Гладиатор - [8]

– Ничего себе, – вымолвил сорокалетний офицер, поваленный в сугроб.

Подоспевший майор Николай Николаевич уже стягивал Шаха с подполковника, командира этой воинской части.

– Да он у тебя сумасшедший, майор! Посмотри в его глаза, ему надо бы поостыть на морозе.

Поднявшийся военный снова попытался схватить Шаха за рукав, и действие повторилось с поразительной точностью; казалось, подполковник упал именно в тот же самый оставленный в сугробе след. В сотые доли секунды подоспевшие откуда-то военные скрутили Шаха и, подведя к какой-то трубе, пристегнули наручниками. Поднявшись второй раз из сугроба, словно возрождающийся из пепла феникс, подполковник уже не пытался схватить Сергея за рукав, а лишь крякнул и произнес:

– Встретил команду на свою голову – два раза опрокинули. Пусть с часок померзнет, – обратился он к военному, только что пристегнувшему Шаха к трубе.

– Есть, товарищ подполковник! – козырнул военный.

Ближе к вечеру стало известно, что они проведут здесь еще, по крайней мере, сутки, а потом на самолет – и в Забайкальский военный округ.

…Рев взлетающего самолета заложил уши, сборная команда, рассевшись на полу грузового лайнера, готовилась к долгому перелету. Приземлившись для дозаправки в Свердловске, лайнер взял курс на Читу.

По прилете в Читу новобранцев загнали в баню, переодели в форму и отправили в часть для прохождения военной службы. Перед строем, стоявшим в казарме, держа руки за спиной, расхаживал бравый усач.

– Вы прибыли в учебный танковый полк, в котором проведете несколько месяцев своей сознательной жизни, научившись при этом водить боевую технику. Я ваш командир роты, обращайтесь ко мне не иначе как товарищ капитан; с остальными офицерами нашей роты вы познакомитесь завтра. Так как время сейчас позднее, знакомство с вами перенесем на завтра, а сейчас ефрейтор Малышев поможет вам разместиться на ночь… Малышев, командуй.

И усач покинул расположение казармы.

Теперь перед строем расхаживал прыщавый белобрысый паренек.

– Итак, солдаты, сейчас мухой справа по одному по порядку разбегаемся по шконкам, и через пять минут я никого шатающимся не наблюдаю. Время пошло, бойцы.

Укрывшись теплым одеялом, Шах задремал. Проснувшись от жажды, он отправился в туалет. Зайдя в него, он увидел стоящего на кулаках парня из его команды, рядом с которым находился прыщавый ефрейтор.

– Тебе, я смотрю, тоже не спится, – обратился прыщавый к Шаху. – Упал рядом на пол.

Сергей взял его за кадык и немного потянул вверх.

– Ты кто такой, придурок?

– Я ефрейтор, – задыхаясь, промолвил тот.

– Что такое «ефрейтор»?

– Старший солдат.

– Старший солдат? – Шах еще сильнее сжал кадык прыщавого. – Вали отсюда, товарищ старший солдат.

Припав к крану, он стал жадно глотать ледяную воду. Стоявший несколько секунд на кулаках пацан с уважением смотрел на Сергея.

Через несколько минут Шах снова провалился в глубокий сон.

Глава 5 Рота, подъем!

– Рота, подъем!

«Значит, я уже в армии. Пора служить на благо Родины», – наматывая на ноги какие-то тряпки, думал Шах.

Толкотня в умывальнике, построение на плацу, плотный завтрак, затем знакомство с командным составом роты. Рота была поделена на четыре взвода, у которых имелись свои лейтенанты и несколько сержантов. У этих упитанных сержантов была своя мода – бляхи ремней болтались у них где-то между ног, из-под заглаженных наверх зимних шапок выглядывали отросшие курчавые чубы.

Первый день службы прошел в бесконечных занятиях, прерывающихся пятиминутными перекурами.

– Рота, отбой! – послышался голос дневального.

Смотря в темный потолок казармы, Сергей снова вспомнил Ирину, те великолепные дни, когда они были вместе, любили друг друга и жили этим чувством, считая себя самыми счастливыми на свете. Он, кажется, знал каждую клеточку ее тела, ласкал и любил все родинки на ее теле, наслаждаясь сам и даря наслаждение. Они проводили часы в изучении обнаженных тел друг друга, но расстаться с непорочностью решили в брачную ночь. Почему так несправедлива жизнь, почему они расстались, зачем она уехала? Малышка-Иришка, где ты сейчас? Какое-то время они переписывались. Она писала письма о том, где их временно поселили для изучения азов немецкого языка. Делилась впечатлениями от увиденного. На всю жизнь ему запомнились несколько строк одного из ее писем…

«Живем мы на берегу озера. Уже очень холодно, и птицы давно улетели в теплые края. Но стая лебедей почему-то не улетает на зимовку. Я долгое время не могла понять почему. Стая состоит из 10—12 белых лебедей и одного черного. У черного, как я поняла, что-то с крылом, и вся стая ждет, пока он сможет подняться с ними в небо. Сереженька, мне так жалко их, мне кажется, они не успеют добраться в теплые страны.

Целую, скучаю, люблю, твоя Ирина

Р.S. Не обращай внимания на размазанные буквы, я плакала.

Забыла, вот тебе мой поцелуйчик…»

Внизу текста Ирина в каждом письме оставляла отпечаток своих накрашенных губок. Сергей поднес письмо к губам и поцеловал оставленный след. «Малыш, я тебя люблю…»

– Рота, подъем! – раздался где-то вдалеке голос. Сильный толчок сотряс койку. Открыв глаза, Сергей увидел усатого командира роты капитана Оличинского.