Главный пульт управления - [5]

Ефим Мимикьянов, как и подавляющее большинство мужчин, любил женщин с формами. Чтобы бедра при ходьбе тянули фигуру в противоположные стороны, и она раскачивалась, словно крутобокая лодка на мелкой волне. А грудь заставляла бы откидывать торс немного назад, – не из гордыни, но для удержания равновесия.

Однако современные женщины настойчиво уплощали свои тела диетами и спортивными тренажерами. Поэтому, когда на жизненном пути майора встречалась не испорченная дамская фигура, он не мог оставаться равнодушным. Как раз такие соблазнительные очертания имела новая сотрудница отдела технических средств капитан Татьяна Ивановна Папирусина.

Профессионально проведенная разведка принесла сведения: Татьяна Ивановна замужем, но с мужем не живет. Супруг также служит в органах, но в Новосибирском управлении. Должно быть, семейная лодка уже дала течь. И вот, как раз, сегодня капитан Папирусина, наконец, пригласила Ефима к себе домой на обед. Угостить окрошкой и заодно посмотреть сломавшийся пылесос. При этом она уточнила, что мама с дочкой уехали к родственникам, и дома они будут одни.

«Как все удачно сложилось, и вот на тебе!..» – сокрушенно заметил про себя майор.

Ефим Алексеевич Мимикьянов открыл для себя один объективный закон природы. Майор назвал его Законом Слипаемости Событий. Заключался он в следующем: события не любят ходить поодиночке. Они всегда прилипают друг к другу. Если в жизни ничего не происходит, то уж прямо-таки совсем ничего – пустота. Пустыня. От скуки запить можно. А вот, если что-нибудь, наконец, случается, то – готовь зонтик и резиновые сапоги – события хлынут, как вода из сорванного крана.

Скользящий взгляд майора споткнулся о нечто необычное: на краю асфальтовой дорожки сидела лягушка.

Майор остановился. Лягушка смотрела на него широко расставленными внимательными глазами. Они походили на стеклянные шарики, наполненные неоном. Время от времени лягушка опускала на них капюшончики своих больших век.

Ефим остановился.

У него имелась личная примета: лягушки в его жизни появлялись к неприятностям.

Его Интуиция высунулась из своих темных апартаментов и злорадно закивала головой: именно так, все и случится! Неприятности ждут тебя, не дождутся!

Прислушиваясь к внутренней собеседнице, майор на секунду отвлекся от созерцания пучеглазого существа. А когда снова взглянул – на дорожке никого не было.

Мимикьянов собрался продолжить свой путь, как вдруг он услышал за спиной рокот автомобильного мотора.

Майор удивился. Дорожка предназначалась исключительно для пешеходов. Казалось, в ее размеры вообще не может вписаться автомобиль. Однако он все-таки вписался.

По узкому тоннелю катился черный внедорожник. Тяжелая машина едва не касалась правым бортом шершавого бетона заводского забора, а левым сбривала листья тополиных кустов. Мимикьянов вяло ругнулся про себя: «Ну, автомобилисты, нигде от них не спрячешься! В сточную трубу, и то въедут!».

Он огляделся, и, чтобы дать автомашине проехать, рискуя испачкать рубашку, вплотную прижался к лохматому тополиному кусту. И тут же понял: все равно ему с вездеходом не разойтись. Майор сделал водителю знак рукой: «Стой, не разойдемся!». И тут же увидел, как тяжелый вездеход, рыкнув мотором, прибавил скорость.

Автомобиль неотвратимо надвигался.

Тополиные кусты хлестали упругими ветвями по его корпусу с ожесточенностью любителей русской бани, но, конечно, остановить крепко сбитую металлическую коробку не могли. Внедорожник приближался, усмехаясь тупой мордой, – оскаленным радиатором, выпученными глазами-фарами, темным лобовым стеклом, по которому метались солнечные блики.

Ефим знал: автомобиль рождает у водителя чувство защищенности и безнаказанности. «Сижу внутри железной коробки, и никто меня не достанет!» – кажется хозяину мотора. Но, на самом деле, эта безопасность мнимая. Достать водителя можно, и это даже не так уж трудно сделать.

Майор сунул ладонь в карман куртки, вытащил оттуда кожаный чехольчик с торчащей из него тяжелой гроздью ключей – от квартиры, подъезда, гаража и служебного сейфа. И, демонстративно замахнувшись, метнул двухсотграммовую связку в надвигающийся вездеход.

Не существует водителя, который, увидев нечто, летящее прямо ему в лицо, инстинктивно не нажал бы педаль тормоза. Не оказался исключением и человек, сидящий за рулем внедорожника.

Машина резко остановилась, клюнув радиатором, будто врезалась в невидимую, но несокрушимую преграду.

Майор, расталкивая тополиные ветки, прыгнул к черному корпусу и рванул на себя автомобильную дверцу с противоположной от водителя стороны.

Ближнее кресло пустовало.

На водительском месте сидел одетый в полосатую рубашку длиннолицый мужчина средних лет. На заднем сиденье блестел глазами еще кто-то. На лице водителя выступила растерянность. И постепенно начал конденсироваться страх. Ефим протянул свою экскаваторную ладонь к длиннолицему шоферу и схватил его за плечо, собираясь вытащить из затемненного салона. Но не успел. Водитель пришел в себя быстрее, чем майор ожидал. Он нажал педаль газа, и автомашина рванулась с места.

Раздался треск. В руке Ефим сжимал длинный кусок полосатой ткани. Это был рукав водительской рубашки.