Глаз скорпиона - [55]

— Уже немного осталось! — крикнула Ровена и замерла с открытым ртом, глядя на Кулла, который обернулся на ее крик.

Валун величиной с тыкву свалился ему на голову. Он пошатнулся, ноги его подкосились, и атлант рухнул на пол. Ровена бросилась к нему.

— Кулл, — горячо зашептала она, — Кулл, очнись!

Атлант лежал неподвижно. Мертвенная бледность проступила сквозь загар. Девушка склонилась к нему и нежно поцеловала в висок. Ощутив медленное биение височной жилки, она отшатнулась, посмотрела в неподвижное лицо Кулла и вдруг приникла губами к его бледным губам. Жизненная энергия девушки хлынула в атланта. Он вздрогнул, приоткрыл веки и увидел прекрасное лицо и глаза, смотревшие на него с мольбой.

— Кулл, вставай, — попросила она, — мы погибнем здесь, если ты не встанешь.

Кулл поморщился от боли:

— Не бойся, я не собираюсь валяться здесь, как дохлая собака. — Он с трудом приподнял голову. — Башка разламывается, как после хорошей попойки. — Кулл встал на колени и помотал головой. — Странно, мне показалось, что меня кто-то поцеловал. — Он взглянул на Ровену.

Она не слушала его и тянула за руку:

— Надо бежать! Нас завалит здесь!

Кулл уже был на ногах. Он покачивался, но идти мог. Они снова двинулись вперед, со страхом поглядывая на потолок.

Вскоре впереди показалось синеватое отверстие. Свежий запах воды, пробившийся сквозь завесу пыли, возвестил о том, что они наконец добрались до выхода.

Еще несколько торопливых шагов, и вот над ними уже не каменный свод, грозящий обвалом, а высокое темно-синее небо с бледными тающими звездами. Вдохнув полной грудью холодный влажный воздух, они взглянули вверх, чтобы узнать, во что превратился замок мага. Над ними возвышалась мрачная серая гора, на отвесных склонах которой не было видно и следа некогда великолепных и величественных построек. Земля снова дрогнула у них под ногами. Послышался грохот: каменные глыбы, громоздясь одна на другую, заваливали выход из замка.

Внезапно все смолкло, и в наступившей тишине сквозь шорох набегающих волн атлант уловил тихий плеск весел.

— Э-ге-гей! — что есть силы крикнул он.

Из туманной предрассветной тьмы донесся ответный крик, и чуть позже лодка уткнулась носом в берег. Рыбак встал в ней во весь рост и, изумленно рассматривая Кулла и стоявшую рядом с ним девушку, недоверчиво спросил:

— Неужели живые?

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Ровена запрокинула голову и посмотрела на стоявшее в зените солнце, жгучие лучи которого опалили ей лицо до красноты и напекли голову так сильно, что перед глазами плавали радужные круги. На небе не было ни облачка. Вот уже несколько часов они пробирались по узким горным тропам, карабкались на скалы и спускались в ущелья. Она совсем выбилась из сил, но молчала. Гордость не позволяла ей жаловаться.

— Отдохнем?

Кулл взял Ровену за руку и отвел в глубокую тень от скалы, которую они должны были обогнуть. Девушка села на камень и утомленно прикрыла веки.

Рыбак перевез их с острова на берег, а затем отвел в деревню, состоявшую из нескольких хижин. Жители ее спрятались в домах и рассматривали чужаков с любопытством и страхом, украдкой выглядывая из окон. Ужас, который они испытывали перед магом, усилился еще больше, когда вслед за гулом и сотрясением земли на берег хлынула вода, оторвала привязанные лодки и затопила хижины, стоявшие ближе к озеру.

Ровена сняла с пальца перстень с изумрудом и отдала рыбаку в благодарность за спасение и как плату за еду, которую они хотели взять в дорогу. Однако деревня была так бедна, что там не удалось найти ничего, кроме нескольких лепешек и связки сушеной рыбы, висевшей сейчас у Кулла на шее как ожерелье. А бурдюков у них сроду не водилось, и сейчас, хотя они с Куллом утолили голод, их мучила жажда, усилившаяся от соленой рыбы.

— Мы должны добраться до перевала к вечеру. Через него пойдем ночью, — сказал Кулл.

— Ночью по горам? — Ровена удивленно посмотрела на него.

— Да. Это очень опасно, но встреча с горцами еще хуже.

— Разве горцы не уничтожены?

Кулл усмехнулся:

— Уничтожить весь народ не так просто. А уцелевших сжигает ненависть, и, если мы попадем им в руки, нам несдобровать.

Атлант не хотел пугать кинну, но им действительно предстоял очень опасный переход. Он встал, намереваясь продолжить путь, хотя видел, что девушка совсем выбилась из сил. Ровена молча последовала за ним. Северянин предложил было взять ее на руки, но кинна одарила его таким взглядом, что он поежился, восхитившись про себя силой ее духа. Она напомнила ему Ахсура в тот день, когда он, избитый, но не сломленный, впивался ногтями в ворс ковра, чтобы не стонать от боли, когда служанка промывала ему кровавые полосы на спине. Они принадлежали к одной породе, и Кулл был уверен, что жалоб от кинны не услышит.

И снова раскаленные на солнце скалы сменялись холодными ущельями, по которым гулял ледяной ветер. Ноги путников были избиты в кровь. Ровена уже давно потеряла туфли и плелась по камням босиком, оставляя за собой кровавый след. Кулл шел впереди и подавал девушке руку, когда нужно было взобраться наверх, или подхватывал ее, когда приходилось спускаться. Они почти не разговаривали, но трудности и опасности сблизили их за один день так, как будто они годы провели вместе.