Гитлер в Вене. Портрет диктатора в юности - [166]

.

Кроме того, согласно законодательству, язык любого меньшинства, составляющего больше 25% населения, официально признавался «используемым в стране». Такое меньшинство получало целый ряд прав: например, на создание политической партии, на представительство в местных органах самоуправления и на собственные школы[1209]. Однако вследствие политики германизации, проводимой Карлом Люэгером, во время официальной переписи 1910 года «чехами» записались всего 6,5% населения.

Школьное образование постоянно служило источником серьёзных конфликтов. С 1893 года в венском районе Фаворитен при поддержке Чешского школьного союза им. Я.А. Коменского работала частная чешская школа. Немецкие националисты, на которых эта школа действовала, как красная тряпка на быка, вступили с ней в нешуточный бой. В 1908 году министерство просвещения облегчило условия экзаменов для 925 учеников этой школы. Прежде тем приходилось сдавать экзамены в Люнденбурге, в ближайшей чешской начальной школе, а теперь учителя из Люнденбурга приезжали в Вену. Такое решение вызвало протесты в городском совете Вены, и школа вынуждена была пообещать, что экзамены будут проходить «скромно, без лишней публичности»[1210].

Преподаватели школы постоянно подвергались придиркам, всестороннему контролю и слежке. Так, вышедшего на пенсию учителя лишили свидетельства уроженца Вены, потому что он преподавал в школе Коменского. Он якобы «не только подло предал взрастивший его родной город, давший ему положение и почёт, но и нарушил присягу». Газета «Дойчес Фольксблатт» опубликовала статью под заголовком «Немецким детям — немецких учителей», где речь шла об учителе средней районной школы, который при переписи населения в качестве родного языка указал чешский. Газета требовала его уволить: «Жители не потерпят, чтобы… город Вена давал работу славянам, этим врагам немецкого народа… Нужно создать прецедент. Терпение немецкого Михеля не безгранично»[1211]. В августе 1909 года, когда разразился скандал из-за туристической поездки по Дунаю, в рабочем районе Зиммеринг состоялся праздник, организованный Союзом им. Коменского. Тут же организовали и «протестное празднество» в пивной, где пангерманец Малик громил социал-демократов, «которые не ощущают себя немцами», и призывал к борьбе против чехов: «Опасность, угрожающая нашей нации, заставит немцев выбраться из болота долгого сна». Началась драка. Полетели пивные кружки. Буяны атаковали вагоны трамвая, выкрикивая ругательства в адрес пассажиров-чехов. Движение транспорта было парализовано.

Конной полиции пришлось приложить немало усилий, чтобы не подпустить две тысячи «участников протестного празднества» к чехам, в страхе спасавшихся бегством. За их отсутствием толпа набросилась на полицейских, размахивая палками, забрасывая и людей, и коней камнями и пивными кружками. Затем дебоширы, выстроившись рядами по восемь человек и «распевая национальные песни», маршировали по городу. На площади Шварценбергплац, ровно напротив французского посольства, они обнажили головы и исполнили «Стражу на Рейне», а также песню, прославляющую Бисмарка. В заключение «прогермански настроенных венцев» призвали «оказывать решительное сопротивление воинственным чешским праздникам. Столица империи Вена всегда была немецкой и таковой останется»[1212].

Энергичное вмешательство полиции вызывало недовольство всей немецкоязычной венской прессы, включая либеральную «Нойе Фрайе Прессе»[1213]. Враждебностью к чехам отличались отнюдь не только немецкие радикалы.

Напряжение усиливалось и в связи со сбором средств для национальных школьных союзов. В кризисном 1909 году Чешскому школьному союзу удалось собрать 1,4 миллиона крон — больше, чем союзам поляков и немцев. Чешский школьный союз содержал на эти деньги 50 школ в Богемии, 11 в Моравии и 7 в Силезии, а кроме того 36 детских садов в Богемии, 17 в Моравии и 4 в Силезии, в тех районах, где преобладало немецкоязычное население. Денег хватало и на чешские школы в Нижней Австрии и Вене[1214]. И чехи, и немцы оперировали одинаковыми официальными данными, согласно которым в Вене проживало 22.513 чешских детей школьного возраста[1215], но при этом одни говорили о практически полном отсутствии мест в чешских школах, а другие пугали «славянизацией Вены».

^{Немецкий Михель сражается против богемского льва, за принятие «закона Колиско»}

У немецкого меньшинства в Праге школ тоже было немало, но этот аргумент не принимали во внимание. Как «средство защиты» от появления новых чешских школ христианские социалисты и немецкие националистические партии всё активнее продвигали в ландтаге Нижней Австрии так называемый «закон Колиско». Согласно этому законопроекту, немецкий должен был стать официальным языком обучения во всех школах Нижней Австрии и Вены, независимо от доли национальных меньшинств. Это прямо противоречило 19 статье Конституции.

Социал-демократы не участвовали в этой кампании. Карл Зайц, который в период Первой республики станет бургомистром Вены, выступая в ландтаге Нижней Австрии, указал на то, что подобный подход несёт в себе опасность для всех национальных меньшинств во всех коронных землях: