Главная последовательность сна бабочки - [12]

Полностью деморализованные заложники молчат, заканчиваю связывать ноги и тут раздается.

— Каваками-сан?

А про третьего гостя я и забыла… Внутрь просовывается голова Кенджи-куна.

— Кенджи-кун, ты такой милый.

— Аааа…

— Ты же ведь рад ко мне вернуться?

— Мма. Ммма. Да.

— Ты же не хочешь снова получить палкой? Или лишить себя чего нибудь совсем ненужного?

Кинжал в руках, появившись, придает моим аргументам дополнительную убедительность.

— Мма. Нет.

— Тогда берешь корзину и аккуратно заносишь ее внутрь. Сейчас, я освобожу узел.

Предыдущая владелица тела, кроме шитья, прекрасно умеет плести веревки и вязать на них узлы. Сам то я в этом был откровенно слаб, как впрочем конечно и в шитье. Пара движений руками и туго затянутая петля распускается давая где то shaku слабины.

— Кенджи-аники, поставь корзину. Отлично теперь повернись к стене и становись на колени. Руки назад.

— Не слушай ее!

Как не вовремя активизировались заложники.

— Кенджи-аники, ты рискуешь своим здоровьем. Могу ведь не уговаривать, а просто ударить.

Хорошо что здравый смысл в итоге побеждает, а ведь чуть не кинулся на клинок. Особенно после криков:

— Ты трус! Это же баба! Ты сам как баба!

Легко быть смелым ничем конкретно не рискуя. Впрочем у местных действительно пропагандируется культ долга и презрения к собственной жизни. Плоды перенаселения островов насколько я понимаю.

На всякий случай выглядываю в дверь, больше никого. Значит теперь снова время собирать трофеи. Сначала деньги, подлый торгаш припер всего лишь три сотни иен серебром, это больше двух kan веса. Напомню что мой собственный вес, всего тринадцать kan, а итоговый вес только лишь денег из награбленного, уже почти три kan. В мешке было еще полсотни золотых монет по две иены и обнаруженный десяток десяток в поясе. То ли сын брал пример с отца, то ли отец приучал сына. Общая сумма четыре сотни серебром и три золотом. Пять кинжалов, меч, часы, добавилась парочка, ожидаемо еще одни золотые. И не просто золотые, а с целой коллекцией стрелочек за стеклом и камешками напоминающими алмазы. В корзине кроме большой деревянной коробки с вареным рисом и пары бутылок бражки сакэ, обнаружился кожаный пояс с кармашками заполненными металлическими полосками с патронами для оружия и три специальных чехла для его переноски, кожаный с еще одним кармашком и два деревянных. Да еще и початая картонная коробка с десятком этих полосок с патронами. Со всем этим еще предстоит разбираться.

Перепаковываю свой тючок, выкинув часть ранее присмотренной одежды. Все же вес трофеев получился слишком большой, больше половины веса моего тела. Патронов много, но где и когда я их еще найду. Здесь огнестрельное оружие вне закона, получается у торговца либо официально, либо неофициально, очень серьезные покровители. Та же местная gokudō огнестрельным оружием вообще не пользуется, не по понятиям. Хотя скорее просто власти не одобряют. Ну да ладно, остается скинуть жилет и нацепить свою старую одежду.

— А ты хороша Акеми-тян. Не хочешь работать на меня?

Опять забыла про наличие зрителей, к тому же, и торговец и слуга уже достаточно пришли в себя.

Ну что же, следует ответить и ответить максимально вежливо, чтобы не усугублять и так имеющиеся проблемы.

— Вы очень добры, Каваками-сан. Пожалуй если Вы повторите это предложение не в столь напряженной обстановке, я не смогу Вам отказать.

Заканчиваю одеваться, чем хороша одежда для бедных, в отличии от дорогих праздничных кимоно она одевается моментально. Я блондинка, блондинка, самая блондинистая блондинка. То что у меня нет штанов hakama под или над yukata, не слишком прилично, но вполне допустимо, особенно для eta. А вот то что соски у меня уже задорно торчат возбудившись от трения о ткань и между ног стало влажно, я как то упустила. А ведь для этого как раз и предназначена лента, которую я забыла намотать. Так что сеанс обнажения повторяется. Нда, это идиотское бинтование даже у привычной девушки занимает немало времени. И возбуждение никуда не исчезло, хорошо хоть зрители воздерживаются от новых реплик, ну а от действий им вообще несложно воздержатся, по причине наличия веревок.

— Увидимся Каваками-сан, надеюсь Вы больше не будете обманывать бедных девушек.

Ну а теперь остается выпорхнуть наружу. Нда, порхать с тем тюком который в итоге получился не слишком легко. Три kan весят деньги, столько же оружие, одежда, еда, прочие вещи, веревка и парусина еще четыре. Никогда раньше не думала, что у грабителей такая тяжелая работа.

— Ты же не оставишь нас так?

Идиотский вопрос, я уже вас так и оставила.

Но поскольку я девушка очень добрая и заботливая, я все же вежливо отвечаю.

— Вы легко сможете развязаться сами. Счастливо оставаться! Закрываю дверь и накидываю на петли замок, не стараясь прислушиваться к нецензурным комментариям. Опять мальчики расхрабрились, впрочем старшие их довольно быстро затыкают. Мозгов у местных, с возрастом явно заметно прибавляется. Что мешает обиженной девушке поджечь напоследок склад? Сама я кинжалом быстро и тихо выкапываю глубокие ямки у двери и створок ворот. В них засовываю заранее приготовленные колышки, это должно немного задержать погоню, когда они освободятся. Брус-засов у ворот изнутри снимается без проблем разумеется. А вот выбить такую казалось бы несерьезную преграду как колышек, будет очень непросто. Впрочем может им хватит мозгов воспользоваться той же идей, которая была запланирована у меня. Крыша у строения глухая, в том числе и скаты с торцов присутствуют, а толстые доски черепицы так просто не выломать. Но вот между самой крышей и срубом есть заметный зазор, через который вполне можно протиснутся. Я планировала как раз выскочить с противоположной стороны, на склон горы. Ну а дальше кустами к вершине и бегом. Сейчас же удается покинуть место действия не спеша и с достоинством. Правда слегка перекошенной, поскольку тюк на плече для меня явно тяжел, а я еще и палку прихватила, уж больно она пришлась по руке. В итоге буквально через пару минут неудобство справляется с ленью и тюк обзаводится двумя сдвоенными веревочными лямками. Теперь, когда нагрузка равномерно нагружает плечи, двигаться становится гораздо удобнее. Все равно приходится напрягаться, но утешает ценность полученной добычи.