Главный свидетель - [4]

Эти люди, сделав свое подлое дело, ушли в сторону, а народ и государство остались со своими невзгодами и бедственным положением.

Итак, этими сверхкраткими заметками я хотел обратить внимание читателей на переплетение экономических факторов, способствовавших созданию в обществе атмосферы неудовлетворенности условиями существования и надежд на скорое изменение их к лучшему. Этими факторами, на мой взгляд, было неосуществление на протяжении четверти века развития основных идей так называемой косыгинской реформы, постоянное снижение эффективности народного хозяйства, а также неудовлетворение возросших потребностей советского народа вследствие значительного ухудшения развития потребительского рынка. Все это отразилось на материальном положении людей и их общественных настроениях. Но весьма опасным общественным явлением был разрыв, в том числе чрезмерный во времени, между декларациями, решениями, программами и обещаниями политического руководства улучшить материальное положение людей и реальным состоянием дел в этой сфере.

Конечно, ситуация «разогревалась» и другими экономическими, да и не только экономическими факторами…

Внутренняя политика

О событиях в этой сфере мне придется рассказать несколько подробнее, ибо именно в ней развернулись основные «бои» между теми, кто стремился сохранить реформированный Советский Союз, и теми, кто жаждал его уничтожения.

К концу 1987 года у Горбачева и его ближайших соратников окрепло убеждение, что прогрессивные изменения в экономике не произойдут, если они не будут сопровождаться политической реформой. В первую очередь, по его образному выражению, необходимо было «встряхнуть КПСС».

Говоря объективно, в самой партии уже давно назрела необходимость перемен. Она сыграла свою действительно великую историческую роль. В напряженнейшие 30-е годы, когда все дышало Второй мировой войной, во время Великой Отечественной, в послевоенный период с его «холодной войной» именно КПСС держала в своих руках всю жизнь страны. Вряд ли можно было в те годы осуществить гигантские свершения при другой политической системе.

Но наступили иные времена и, конечно, в деятельности партии должны были произойти серьезные, даже кардинальные изменения. Учитывая, что за социально- экономическое развитие страны отвечало в основном Правительство, я считал, что партия должна отойти от прямого управления экономикой, передав эти функции законодательной и исполнительной власти. На мой взгляд, идеологию и выработку стратегии развития было целесообразно оставить за КПСС, освободив ее при этом от устоявшегося десятилетиями догматизма в теории и практике партийной работы.

Да и ранний Горбачев был такого же мнения. Например, на пленуме ЦК КПСС в феврале 1988 года он говорил: «Мы подошли теперь к необходимости перестройки нашей политической системы. Речь идет, разумеется, не о замене действующей системы, а о том, чтобы внести в нее качественно новые структуры и элементы, придать ей новое содержание и динамизм… Коренной вопрос реформы политической системы касается разграничения функций партийных и государственных органов. И здесь также в основу должны быть положены ленинские идеи. Направляющая и руководящая роль партии — непременное условие функционирования и развития социалистического общества».

Учитывая его дальнейшие поступки и, уже после отставки, откровенно отрицательные высказывания в отношении партии, невольно засомневаешься в его искренности и убежденности, да и в порядочности тоже.

23 августа 1991 года на «трибуне позора» в Верховном Совете России униженный президент СССР, только что привезенный из форосского 72-часового «сидения», еще заявлял о своей приверженности идеям социализма и вере в реформированную партию. А на следующий же день… сложил с себя обязанности Генерального секретаря ЦК КПСС! В заявлении по этому поводу он путано говорил о своей обязанности защитить коммунистов как граждан страны от необоснованных обвинений, и в этой связи — о самороспуске партии.

Круг замкнулся. Рано или поздно это должно было произойти — пути Горбачева и партии разошлись. Но до сих пор остается загадкой, почему его рекомендации Центральному Комитету о самороспуске КПСС многие восприняли как уже свершившийся факт? Думаю, что подсознательно сработала воспитанная десятилетиями вера в безусловную правильность действий ее лидера — Генерального секретаря.

Это были дни пьянящей эйфории у победителей и у тех, кто всегда стремительно примазывается к ним, к власти — какой бы она ни являлась. Собственные убеждения у приспособленцев всегда начисто отсутствуют. Казалось бы, прорвавшиеся к власти и называвшие себя единственными в стране демократами, будь они действительно ими, должны были поручить столь же «демократической» прокуратуре начать следствие против тех, кто, как они считали, за семьдесят лет привел страну к унизительному и нищенскому существованию. Ведь именно «демократы» стали представлять себя в качестве благороднейших борцов за построение в стране истинно правового общества!

Но ведь тогда неизбежно возник бы вопрос и о вчерашних коммунистах, далеко не последних в партийной иерархии, их роли и ответственности. И не поэтому ли взамен родился абсолютно беззаконный и антидемократический Указ о роспуске КПСС? Пятнадцать миллионов коммунистов оказались вне закона. Пожалуй, редкая из газет в то время удержалась, чтобы не назвать этот Указ подарком Ельцина поверженным коммунистам к их празднику. Они, правда, «забыли», что в течение многих десятилетий это был самый главный праздник государства, всего народа.