Гитлин и Сталер - [5]

Г и т л е р. Ну, это в конце сорок первого. Я хотел поддержать Хирохито или кто там у них вместо него. Реально японцы ничем нам не помогли. Хотя никто не предполагал, сколько у них окажется линкоров и авианосцев.

С т а л и н. Восточные люди — закрытые люди. Прежде всего, они преследуют свои собственные интересы!

Г и т л е р. Но в сороковом трогать Америку не входило в мои планы.

С т а л и н. Ужели тебя мог напугать блаженный инвалид, ценитель советского шампанского?

Г и т л е р. Вашего шампанского?!

С т а л и н. Ах, ты не был в Ялте! Вчетвером было бы веселее фотографироваться. Пришлось поить двоих. И эти двое отняли у нас с тобой Европу, Адольф. Как теперь её вернуть? Трудная задача. В политике, скажу тебе, нельзя доверяться случайным связям. Это как случайные камни в игре. Так я говорю? Или не так? Теперь всю работу придётся делать одному. Но нет таких крепостей, которых бы не взяли большевики. Колесо истории, Адольф! (Сталин довольно потирает руки и даже позволяет улыбку в усы.) А про самый опасный момент для Советского Союза я отвечу тебе. (Германский вождь мрачно и внимательно слушает.) Это потеря Гогланда па причине трусости товарища Жданова. Вот это был настоящий кризис!

Г и т л е р (тихо, почти себе под нос). Да, верить нельзя. Точно сказано. (Вскидывается.) Что? Как ты сказал? Гогланд?! (Приподнимается над доской.) «Земля Го»? Мы не разглядели, так как смотрели в другую сторону. Как я не догадался! Майн Гот! Небольшого гарнизона нам бы хватило, чтобы удержать остров. Туда же и бухта Гольцмана? Которая спасла Ленинград от голодной смерти! Она звучала для меня лишь как фамилия еврея. Кому я поверил? Предатели! Кейтель — подлиза, Гёринг — жирный жадный негодяй. Канарис — сволочь. Мы, Иосиф, в сорок четвёртом повесили его на крюк. Но Гесс, Гесс! Я был потрясён его предательством до глубины души.

С т а л и н. Души? (Искренне удивляется.) Каким ты был идеалистом, Адольф, таким ты и остался. При чём здесь душа?

Г и т л е р. Я бы больше понял, если бы он улетел к вам, в Москву. (С резким стуком ставит камень.) Но к англичанам!

С т а л и н (оценивает постановку). А разве не они толкали тебя на Восток? (Прищуривается.) Разве не они намекали тебе через шотландского герцога, как там его? О чём хотели договориться? Что британцы не нападут на тебя, если ты двинешь дивизии на первую в мире страну социализма? Не сам ли ты послал на острова своего ближайшего заместителя? А потом просто разыграл все эти истерики? А заодно хотел разведать, в каком подвале спрятан кельтский тесак? Так кто кого перехитрил, Адольф? Но вы с Гессом не получили ни политической поддержки, ни волшебного меча.

Г и т л е р. Иосиф, откуда ты знаешь про меч?

С т а л и н. Откуда!

Г и т л е р. Ах, да, жирный боров рассказал тебе. Ты зря так внимательно слушаешь его басни. Когда он успел протрепаться? Наверное, летом сорок второго? Слушай, он сидел с тобой здесь? В этом доме? Постой-постой, Иосиф? Ты играл с этой свиньёй? Расскажи, как прошла партия. Ты выиграл? И Гёббельс тоже хорош! Почему я узнаю обо всём последним? Всех надо было успеть повесить на крюк!

С т а л и н. Вот это правильно, Адольф! Сначала на крюк. (Мягко улыбается.) А потом, когда нависится в своё удовольствие, тогда уже и пулю в затылок. (Ставит камень.) Без хорошей чистки дела не сделать! Я заберу вот этот камень, Адольф? Да, я играл с Черчиллем.

Г и т л е р (следит, как Сталин кладёт пленный камень в крышку). Забирай, он не многого стоит. Ну и как тебе британец в качестве игрока? Сколько он выкурил сигар за одну партию? Десять? Двадцать? Ты выяснил, почему они у него никогда не кончаются? Также как и его фляжка? Вот где настоящая мистика, Иосиф! Да, я недоработал. Мне не хватило двадцати лет. Нет, десяти. Немецкие дети должны были хоть немного подрасти в обстановке национального социализма. Тогда бы мы были несокрушимы. И мы бы успели изготовить не пятьдесят тысяч комплектов Го, а сто! Это больше, чем у Хирохито. К тому же они у него старые, раковина быстро желтеет. Да, нам, немцам, всегда не хватало времени!

С т а л и н. Нам, русским, тоже его не хватает. Как и пространства, как и рабочих рук. За две пятилетки мы вынуждены экстерном сдавать три. А это не просто, доложу тебе. Падает качество труда, штурмовщина. Работаем по ночам. Камни для игры делаем из бетона.

Г и т л е р. Из бетона?! Но они будут крошиться! Вселенная, Иосиф, состоит из огня и льда. Вот тот мистический аккорд стихий, который надо воплощать в комплектах! О, нам есть о чём потолковать, Иосиф! Нам! Двум несостоявшимся хозяевам мира! Толпа не способна дорасти до уровня вождя, не соответствует ему по духу! Я рад, что немцы получили по заслугам.

С т а л и н. Толпа! (Сердито вертит в руке погасшую трубку.) Рассказывай нам, социалистам, о демократии! Ты поставил камень, Адольф? Куда? Вот сюда? В толпу камней? Мы сначала тоже надеялись победить вас толпой.

Г и т л е р. Послушайте, геноссе Сталин. Вот моя постановка. (Показывает на доску.) Это вам-то не хватало земли? Война за пространство? (Ставит камень.) Что тогда говорить о нас? Вот, скажем, такой мелкий эпизод. Черновцы в Карпатах. Никогда этот город не входил в состав России, был австрийским, то есть нашим, германским, и лишь короткое время незаконно принадлежал румынам. И вдруг при дележе польской границы вы его потребовали себе. Возмутительно! Этот Молотов, которого у вас называют «железной задницей»,