Главное в ленинизме - [109]
Конечно, мы увеличиваем опасность своего положения, но не надо забывать основных законов всякой войны. Стихия войны есть опасность. На войне нет ни одной минуты, когда бы ты не был окружен опасностями. А что такое диктатура пролетариата? Это есть война, и гораздо более жестокая, более продолжительная и упорная, чем любая из бывших когда бы то ни было войн.
Здесь опасность грозит каждому нашему шагу. (Стр. 210–211)
А можете ли вы мне указать хоть какой-нибудь путь в революции, какиенибудь ее этапы и приемы, где бы не было опасности? (Стр. 211)
Из Письма П.А. Залуцкому, А.А. Сольцу и всем членам Политбюро о чистке партии и условиях приема в партию 19 декабря 1921 г. (Полн. собр. соч., т. 44)
Я бы советовал установить решением партконференции более строгие условия для приема в члены партии: срок кандидатства 1½ года для рабочего (считая рабочим того, кто не меньше 10 лет своей жизни работал в крупной промышленности простым наемным рабочим и теперь работает не меньше 2–3 лет), для всех остальных — 3 года. (Стр. 283)
Из Наказа по вопросам хозяйственной работы, принятого IX Всероссийским съездом Советов 28 декабря 1921 г. (Полн. собр. соч., т. 44)
…чтобы нарсуды обратили больше внимания на судебное преследование бюрократизма, волокиты, хозяйственной нераспорядительности. Процессы по делам такого рода необходимы и для повышения ответственности за зло, с которым так трудно бороться при наших условиях, и для привлечения внимания рабочих и крестьянских масс к этому важнейшему вопросу, и для достижения практической цели: бòльших хозяйственных успехов. (Стр. 337)
Из Проекта тезисов о роли и задачах профсоюзов в условиях новой экономической политики (Полн. собр. соч., т. 44)
Пока существуют классы, неизбежна классовая борьба. (Стр. 343)
Мы еще не скоро сможем осуществить, но во чтобы то ни стало должны осуществить то, чтобы спецам, как особой социальной прослойке, которая останется особой прослойкой впредь до достижения самой высокой ступени развития коммунистического общества, жилось при социализме лучше, чем при капитализме, в отношении и материальном и правовом, и в деле товарищеского сотрудничества с рабочими и крестьянами, и в отношении идейном, т.е. в отношении удовлетворения своей работой и сознания ее общественной пользы при независимости от корыстных интересов класса капиталистов. (Стр. 351)
Из Письма Д.И. Курскому «О задачах Наркомюста в условиях новой экономической политики» 20 февраля 1922 г. (Полн. собр. соч., т. 44)
Именно НКЮсту, именно нарсудам здесь выпадает на долю особенно боевая и особенно ответственная задача. Не видно ее понимания. В газетах шум по поводу злоупотреблений нэпо. Этих злоупотреблений бездна.
А где шум по поводу образцовых процессов против мерзавцев, злоупотребляющих новой экономической политикой? Этого шума нет, ибо этих процессов нет. НКЮст «забыл», что это его дело, — что не суметь подтянуть, встряхнуть, перетряхнуть нарсуды и научить их карать беспощадно, вплоть до расстрела, и быстро за злоупотребление новой экономической политикой, это долг НКЮста. За это он отвечает. Ни капельки живой работы со стороны НКЮста в этой области не видно, ибо ее нет.
Воспитательное значение судов громадно. Где у нас забота об этом? Где учет реальных результатов? Этого нет, а это азбука всей юридической работы.
Такая же азбука — тройная кара коммунистам, против кары беспартийным. И такая же беззаботность НКЮста.
При царе прокуроров гоняли и повышали по проценту выигранных ими дел. Мы переняли от царской России самое плохое, бюрократизм и обломовщину, от чего мы буквально задыхаемся, а умного перенять не сумели. Каждого члена коллегии НКЮста, каждого деятеля этого ведомства надо бы оценивать по послужному списку, после справки: скольких коммунистов ты закатал в тюрьму втрое строже, чем беспартийных за те же проступки? скольких бюрократов ты закатал в тюрьму за бюрократизм и волокиту? скольких купцов за злоупотребление нэпо ты подвел под расстрел или под другое, не игрушечное (как в Москве, под носом у НКЮста обычно бывает) наказание? Не можешь ответить на этот вопрос? — значит ты шалопай, которого надо гнать из партии за
«комболтовню» и за «комчванство». (Стр. 397–398)
Из Планов речей на совещании членов немецкой, польской, чехословацкой, венгерской и итальянской делегации III конгресса Коминтерна (Полн. собр. соч., т. 44)
Можно «тормозить» насчет «акции» в тот или иной момент, но непримиримым надо быть в революционной пропаганде. (Стр. 456)
ИЗ ПИСЕМ
В Наркомзем и в Госиздат 7 августа 1921 г.
Из новых книг я получил от Госиздата Сем . Маслов : «Крестьянское хозяйство», 1921, 5-ое изд.! (или 4-ое изд.).
Из просмотра видно, что — насквозь буржуазная пакостная книжонка, одурманивающая мужичка показной буржуазной «ученой ложью».
Почти 400 страниц и ничего о советском строе и его политике — о наших законах и мерах перехода к социализму и т.д.
Либо дурак, либо злостный саботажник мог только пропустить эту книгу.
Прошу расследовать и назвать мне всех ответственных за редактирование и выпуск этой книги лиц. (Полн. собр. соч., т.53, стр. 104)
«Экономика и политика в эпоху диктатуры пролетариата», статья В. И. Ленина, содержащая научное обоснование главных принципов экономики и политики пролетарского государства в переходный период от капитализма к социализму. Написана 30 октября 1919, опубликована впервые в газете «Правда», №250, 7 ноября 1919. Вошла в 39 т. 5-го изд. Полн. собр. соч. В. И. Ленина.
В работах «Марксизм и восстание», «Советы постороннего», «Большевики должны взять власть» В. И. Ленин излагает свой примерный план организации восстания, называя его в сложившихся конкретных условиях «особым видом политической борьбы».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В работах «Марксизм и восстание», «Советы постороннего», «Большевики должны взять власть» В. И. Ленин излагает свой примерный план организации восстания, называя его в сложившихся конкретных условиях «особым видом политической борьбы».
Предательство хрущёвского ревизионистского руководства с его курсом на рынок отбросило нас назад в убогий капитализм, который в СССР был изжит ещё в 30‑е годы 20 века. Предательство идей Ильича завершилось в 90‑е годы исчезновением СССР с карт нашей планеты. В ответ на этот провал в истории развития человечества сейчас разворачивается идеологическая борьба в мире за возрождение социализма. Мы вынесли урок из ошибок и знаем, что без твёрдой опоры на гениальные работы Ленина экономическая и политическая борьба рабочего класса и его авангарда будет не победоносной, а ущербной.
Ленин остается загадкой, персонажем исторических анекдотов, серым волчком, которым пугают детей, – мифы о нем известны куда шире, чем собственно то, что Ленин в действительности делал или писал. Даже те, кто в целом интересуется развитием политической и исторической мысли, могли читать Маркса, Лукача или, на худой конец, Жижека – но Ленина? Пятьдесят пять томов полного собрания сочинений пугают, как неприступная стена, – нечего и пытаться. Между тем, чтобы составить собственное суждение о самой крупной исторической фигуре XX века, недостаточно просто поверить на слово тому или иному знатоку – нужно прочитать Ленина самому.
"В настоящее время большая часть философов-аналитиков привыкла отделять в своих книгах рассуждения о морали от мыслей о науке. Это, конечно, затрудняет понимание того факта, что в самом центре и этики и философии науки лежит общая проблема-проблема оценки. Поведение человека может рассматриваться как приемлемое или неприемлемое, успешное или ошибочное, оно может получить одобрение или подвергнуться осуждению. То же самое относится и к идеям человека, к его теориям и объяснениям. И это не просто игра слов.
Лешек Колаковский (1927-2009) философ, историк философии, занимающийся также философией культуры и религии и историей идеи. Профессор Варшавского университета, уволенный в 1968 г. и принужденный к эмиграции. Преподавал в McGill University в Монреале, в University of California в Беркли, в Йельском университете в Нью-Хевен, в Чикагском университете. С 1970 года живет и работает в Оксфорде. Является членом нескольких европейских и американских академий и лауреатом многочисленных премий (Friedenpreis des Deutschen Buchhandels, Praemium Erasmianum, Jefferson Award, премии Польского ПЕН-клуба, Prix Tocqueville). В книгу вошли его работы литературного характера: цикл эссе на библейские темы "Семнадцать "или"", эссе "О справедливости", "О терпимости" и др.
Эта книга — сжатая история западного мировоззрения от древних греков до постмодернистов. Эволюция западной мысли обладает динамикой, объемностью и красотой, присущими разве только эпической драме: античная Греция, Эллинистический период и императорский Рим, иудаизм и взлет христианства, католическая церковь и Средневековье, Возрождение, Реформация, Научная революция, Просвещение, романтизм и так далее — вплоть до нашего времени. Каждый век должен заново запоминать свою историю. Каждое поколение должно вновь изучать и продумывать те идеи, которые сформировало его миропонимание. Для учащихся старших классов лицеев, гимназий, студентов гуманитарных факультетов, а также для читателей, интересующихся интеллектуальной и духовной историей цивилизации.
Занятно и поучительно прослеживать причудливые пути формирования идей, особенно если последние тебе самому небезразличны. Обнаруживая, что “авантажные” идеи складываются из подхваченных фраз, из предвзятой критики и ответной запальчивости — чуть ли не из сцепления недоразумений, — приближаешься к правильному восприятию вещей. Подобный “генеалогический” опыт полезен еще и тем, что позволяет сообразовать собственную трактовку интересующего предмета с его пониманием, развитым первопроходцами и бытующим в кругу признанных специалистов.
Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.
М.Н. Эпштейн – известный филолог и философ, профессор теории культуры (университет Эмори, США). Эта книга – итог его многолетней междисциплинарной работы, в том числе как руководителя Центра гуманитарных инноваций (Даремский университет, Великобритания). Задача книги – наметить выход из кризиса гуманитарных наук, преодолеть их изоляцию в современном обществе, интегрировать в духовное и научно-техническое развитие человечества. В книге рассматриваются пути гуманитарного изобретательства, научного воображения, творческих инноваций.