ГКЧП. Был ли шанс? - [5]
— Одна из довольно распространенных версий, касающихся взаимоотношений Горбачева и Ельцина, гласит о том, что их вражда была хорошо срежиссирована. Ну то есть, возможно, они и недолюбливали друг друга, однако действовали вполне синхронно, по одному зловещему плану. Вы можете опровергнуть такие догадки?
— А они и действовали по одному плану, делали «общее дело». Однако в то, что Горбачев с Ельциным искусно, мастерски играли роли непримиримых взаимных врагов, сам не верю и верить никому не советую. Их самая настоящая, обоюдная, лютая неприязнь была хорошо известна всем, кто их хоть немного знал. Для подтверждения этого приведу пример из собственной «биографии». Как-то раз под началом Горбачева мы проводили заседание Совета безопасности. Оно было рассчитано примерно на 40 минут (генсек собирался на какую-то встречу) и носило скорее формальный характер, то есть вполне можно было и без него обойтись. Так вот, перед этим дежурным мероприятием я предложил В. А. Крючкову эдакое шутейное пари, заявив: спорим, дескать, я сорву это заседание. Владимир Александрович согласился поставить бутылку коньяка на то, что у меня ничего не получится. Как только начали заседать, я обратился к Горбачеву: «Михаил Сергеевич, прежде чем перейти к повестке дня, хотел бы вот что спросить: до каких пор будем терпеть безобразия Ельцина? Неужели его никак приструнить невозможно!». И тут, как говорится, Горбачева понесло. Он все 40 минут посвятил рассказу о том, кто такой Ельцин, и даже чуть было на свою запланированную встречу не опоздал. Крючков с тех пор мне остался должен коньяк… Ну да ничего, «там» встретимся — сочтемся.
— Геннадий Иванович, судя по вашим воспоминаниям, Горбачев обращался к вам «на ты», а вы к нему — «на вы». Чем это было продиктовано — разницей в возрасте, традиционной кремлевской субординацией, чем-то еще?..
— Наверное, прежде всего воспитанием и культурным развитием самого Горбачева. Хотя и до него генсеки вели себя в чем-то похоже. Авторитет первого лица СССР в принципе был огромен, кто бы этим лицом ни являлся. Так что традиция тоже, по-видимому, играла свою роль.
— В том, что Горбачев проникся к вам чувством товарищества, стоит ли искать какие-то точки соприкосновения в вашей и его биографиях? К примеру, связанные с сельским хозяйством юность и молодость, комсомольская работа…
— Скорее причина в другом. Я, по-видимому, был очень нужен Горбачеву. Во-первых, как убежденный сторонник перестройки, коммунистических идей (а Горбачев, не будем забывать, являлся все-таки Генеральным секретарем ЦК КПСС), социализма и советской власти. А во-вторых — как опытный парламентарий. Ведь парламентаризм в широком смысле этого слова не ограничивается лишь выступлениями на депутатских съездах и принятием законов. Парламентскую практику, «процедурную школу» я осваивал, работая на руководящих должностях в Комитете молодежных организаций СССР, Союзе советских обществ дружбы, Международной организации труда, ВЦСПС. Все эти должности обязывали меня выступать с самых высоких, в том числе международных, трибун, и я этими обязанностями никогда не пренебрегал. Нередко участвовал в работе всевозможных съездов, ассамблей, конференций. Был лично знаком со многими европейскими общественными лидерами того времени (например, с финским — Э. Ахо, шведским — К. Бильдтом, германским — Г. Шредером).
Поэтому неудивительно, что в мою бытность депутатом I всесоюзного съезда приобретенный опыт давал мне немалую фору по отношению к тем, кто с парламентской деятельностью был знаком плохо. Многие из таких новичков, не зная толком ни процедурных нюансов, ни особенностей парламентской этики, «компенсировали» этот недостаток атакой (часто безуспешной) на микрофоны, толкотней возле них, невразумительными выкриками с мест, неуместными хлопками в ладоши и улюлюканьем. Все эти «шалости» можно было считать невинными, если бы не решались вопросы первостепенной государственной важности. Председательствовавший на съезде Горбачев постоянно терял контроль над ходом заседаний, и я, что в общем нормально, не раз приходил ему на выручку.
Так что, судя по всему, именно этот фактор сыграл ключевую роль в моей дальнейшей политической судьбе.
— Если это возможно, расскажите немного о том, что мы, рядовые граждане, о Горбачеве не знаем. На пример, отчего, по вашему мнению, бывший президент великой державы рекламировал на телевидении пиццу — из-за недостатка материальных средств, из-за собственной жадности или по какой-то другой причине?
— Главная причина — элементарная жадность, этакая жлобская алчность. Лучшим подтверждением этих слов служит скандальная, прямо-таки мерзопакостная история, произошедшая в начале 1991 года в Южной Корее. Там Горбачев фактически получил взятку от тогдашнего южнокорейского президента Ро Дэ У (впоследствии обвиненного в коррупции и осужденного на 22 года тюрьмы) — банковским чеком на 100 тысяч долларов. Ро Дэ У положил этот чек президенту СССР в карман на виду у многочисленных делегаций и журналистов. В любой, как принято говорить, нормальной стране (в той же Южной Корее) за подобный проступок государственного руководителя отправили бы сначала в отставку, а затем и в «места не столь отдаленные». Но у нас нормальной страны нет вот уже более двух десятилетий. Потому и печатают громадными тиражами «откровения» главного разрушителя Советского Союза, посредством коих он, ну конечно же, отрицает все обвинения в его адрес. А тем временем идет рекламировать пиццу или мчится на Запад — читать свои бесценные лекции за баснословные гонорары.
Дмитрий Тимофеевич Язов один из немногих живущих рядом с нами фронтовиков, вернувшихся победителями с Великой Отечественной войны, живой символ великого и могучего Советского Союза, последний маршал Красной империи, стремившейся не разделять и властвовать, а объединять и примирять народы планеты в надежде на светлое будущее. Каждое его слово бесценно и как свидетельство ушедшей эпохи, и как голос одного из немногих во власти, кто сохранил честь, достоинство и мудрость. Оболганный за попытку спасти Страну Советов, маршал Язов был обвинен в государственной измене и брошен в тюрьму, но не сломался и не покорился тем, кто гнул и ломал в запредельно подлые 90-е годы страну и народ. Новая книга Д.
Дмитрий Тимофеевич Язов – последний маршал великой империи. Он прошел путь от командира взвода до министра обороны СССР. Не миновала его и тюрьма. Эти мемуары маршал писал будучи в опале. Свое участие в Великой Отечественной войне, службу в армии, события 1991 года, пребывание в Матросской Тишине Язов описывает точно, фактурно, без лишнего нажима и нагнетания.
Дмитрий Тимофеевич Язов — Маршал Советского Союза, министр обороны СССР — был одним из противников горбачевской «перестройки». В 1991 году он вошел в состав ГКЧП с первого же дня его создания: в Москву по приказу Д. Т. Язова были введены танки и прочая тяжелая техника; обсуждался план штурма Белого дома, где находился Борис Ельцин и его сторонники. Однако штурм так и не был осуществлен, армейские части отведены в казармы, что позволило Б. Ельцину одержать победу, ставшую катастрофой для СССР.В своей книге Д. Т. Язов отвечает на вопрос, который вот уже двадцать лет занимает многих: почему Советская армия позволила «демократам» нанести смертельный удар по государству, которое она обязана была защищать? В чем причина ее нерешительных действий и кто повлиял на них? Книга основана на материалах личного архива Д. Т. Язова и его дневниках.
Дмитрий Тимофеевич Язов – последний (по дате присвоения звания) Маршал Советского Союза. Его жизненный путь – это путь солдата, служащего своей Родине и верного присяге, которую, как известно, принимают только один раз. В Красную Армию Дмитрий Язов вступил добровольно в ноябре 1941 года, не окончив среднюю школу. Был ранен в боях, награжден орденом…В 1987 году Д.Т. Язов был назначен на должность министра обороны СССР и до конца отстаивал интересы советской державы. 19 августа 1991-го года Д.Т. Язов вошел в состав ГКЧП, за что был арестован.Как пишет в предисловии к книге Д.Т.
Имя Маршала Советского Союза Дмитрия Тимофеевича Язова не нуждается в представлении. Волей судьбы ему суждено было стать последним министром обороны СССР – великой державы великой эпохи. Дмитрий Тимофеевич прошел огненными дорогами Великой Отечественной войны, честно служил Родине на всех постах, которые ему доверялись. В сентябре 1962 года 400-й мотострелковый полк Язова был скрытно переброшен на Кубу и находился там с сентября 1962 года по октябрь 1963 года в боевой готовности для отражения вторжения войск США на остров.Эта книга – личные воспоминания очевидца событий, вошедших в историю как Карибский кризис.
Британский корреспондент «Би-би-си» Александр Верт работал в Советском Союзе, на фронтах Великой Отечественной войны от ее начала и до конца. В своей книге «Россия в войне 1941–1945» он написал: «24 июня наступил черёд великого апофеоза Красной Армии – на Красной площади состоялся знаменитый Парад Победы. Во время парада сотни немецких знамён были брошены под проливным дождём к подножию Мавзолея Ленина, к ногам победоносца Сталина».Однако сегодня либеральные СМИ пропагандируют совсем другую точку зрения на И.В.
Hoaxer: интересные очерки об осаде Севастополя во времена Крымской войны, написанные крымским историком.Об авторе:Шавшин Владимир Георгиевич — Историк, краевед, член Союза журналистов Украины, член Национального союза писателей Украины, лауреат республиканской премии Крыма, заслуженный работник культуры Украины. Кандидат исторических наук. Автор книг по истории Крыма, Севастополя и Балаклавы: «Балаклавский Георгиевский монастырь», «За веру и Отечество» (в соавторстве), «Альминское сражение», «Балаклава», «Бастионы Севастополя», «Каменная летопись Севастополя», «Имя дома твоего».[1] — примечания, где {*1} — Так помечены ссылки на постраничные примечания. {1} — Так помечены ссылки на литуратуру и источники.
Монография затрагивает мало изученные в отечественной науке проблемы источниковедения, социальной истории и истории христианской церкви в Западной Европе. Исследуется текст «Деяний архиепископов гамбургской церкви» – сочинения, принадлежащего немецкомхронисту второй половины XI в. Адаму Бременскому. Рассмотрены не которые аспекты истории Гамбург-Бременского архиепископства в эпоху северных миссий (IX – сер. XII в.), отдельные вопросы истории проникновения христианской религии в средневековую Скандинавию.
На страницах этой книги содержатся сведения о самых громких убийствах, которые когда-либо были совершены человеком, об их причинах и последствиях. Перед читателем откроются тайны гибели многих знаменитых людей и известных всему миру исторических личностей: монархов и членов их семей, президентов, революционеров и современных политических деятелей, актеров, певцов и поэтов. Авторы выражают надежду, что читатель воспримет эту книгу не только как увлекательное чтиво, но и задумается над тем, имеет ли право человек лишать жизни себе подобных.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Более 60 лет прошло со дня окончания советско-японского вооруженного конфликта на границе между Монголией и Китаем, получившего в советско-российской историографии название "бои на реке Халхин-Гол". Большую роль в этом конфликте сыграла авиация. Но, несмотря на столь долгий срок, характер и итоги воздушных боев в монгольском небе до сих пор оцениваются в нашей стране и за рубежом с разных позиций.
Среди учебных изданий, посвященных европейскому Средневековью, книга Г.Г.Кенигсбергера стоит особняком. Автор анализирует события, происходившие в странах как Западной, так и Восточной Европы, тесно увязывая их с теми процессами в социальной и культурной жизни, которые развивались в Византии, исламском мире и Центральной Азии Европа в 400-1500 гг. у Г.Кенигсбергера – это отнюдь не «темные века», а весьма динамичный период, в конце которого сформировалась система ценностей, оказавшая огромное влияние на все страны мира.Книга «Средневековая Европа, 400-1500 годы», открывающая трехтомник «История Европы», была наиболее успешным изданием, вошедшим в «Серебряную серию» английского издательства Лонгман (ныне в составе Пирсон Эдьюкейшн).Для студентов исторических факультетов и всех интересующихся медиевистикой.