Гири - [149]

Ле Клер заметил, как Робби осторожно коснулся свежих шрамов на щеке, затем спустил пальцы до раны на губе. В прошлую их встречу, которая была несколько дней назад, у Робби еще были швы. Теперь их сняли.

Ле Клер сказал:

— Мне думается, нам лучше, поговорить о твоем будущем. Ты; все еще полагаешь, что никто в «Менеджмент Системс» не догадывается о том, что ты работаешь на нас?

— Никто, если ты сам не сказал им. Ты взял меня посреди ночи у меня на квартире, притащил сюда и навешал на меня целую гроздь убийств женщин, которых я даже не знал.

— Для того, чтобы убивать, не обязательно знать.

— Затем ты припугнул меня тюрьмой или психушкой на тот случай, если я откажусь пахать на тебя.

— И ты стал пахать, Робби.

— Просто, чтобы ты отвязался от меня. Это вовсе не значит, что я признаю себя виновным.

— Короче, ты все еще у них и продолжаешь вести прежнюю жизнь без всяких изменений. Регулярно практикуешься в этом своем карате, или как там это называется. Понятно. Но сейчас разговор о твоем будущем. А оно мне видится так... Ты сотрудничаешь с нами на правах полноценного информатора, находясь под нашей полной защитой.

Робби тут же вскочил со своего места и опрокинул карточный столик с газетами на пол. Один из агентов ФБР стал торопливо расстегивать кобуру на поясе, чтобы достать свою пушку.

— Слушай! — взревел Робби, вращая дикими глазами. — Я вот возьму сейчас и уйду отсюда! А если твои друзья у двери попытаются, — только попытаются! — остановить меня, им будет больно! Ты думаешь, меня можно напугать вашими сраными пушками?!

Он стремительно поднял руку в направлении одного из агентов ФБР. Рука Робби была скрыта в рукаве пальто.

— Я могу снести ему башку прежде, чем он успеет моргнуть! Хочешь — проверим?

Ле Клер спокойно ответил:

— Я верю тебе, Робби. — Прокурор повернулся на стуле. — Не горячись, — сказал он Робби. — Не горячитесь, — сказал он агентам. — В чем проблема? Мы с Робби прекрасно понимаем друг друга. — Он перевел взгляд снова на охранника «Менеджмент Системс». — Прежде, чем ты уйдешь, Робби, сделай мне одно маленькое одолжение. Послушай одну запись. Это все, что я прошу. Сделай это для меня, пожалуйста.

«Сморчок зеленый, — подумал про себя Ле Клер. — Человек любит, когда его постоянно гладят по головке и не повышают на него голос. Он отдаст свою конфетку только своему папочке. А этим папочкой для Робби сейчас являюсь я. Собственной персоной».

Ле Клер щелкнул пальцами.

— Доминик?

Второй агент, в руках у которого находился небольшой кейс, подошел к карточному столику, поставил его на место, положил на него кейс, открыл его ключом, достал оттуда небольшой магнитофон, поставил его на столик и отошел обратно к двери.

Ле Клер сказал:

— Присядь, Робби. В ногах правды нет. Это не займет много времени. Ты нам, в частности, рассказал о трех публичных телефонах-автоматах, по которым Спарроухоук держит связь с людьми Молизов. На все три мы поставили «жучки». Как было в случае с беднягой ЛоСицеро. Помнишь то время, — месяц назад, — когда ты был на Кайманах и вместо босса к трубке подошел Деккер?

Робби нахмурился.

— Да, но я не сказал тебе ни одного дурного слова о майоре и не собираюсь это делать.

Улыбающийся Ле Клер легко коснулся пальцами своих губ, давая тем самым понять, что требует тишины. Затем он включил магнитофон, установил громкость и откинулся на спинку своего стула, замерев в любимой позе — руки за головой. Улыбка, казалось, навсегда прилипла к его роже.

* * *

Щелчки, указывающие на то, что кто-то набирает чей-то номер телефона.

Три гудка.

Кто-то повесил трубку. Возврат монеты.

Монета опять посылается в приемник. Щелчки. Набор номера. Трубку снимают после первого же гудка. Гран Сассо сказал:

— Да?

— Это Спарроухоук. Получил твое послание. Что у тебя за проблемы?

— У нас состоялся разговор. У меня и у Альфонса. И мы кое-что решили.

— Что же?

— Мы очень внимательно проглядели материалы, по которым составлено обвинение сенатора Дента. Подшили каждую вшивую газетную заметку, собрали все слухи, взяли информацию от некоторых наших людей, работающих в системе. И в конце концов пришли к выводу о том, что сенатора заложил кто-то, кого мы все хорошо знаем. И этот «кто-то» работает в твоей первоклассной организации, которой ты имеешь честь руководить.

— Абсурд. Это все равно что подозревать меня самого, а мне это не нравится.

— Твою кандидатуру мы тоже рассматривали, не волнуйся. Но мы не смогли найти убедительный мотив. Для стукачества. Кстати, одна из причин того, что я попросил тебя позвонить мне, а не назначил с тобой встречу, кроется в том, что я далеко не уверен, что кто-то из твоих людей тайно не следит за мной. Скажу даже больше: этот человек существует и о каждом твоем движении докладывает федералам.

Спарроухоука пробило искреннее негодование.

— Может, ты объяснишь мне все наконец?

— Англичанин хочет услышать объяснения? О'кей, господин англичанин, будут вам и объяснения. Этот человек знал о том, что недавно Дент просил и получил от нас денег на покупку акций, которые ему посоветовал приобрести знакомый сенатор из Аризоны. Этот человек знал о том, что у сенатора есть проценты в новой арене на острове. Этот человек знал о том, что мы вкладывали деньги в избирательную кампанию сенатора через делаверские холдинговые компании и агентства по торговле недвижимостью. Этот человек знал о том, как передвигаются деньги во всех наших структурах, откуда исходят и куда уходят. Я тебе говорил о редакторе экономического отдела одной нью-йоркской газеты? Тот, который получает от нас гонорары за рекламу тех акций, на которые мы делаем заказ? Так вот твой стукач сдал федералам этого журналиста вместе с сенатором.