и партийцу и передали на пере­воспитание Володю Романова две кумушки-соседки. История умал­чивает о совершенно секретных обстоятельствах первого совместно­го плавания Виктора и Владимира за пескарями. Однако одно можно утверждать совершенно достоверно: из похода Володя вернулся в глубоком утомлении и задумчивости. Остряки с лодочной станции уверяли, что перемена с ним произошла из-за того, что адвокат по не­осторожности крепко стукнулся лбом то ли о штурвал, то ли об якорь, после чего у него мозги сместились, и он заболел морской болезнью в резкой и неизлечимой форме.

Володина вялость не ускользнула от женушки, и она довольно по­хихикивала на кухне. Ночью Владимир проговорился о причине за­думчивости: «Хорошо бы и нам мотолодку купить. Стали бы на пляж и на рыбалку ездить». «А пьянствовать бросишь?» - насторожилась Нина. «Пьянка за рулем - преступление», - квалифицированно на­помнил адвокат. Нинель простодушной себя не считала и на дешевые приманки не покупалась. В глубине души она осознавала, что муже­нек ее пытается провести и проведет обязательно. Опасения к тому возникали основательные. Одновременно и поверить ему хотелось для достижения спокойствия и стабильности. А еще мечталось о се­мейном мире, уюте и любви. А во имя этого женщина готова поверить в невероятное, как бы ее ни остерегали. И ничто ей тогда не преграда и никакой причине и никакому барьеру ее желанию не противостоять. Поэтому никто особенно не удивился, когда в один распрекрасный денек Ниночка преподнесла своему муженьку великолепный подарок - мотолодку «Обь» с подвесным мотором. Подарок благоухал све­жей краской, сверкал бликами на лобовом стекле и взывал к дальним странствиям по неизведанным речным просторам.

В годы, о которых я повествую, водно-моторный туризм взлетел на самый гребень моды на активный отдых. И совершенно справедли­во, поскольку как бы ни превозносили автомобилисты свои «Москви­чи» или «Жиги» с прицепами и без оных, им никогда не сравниться с моторной лодкой по полноте доставляемых экипажу ощущений. Написав слово «экипаж», я не оговорился, ибо оно наиболее точно отражает взаимоотношения в группе водномоторников. Внутри лю­бой легковушки следующей к месту отдыха из пункта А в пункт Б по асфальтовым испарениям и дорожной пыли, роли распределены изначально и окончательно «Правилами дорожного движения»: во­дитель и пассажиры. Не то в моторной лодке или катере: здесь идет деление на капитана и экипаж, каждый из членов которого обязан по­нимать свое место, роль и значение в общем деле, которое называется совместным плаванием. И еще - в отличие от автотуризма, изматы­вающего и пассажиров и водителя в пути следования к месту отды­ха, водномоторники раскрепощаются и открываются для отдыха и общения с природой немедленно после отхода судна от причального бона. И когда летит над легкой рябью реки навстречу солнцу и ветру глиссирующая «на одной пятке» моторка, капитан, экипаж и зрители испытывают ощущения ни с чем не сравнимые.

Но вернемся к нашим Володе и Нине. Если появилось судно - сле­дует плавать. Причем обязательно с компанией и ночевкой, чтобы сидеть у костра до полуночи и петь озорные песни сверхпопулярного Высоцкого под непременную гитару:

«Четыре года рыскал в море наш корсар -

В боях и штормах не поблекло наше знамя.

Мы научились штопать паруса,

И затыкать пробоины телами...»

Или еще что-нибудь покруче и позабористей. И чтобы непременно были шашлыки и уха. И все, что к ним полагается. Короче говоря, после приобретения лодки Володька выпивать меньше не стал, хотя и не выходил из нормы, которая ему жить и работать не мешала, а Ни­ночке почему-то казалась чрезмерной. Наверняка она была по-своему права. Жены всегда и во всем по-своему правы. Часто из-за желания утвердиться в этой своей правоте, они вопреки здравому смыслу и общественному мнению принимают решения заведомо неверные, в результате которого будут потом страдать всю дальнейшую жизнь, но зато упиваться сознанием своей необыкновенной несчастности и страданий и взахлеб оделять своими горестями подруг, тщетно взы­скуя к участию и состраданию, но какая из них сможет понять? У каждой своя беда в дому и свое одиночество в миру. В общем, стала Нина задумываться и подолгу молчать на кухне. После одного тако­го особенно длительного раздумья, она вдруг напомнила Владимиру, что дом ее мамы в скором времени пойдет под снос и взамен ей обя­зательно дадут благоустроенную квартиру. «И что из этого следует?» - отвлекся от адвокатских бумаг Владимир. «А то, - улыбнулась за­гадочно Нина, - что и мы могли бы улучшить свои жилищные усло­вия. Две комнаты на четверых - маловато. Вот если бы мы с сыном были прописаны у матери в доме, а ты с дочерью в нашей кварти­ре, тогда при сносе маминого дома горисполком обязан выделить не одну, а две квартиры: однокомнатную матери и двухкомнатную нам с сыном». - «Милая, но для этого нужно, чтобы мы были в разво­де,» - понял суть интриги адвокат. - «Ну и какие сложности? - нима­ло не смутилась Ниночка. - Все так делают. Кто фиктивно женится, кто фиктивно разводится. Мы как-бы разведемся и разъедемся. Ты останешься в квартире, а я перееду к маме. А после того, как получу новую квартиру, снова съедемся в четырехкомнатную, путем обмена. И тогда у тебя будет отдельный кабинет для работы», - выкинула по­следний козырь Нинель.