Гитлер и Христос - [26]

Шрифт
Интервал

Если Гитлер и Христос могли грамотно избегать физических конфликтов с заведомо более сильными особями, более того, эти особи были им подчинены и превращены в средства достижения намеченных задач, то с интеллектуалами дело обстояло сложнее. С одной стороны, без них в конечном счете было не обойтись, с другой — интеллектуалы были своеобразными цензорами всех их деяний, и «мессии» это чувствовали, что отталкивало их от излишнего общения с интеллектуалами, но не отталкивало интеллектуалов от них. Евангелия Христа совершенно справедливо не выделяли человека по его умственным способностям, но и Гитлер нигде, ни в одной из своих книг, речей, статей никак не обозначает будущего интеллектуального развития Германии — страны множества интеллектуалов. Зато он пишет в «Моей Борьбе».

«Принимая все это во внимание, народническое государство будет видеть главную задачу не в том, чтобы накачивать наших детей возможно большим количеством «знаний», а прежде всего в том, чтобы вырастить вполне здоровых людей. Лишь во второй очереди мы будем думать о развитии духовных способностей… Наше государство будет исходить из того, что нам нужны не физически слабые люди, хотя бы они были и всесторонне образованы, а нужны физически здоровые люди с твердым характером, решительные и энергичные, хотя бы их образование и было недостаточно широко… В тяжелой борьбе, когда решаются судьбы людей и народов поражение потерпит не тот кто меньше знает, а тот кто слабее… Гниющее тело не станет более привлекательным, хотя бы в нем и жил самый поэтический дух… Никуда не годиться обременять молодые мозги таким балластом знаний, как это делается теперь…»

Внимательно всмотримся в написанное. Кем был Гитлер? Физически слабым, накаченным «знаниями», с духовными способностями, в гниющем теле которого жил поэтический дух художника. Он здесь имеет в виду себя (!!!) и… безапелляционно констатирует: «нам такие люди не нужны».

Глава восьмая

Женщины

«Кто будет исполнять волю моего отца небесного, тот мне брат, сестра и матерь»

Христос (Мтф. 12, 50)

«Мужчина должен уметь наложить на любую девушку отпечаток своей личности. Женщина только этого и хочет».

Гитлер (HTG 25. 01. 1942)

Исследователи биографии как Христа, так и Гитлера, до сих пор не пришли к однозначному выводу относительно общей модели их взаимоотношений с женщинами; нет общего мнения и об их сексуальных наклонностях или сексуальных отклонениях. Кем только не называли Гитлера исследователи его интимной жизни в своих «трудах»! Онанист, гомосексуалист, крайний мазохист, импотент, педофил, некрофил, и это, видимо, не полный список «девиаций». Никаких конкретных доказательств, понятно, никто не приводит, все выводы основываются только в лучшем случае на «интуитивном психоанализе», в худшем — просто на больном воображении. Мы поэтому не будем здесь выдвигать никаких новых теорий способных только запутать ситуацию, но всего лишь ограничимся анализом поразительного сходства внешних форм взаимоотношений с женщинами характерных для Христа и Гитлера.

Гитлер в своих взглядах на женщин был полностью аналогичен Отто Вейнингеру, с книгой которого он, вне всякого сомнения, был знаком. Я не утверждаю что Гитлер позаимствовал у Отто его систему взглядов, нет, просто она оказалась имманентной и его психотипу, но подана была на весьма грамотном, понятном обычному человеку уровне. Я не буду сейчас вдаваться в подробные детали и сравнивать высказывания Вейнингера и Гитлера о женщинах, которые зачастую настолько идентичны, что создается впечатление, что Гитлер знал «Пол и Характер» наизусть, но всего лишь сформулирую основные тезисы Вейнингера, которые однозначно разделял Гитлер.

1. Женщина — абсолютное «ничто».

2. Самая «высшая» женщина бесконечно ниже самого «низшего» мужчины.

3. Это «ничто» стремится достигнуть «бытия» которым для нее может стать только мужчина.

4. Женщина может существовать в двух ипостасях: мать и проститутка. Проститутка — низший тип женщины.

5. Мир нормальной женщины — это мужчина и только мужчина.

Добавим, что в собственной иерархии гениев, как уже ранее подчеркивалось, Вейнингер ставил на первое место Христа, на второе — Вагнера, третье занимал Шопенгауэр. У Гитлера Вагнер шел на первом месте, второе занимал Шопенгауэр, которого Гитлер считал величайшим интеллектуалом.

Анализ всей доступной нам информации позволяет заключить что Гитлер и Христос вне всякого сомнения были эротоманами, причем в нормальном понимании данного термина. Их взаимоотношения с женщинами в общем носили совершенно здоровый характер, правда с оттенками некоторого инфантилизма, который объясняется специфическим детством обоих. Анализ всех четырех евангелий, а также тех глав MK, где Гитлер описывает свое детство, позволяет установить весьма четкую сексуальную фиксацию на мать, которая наличествовала у них обоих. Поэтому сумма мазохизма, эротомании и инфантилизма Гитлера и Христа обозначила их модель поведения с женщинами коротая оставалась неизменной на протяжении всей жизни. У них не было жен. Если выразиться проще, — они оба остановились между понятиями «сын» и «муж». Точнее: уже не «сын», но еще не «муж». Христос постоянно подчеркивал: «Я сын божий», но довольно часто добавлял: «Я и отец — одно», а в конце-концов заявил «я в отце и отец во мне». (Иоанн 14, 11) Гитлер, в свою очередь говорил: «Счастье, некоторых государственных деятелей в том что они не были женаты иначе произошла бы катастрофа…… Мучительно безропотно подчиняться воле жены. У меня было бы угрюмое, помятое лицо, или я бы перестал выполнять супружеские обязанности. Поэтому лучше не жениться… Не думаю, что такой человек, как я, когда-нибудь женится». (HTG 25. 01. 1942) Христос был еще более категоричным в данном вопросе, он рассматривал как прелюбодеяние не только связь вне брака, но и повторный брак при живой первой жене (Мрк. 10, 2–12), а посему, чтобы не входить в противоречие со своими же установками предпочитал абсолютное половое воздержание. Такие странные для большинства индивидов взгляды, не стали препятствием для самих женщин которые постоянно окружали как Гитлер таки и Христа.


Еще от автора Михаэль Будион
Битва за хаос

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Недовыжженная земля

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Языческая свобода

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Недолговечная вечность: философия долголетия

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Философия энтропии. Негэнтропийная перспектива

В сегодняшнем мире, склонном к саморазрушению на многих уровнях, книга «Философия энтропии» является очень актуальной. Феномен энтропии в ней рассматривается в самых разнообразных значениях, широко интерпретируется в философском, научном, социальном, поэтическом и во многих других смыслах. Автор предлагает обратиться к онтологическим, организационно-техническим, эпистемологическим и прочим негэнтропийным созидательным потенциалам, указывая на их трансцендентный источник. Книга будет полезной как для ученых, так и для студентов.


Minima philologica. 95 тезисов о филологии; За филологию

Вернер Хамахер (1948–2017) – один из известнейших философов и филологов Германии, основатель Института сравнительного литературоведения в Университете имени Гете во Франкфурте-на-Майне. Его часто относят к кругу таких мыслителей, как Жак Деррида, Жан-Люк Нанси и Джорджо Агамбен. Вернер Хамахер – самый значимый постструктуралистский философ, когда-либо писавший по-немецки. Кроме того, он – формообразующий автор в американской и немецкой германистике и философии культуры; ему принадлежат широко известные и проницательные комментарии к текстам Вальтера Беньямина и влиятельные работы о Канте, Гегеле, Клейсте, Целане и других.


Высочайшая бедность. Монашеские правила и форма жизни

Что такое правило, если оно как будто без остатка сливается с жизнью? И чем является человеческая жизнь, если в каждом ее жесте, в каждом слове, в каждом молчании она не может быть отличенной от правила? Именно на эти вопросы новая книга Агамбена стремится дать ответ с помощью увлеченного перепрочтения того захватывающего и бездонного феномена, который представляет собой западное монашество от Пахомия до Святого Франциска. Хотя книга детально реконструирует жизнь монахов с ее навязчивым вниманием к отсчитыванию времени и к правилу, к аскетическим техникам и литургии, тезис Агамбена тем не менее состоит в том, что подлинная новизна монашества не в смешении жизни и нормы, но в открытии нового измерения, в котором, возможно, впервые «жизнь» как таковая утверждается в своей автономии, а притязание на «высочайшую бедность» и «пользование» бросает праву вызов, с каковым нашему времени еще придется встретиться лицом к лицу.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.


Искусство феноменологии

Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.


Полное собрание сочинений. Том 45. Март 1922 ~ март 1923

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.