Гипотезы о происхождении языка - [6]
Любопытную аргументацию, направленную против договорной теории языка (см. ниже) и в защиту его божественного происхождения выдвинул в конце XVIII в. французский философ и публицист, апологет средневекового мировоззрения и монархии Г. Бощльд (1754-1840). В своей книге "Первичное законодательство, рассматриваемое в последнее время как не единственный светоч разума" он исходит из тезиса о тождестве языка и мышления. Мы не можем произнести слово, рассуждает Бональд, если в нас самих нет внутреннего произношения (и с этим нужно согласиться). Но отсюда делается совершенно неправомерный вывод: мыслить значит говорить самому с собой внутренним словом, а говорить значит мыслить громко. Он сознательно отождествляет выражение мысли посредством слова и саму мысль: человек мыслит свое слово, прежде чем высказать свою мысль. Отсюда естественный вывод о том, что человек не мог изобрести языка, так как даже мысль о таком изобретении не могла появиться без слов.
Апелляция к богу как первоучителю языка в XVIII в. уже должна была как-то обосновываться. И основной аргумент в ее пользу – неразрешимость проблемы. Теория общественного договора о языке Ж.-Ж. Руссо произвела столь сильное впечатление на современников, что не считаться с нею, третировать ее предпосылки оппоненты уже не могли. Противники Руссо (как, впрочем, и он сам) видели самое уязвимое место в договорной теории в том, как могли люди договориться о значении слов, если не было возможности договориться, т.е. не было языка (этот аргумент используют и современные лингвисты).
Приведем для примера точку зрения профессора Эдинбургского университета Блера, опубликовавшего в 1783 г.
"Лекции по риторике и изящной литературе"". Поскольку первые люди жили разобщенными семьями, то какая сила могла объединить их и вызвать потребность в общении? Если бы даже несколько семей, объединенных нуждой или случаем, договорились употреблять некоторые знаки, то каким образом они могли распространить свой язык на другие семейства? Ведь для этого необходимо взять над ними верх (заметим, кстати, что когда одни племена захватывали другие, то они, естественно, навязывали им и свой язык).
Для того чтобы утвердился и распространился единый язык, рассуждает Блер, люди должны были объединиться. Но такое объединение с общей пользой должно предполагать выяснение намерений, что невозможно без языка. Это неразрешимое в глазах Блера противоречие, а также тот факт, что все языки удивительно схожи между собой (он, видимо, имел в виду в лучшем случае европейские языки), дают Блеру основание приписать возникновение языка божескому наставлению.
К концу XVIII в. идея чудесного происхождения языка все более трансформируется в сторону эклектического соединения с человеческими корнями речи. По мнению философов, человек не в состоянии сам изобрести столь сложное и гармоничное явление, как язык. В этом ему была нужна помощь всевышнего.
Подобную точку зрения развивал немецкий просветитель, философ, профессор Марбургского университета Дитрих Тидеманн (1748-1803). В своем сочинении "Опыт объяснения происхождения языка" он доказывал, что порядок и лад, свойственные языку, способность речи выражать тончайшие оттенки мысли свидетельствуют о божественном происхождении языка. Во всем здании языка видна мудрость и рассуждение. Но разве могли грубые и некультурные люди тысячи лет назад обладать ими? Хотя языки и становятся изящнее и богаче словами, но это поверхностные изменения, не затрагивающие их совершенной основы, правильность и упорядоченность которой люди не могли изобрести. Языки диких народов из-за их примитивности, правда, нельзя относить за счет божественного начала. Но эти народы не
обладают и разумом, необходимым для создания языка и вложенным в человека богом.
Вопрос о порядке в языке дискутируется и в настоящее время в языкознании. Все же большинство лингвистов, насколько мы можем судить, склоняются к тому, что хотя язык и есть система взаимосвязанных единиц различного уровня (фонемы, морфемы, слова, схемы словосочетаний и предложений), но разумного, логического порядка в нем мало. Язык развивается стихийно, на основе потребностей общения и психических ассоциаций. Некоторые выдающиеся лингвисты нового времени (американец Уитни, швейцарец Ф. де Соссюр и др.) считали язык плохо устроенным складом. Так что аргументация Тидеманна, которая его современникам казалась убедительной и серьезной, для нас не является таковой.
Человеческий план возникновения языка мыслится Тиде-манном в следующем виде. Сначала люди имели только представления о предметах. Благодаря представлениям появляются слова. Первым способом общения были жесты. Затем некоторые из людей, а именно духовные вожди, открыли, что гораздо удобнее общаться словами. Одно из их преимуществ состоит в том, что человек с помощью голоса может не только произвести впечатление на слушающего, но и сам воспринимать свою речь (мы бы сказали: контролировать речь легче, чем жест, позу или стихийный выкрик). Эта идея Тидеманна хотя и не объясняет перехода от жеста к слову, но оригинальна и глубока. Благодаря словам образуется разум. Но человеческий разум слаб и недостаточен, чтобы изобрести язык. Здесь необходим божественный разум, который, видимо, проявляется прежде всего у духовных вождей. Только с его помощью в язык вносится порядок и связь.
Предлагаемая вашему вниманию книга – сборник историй, шуток, анекдотов, авторами и героями которых стали знаменитые писатели и поэты от древних времен до наших дней. Составители не претендуют, что собрали все истории. Это решительно невозможно – их больше, чем бумаги, на которой их можно было бы издать. Не смеем мы утверждать и то, что все, что собрано здесь – правда или произошло именно так, как об этом рассказано. Многие истории и анекдоты «с бородой» читатель наверняка слышал или читал в других вариациях и даже с другими героями.
Книга посвящена изучению словесности в школе и основана на личном педагогическом опыте автора. В ней представлены наблюдения и размышления о том, как дети читают стихи и прозу, конкретные методические разработки, рассказы о реальных уроках и о том, как можно заниматься с детьми литературой во внеурочное время. Один раздел посвящен тому, как учить школьников создавать собственные тексты. Издание адресовано прежде всего учителям русского языка и литературы и студентам педагогических вузов, но может быть интересно также родителям школьников и всем любителям словесности. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
На протяжении всей своей истории люди не только создавали книги, но и уничтожали их. Полная история уничтожения письменных знаний от Античности до наших дней – в глубоком исследовании британского литературоведа и библиотекаря Ричарда Овендена.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.