Главные пары нашей эпохи. Любовь на грани фола - [38]

Шрифт
Интервал

Вертинский сел и впоследствии любил повторять «Сел — и навсегда». Он тоже влюбился в Лидию с первого взгляда.

Надо сказать, что роковой красавец Вертинский не вел монашеского образа жизни. Напротив, ему всегда были по душе страстные, бурные и в то же время легкие и необременительные любовные отношения с многочисленными поклонницами. Однажды в 1924 году, будучи в Берлине, Вертинский даже женился на некой Рахили Потоцкой, происходившей из богатой еврейской семьи. Однако семейная жизнь не сладилась, и спустя несколько месяцев после свадьбы супруги развелись.

С тех пор до знакомства с Лидией Вертинский более не помышлял о браке. А с Лидией все сложилось совершенно иначе. Встречу с ней Вертинский расценил как знак свыше, как Божий дар, как награду за все свои страдания. Песня, посвященная Лидии, которую Вертинский написал в 1940 году, вскоре после знакомства, называлась «Спасение». Именно так.

Она у меня, как иконка —
Навсегда. Навсегда.
И похожа она на орленка,
Выпавшего из гнезда.
На молодого орленка,
Сорвавшегося со скал,
А голос ее звонкий
Я где-то во сне слыхал.
И взгляд у нее — как у птицы,
Когда на вершине гор
Зеленым огнем зарницы
Ее озаряют взор.
Ее не удержишь в клетке,
И я ей сказал: «Лети!
Твои непокорные предки
Тебя сберегут в пути».
Но в жизнь мою сонно-пустую
Она спокойно вошла,
Души моей книгу злую
Она до конца прочла.
И мне ничего не сказала,
Но взор ее был суров,
И, точно змеиное жало,
Пронзила меня любовь.
И в песнях моих напрасных
Я долго ей пел о том,
Как много цветов прекрасных
Увяло в сердце моем.
Как, в дальних блуждая странах,
Стучался в сердца людей,
Как много в пути обманных
Манило меня огней.
Она сурово молчала.
Она не прощала. Нет.
Но сердце уже кричало:
«Да будет, да будет свет!»
Я понял. За все мученья,
За то, что искал и ждал, —
Как белую птицу Спасенья
Господь мне ее послал…

«Моя дорогая Лилочка, Вы для меня — самое дорогое, самое любимое, самое светлое, что есть в моей жизни, — писал Александр Николаевич Лидии. — Вы — моя любовь. Вы — ангел. Вы — невеста!.. Вы — самая красивая на свете. Самая нежная, самая чистая. И все должно быть для Вас, даже мое искусство. Даже мои песни и вся моя жизнь. Помните, что Вы — мое „Спасенье“, что Вас послал Бог, и не обижайте меня, „усталого и замученного“».

А вот отрывок из другого письма:

«Счастье — это Вы. И только Вы!

Если Вы будете когда-нибудь моим счастьем!..

Вы — моя первая любовь!

Маленький, зеленоглазый ангел, упавший с неба в мою печальную жизнь. Первый и последний. Не спрашивайте ни о чем.

Ничего не было. Ничего. До ужаса ничего. Был обман. Подделки. Фальшь. Суррогат. Пародия.

А теперь Вы. И только Вы — Лила.

Моя чудесная светлая девочка.

Моя невеста.

Моя любовь.

Уже по моему отношению к Вам Вы можете видеть, как я встревожен, обрадован и испуган этим счастьем, которое еще далеко не мое, которое еще только показалось и может также внезапно исчезнуть, как и появилось.

Разве это похоже на то, что было в моей жизни до Вас? Верьте мне.

Счастье? К счастью надо красться,
Зубы сжав и притушив огни…
Потому что знает, знает счастье,
Что всегда гоняются за ним!

Вас — маленькую, нежную, неопытную и доверчивую — я никогда не обижу! Всякий удар по Вас будет ударом по мне! По самому себе.

Запомните это.

Благодарю Вас за то, что Вы есть. Что Вы существуете.

Что проявляете какой-то интерес ко мне и моей жизни.

Помните, я Вам говорил: „Кроме Вас у меня ничего нет!“

Ничего…

Ничего».

Узнав, что Лидия грузинка, Вертинский стал называть себя «кавказским пленником». Он звал ее Лилой, а она на грузинский лад звала его Сандро.

Вспыхнувший роман развивался бурно и страстно. Вскоре Вертинский предложил Лидии руку и сердце. Лидия ответила согласием, но браку воспротивились ее мать и бабушка. В их глазах Вертинский был неподходящей парой для Лидии. Неприкаянный артист, выступающий в каких-то кабаках, не имеющий состояния, да, к тому же и на тридцать четыре года старше! (Мистика, иначе и не сказать — Вертинский был на тридцать четыре года старше Лидии, и она овдовела в возрасте тридцати четырех лет.) Идеальным женихом для матери и бабушки был бы какой-нибудь английский капитан, выйдя замуж за которого, Лидия смогла бы уехать в Великобританию.

Но — капля камень точит, а любовь не знает преград, если, конечно, это настоящая любовь. 26 апреля 1942 года Вертинский повел Лидию под венец. «Бракосочетание состоялось в кафедральном православном соборе, — вспоминала Лидия Владимировна. — Были белое платье, фата, взволнованный жених, цветы, пел хор. Весь русский Шанхай пришел на нашу свадьбу». После свадьбы отношения с тещей вскоре стали вполне хорошими, и молодожены ежедневно обедали у нее. Сама Лидия Владимировна к кулинарии большого пиетета никогда не питала. Она вспоминала, как однажды, уже в бытность Вертинских в Москве, она решила зажарить барашка и сильно пережарила его. Попробовав результат, Александр Николаевич пошутил: «Никогда в жизни не ел таких вкусных мясных сухариков!» Сам он любил и умел готовить, особенно ему удавались салаты.

Первая дочь Вертинских, Марианна родилась в Шанхае, а вторая, Анастасия — уже в Советском Союзе. Дочерей своих Александр Николаевич обожал. Вот отрывок из его песни, посвященной Марианне и Анастасии:


Еще от автора Андрей Левонович Шляхов
Доктор Данилов в морге, или Невероятные будни патологоанатома

Перед вами – один из самых увлекательных романов Андрея Шляхова. Холодный кафельный пол, угрюмые санитары, падающие в обморок студенты-медики. Бывалый доктор Данилов оказывается в морге, к счастью пока как сотрудник этого таинственного учреждения. Изнанка жизни патологоанатомов еще страшнее, чем видится нам, простым обывателям. Вперед, в царство Аида, только не оглядывайтесь и не закрывайте книгу – все самое интересное только начинается.


Генетика для начинающих

Эта книга предназначена для тех, кто не привык киснуть перед телевизором или зависать над смартфоном. Она для любознательных людей, которые готовы дать пищу уму, вспомнить давно забытое или узнать что-то новое. Эта книга – не учебник, не руководство и не задачник, а сборник бесед на химические темы. Форма подачи материала легкая и ни к чему не обязывающая. Каждая глава начинается с чего-то «отвлеченного», что на первый взгляд может вообще не иметь никакого отношения к химии, а затем разговор от отвлеченного переходит к конкретному.


Доктор Данилов в кожно-венерологическом диспансере

Кожно-венерологический диспансер — самое таинственное из всех медицинских учреждений. Здесь не задерживаются те, кто не умеет держать язык за зубами… Доктор Данилов думал, что нашел спокойную работу, но очень скоро понял, что он ошибся. Сифилис и гонорея излечимы, глупость — нет.КВД — это место, где надо всегда быть начеку. Стоит однажды расслабиться — и ты пропал. Но самое интересное в кожно-венерологическом диспансере — это не диагнозы, а причины заболеваний. Вот тут-то и начинается самый настоящий триллер с элементами комедии.


Доктор Данилов в Склифе

Склиф – это не институт и не больница. Это особый мир. Доктору Данилову посчастливилось» устроиться на работу в место, которое называют и «Кузницей здоровья», и «Фабрикой смерти», и «Главной помойкой Минздрава».Вы знаете, сколько существует способов самоубийства и что делают с несостоявшимися смертниками врачи? Что хуже – отравиться дорогим героином или дешевым нашатырем? Герои и подлецы, циники и святые…Некоторые говорят, что Склиф – это нечто среднее между бойней и церковью.Сколько можно продержаться в главном институте Скорой помощи Данилов не знал, тем более, после одного страшного случая.


Доктор Данилов в сельской больнице

Покидая Москву, доктор Данилов и представить не мог, в каких условиях ему придется работать в провинции. Ужас, ужас. Ужас и еще десять раз ужас — вот что такое сельская больница. Столичная медицина отличается от провинциальной ровно настолько, насколько Москва отличается от всей остальной России.Но, тем не менее, и здесь живут люди. Если попадете в Сельскую больницу, не спешите отчаиваться. Некоторым счастливчикам удается выйти отсюда живыми…


Ошибка доктора Данилова

Много куда закидывала судьба доктора Данилова, но выступать в роли судебного эксперта ему еще никогда не доводилось. Впрочем, выступить ему так и не довелось, но он старался сделать все возможное для защиты несправедливо обвиненного коллеги… «Правосудие торжествует даже в тех случаях, когда у него нет для этого оснований», говорил Конфуций.


Рекомендуем почитать
Интересная жизнь… Интересные времена… Общественно-биографические, почти художественные, в меру правдивые записки

Эта книга – увлекательный рассказ о насыщенной, интересной жизни незаурядного человека в сложные времена застоя, катастрофы и возрождения российского государства, о его участии в исторических событиях, в культурной жизни страны, о встречах с известными людьми, о уже забываемых парадоксах быта… Но это не просто книга воспоминаний. В ней и яркие полемические рассуждения ученого по жгучим вопросам нашего бытия: причины социальных потрясений, выбор пути развития России, воспитание личности. Написанная легко, зачастую с иронией, она представляет несомненный интерес для читателей.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Интервью с Жюлем Верном

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Syd Barrett. Bведение в Барреттологию.

Книга посвящена Сиду Барретту, отцу-основателю легендарной группы Pink Floyd.


Ученик Эйзенштейна

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Жизнь, отданная небу

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.