Глаз времени - [55]

Как бы там ни было, бесконечные заботы об армии помогали отвлечься. Евмен и Гефестион занимались щепетильными вопросами, которые не могли решаться на нижних уровнях. Они принялись рассматривать случай, когда командующий одного из отделений педзетайров[21], застав свою любимую проститутку в объятиях офицера другого отделения педзетайров, отрезал последнему кинжалом нос.

— Случай этот хоть и мелочь, но крайне отвратительная мелочь, — сказал Евмен, — и может стать плохим примером.

— Но случай не так прост, каким кажется на первый взгляд. Пострадавший офицер теперь заклеймен позором, — возразил Гефестион.

И это было истинной правдой, так как подобное наказание Александр применил к убийце Дария, царя Персии.

— Я знаю этих воинов, — продолжал Гефестион. — Ходят слухи, что они были любовниками! Так или иначе, а эта девка встала между ними, возможно, даже хотела нажиться, стравив их друг с другом, — он почесал свой длинный нос. — А кто она вообще такая?

Это был вопрос отнюдь не праздный. Для представителей покоренных народов проникнуть в командные структуры армии Александра, чтобы нанести врагу как можно больший вред, было вполне по силам. Евмен стал просматривать свои свитки.

Но прежде чем он смог ответить, в покои Гефестиона вбежал распорядитель.

— Мой господин! Вы должны это увидеть… Я такого еще не видел. Это самые странные люди, которых я когда-либо встречал…

— Наш царь прислал о себе весть? — резко оборвал его Гефестион.

— Я не знаю, господин. Идемте, идемте же скорее!

Гефестион и Евмен обменялись взглядами. Затем они поднялись и, опрокинув стол со свитками, поспешили наружу. По пути Гефестион схватил свой меч.

Байсезу и де Моргана привели к группе больших, но не менее грязных палаток. У входа замерли суровые на вид стражники, вооруженные копьями и короткими мечами, и пялились на пленников. Конвоир Байсезы сделал шаг вперед и бегло заговорил со стражниками по-гречески. Один из охранников коротко кивнул, затем вошел в первую палатку и обратился к кому-то внутри.

Де Морган был напряжен, обеспокоен и возбужден — Байсеза заметила, что он впадал в это состояние всякий раз, когда чуял возможность заработать. Сама же она старалась оставаться спокойной.

Из палатки высыпала группа солдат, одетых немного иначе, чем охрана. Они окружили пленников и направили на них свои мечи. Затем показалось еще два человека, очевидно занимающих более высокое положение. На них были туники и плащи, но одежда была чистой. Один из подошедших офицеров, который помоложе, оттолкнул стоявших у него на пути воинов и подошел ближе. У него было широкое лицо, длинный нос и короткие темные волосы. Он осмотрел пленников с ног до головы и стал всматриваться в их лица, — как и его солдаты, он был ниже, чем любой из представителей будущего. Байсезе он показался напряженным, худым и несчастным, но язык его тела был настолько непонятен, что она не могла судить об этом наверняка.

Он встал перед де Морганом и прокричал ему что-то прямо в лицо. Тот задрожал, стараясь увернуться от фонтана слюны, и ответил что-то, запинаясь.

— Чего он хочет? — тихо спросила Байсеза, не поворачивая головы.

Де Морган нахмурился, стараясь сосредоточиться.

— Хочет знать, кто мы такие… кажется. У него такой тяжелый акцент. Имя его — Гефестион. Я просил его говорить помедленнее. Сказал, что плохо говорю по-гречески, — и так оно и есть. То, что нас заставляли зубрить в Винчестере, на этот язык не сильно похоже.

Тут к ним подошел второй командующий. Он был явно старше: его лысину окружали седые волосы, лицо было мягким и узким. Он положил Гефестиону руку на плечо и заговорил с де Морганом более сдержанным тоном.

Лицо де Моргана засияло.

— Ох, слава Богу — настоящий грек! Его язык архаичен, но он хотя бы говорит правильно, не то что эти македонцы…

Так, путем двойного перевода со стороны де Моргана и второго офицера, чье имя было Евмен, Байсеза смогла добиться понимания. Она назвала их имена и указала на долину Инда.

— Наш отряд, — сказала она, — расположен дальше в долине…

— Если бы то, что вы говорите, было правдой, то мы бы давно вас обнаружили, — перебил ее Евмен.

Она не знала, что ответить. Ее не готовили ни к чему подобному. Все было странно, все в этих людях из глубины веков было непонятно. Малорослые, смуглые, энергичные, с мощными мускулами — они казались более похожими на зверей, чем на людей. Ей было интересно, какой им представляется она.

Евмен выступил вперед. Он обошел Байсезу, ведя пальцем по ее костюму. На секунду его рука остановилась на рукоятке пистолета, и женщина напряглась. К счастью, он не придал оружию никакого значения.

— В вас нет ничего знакомого мне, — сказал он.

— Но ведь теперь все изменилось. — Она показала на небо. — Вы должны были это заметить. Солнце, погода. Все уже не то, каким было раньше. Нас отправили в путешествие против нашей воли, и происходящее вне нашего понимания. Так же, как и вас. И вот мы встретились. Возможно, мы можем… друг другу помочь.

Евмен улыбнулся.

— За эти шесть лет с армией нашего божественного царя я прошел через многие странности, и все, что встречалось у нас на пути, мы покоряли. Какой бы ни была та сила, что сотворила такое с миром, не сомневаюсь, что нас она не устрашится…