Гипноз. Скрытые глубины: История открытия и применения - [63]

После повсеместного распространения славы прорицательницы из Преворста общение с призраками стало обычным для сомнамбул делом. В основном, это был немецкий феномен, однако во Франции практиковал некий Альфонс Кагане со своим сомнамбулой Бруно, «видевшим» Небеса и Ангелов в духе Сведенборга, и Адель Мажино, которая начала с диагностики чужих болезней, а потом переключилась на видения Небес и общение с умершими. Даже Делез, не говоря уже о Дюпоте, обратился в конце своей жизни к спиритизму.

Из России конца девятнадцатого века дошла до нас самая замечательная история о ясновидящих. Хотя русская провидица, о которой пойдет речь, демонстрировала свое искусство и позволяла его исследовать в 1880–90-х годах, рассказ о ней помещен сюда не случайно, поскольку Россия, как водится, лет на тридцать отставала от остальных стран Европы. Тридцатилетняя школьная учительница, известная просто как «госпожа М.», пришла в Тамбове на прием к доктору А. Н. Ховрину по поводу нервных припадков. Вскоре на его сеансах во время магнетического сна она проявила способности к ясновидению. Методичность проверки этих способностей впечатляет. Однажды, например, девять ученых в Санкт-Петербурге написали по одному предложению на листке бумаги. Все листки запечатали по отдельности в конверты и положили в шапку. Из шапки был вынут наугад один конверт, а остальные — сожжены. Выбранный конверт поместили в другой конверт из более плотной бумаги и приклеили к нему с внутренней стороны в двух местах, после чего отвороты внешнего конверта заклеили и скрепили скобами. Сверху была наложена сургучная печать, окруженная булавками, различимыми только под увеличительным стеклом, а под печатью — замурован тонкий волосок. Пакет упаковали в коробку и отправили в Тамбов господину Ховрину. Госпожа М. прочитала следующий текст: «Я убежден, что вы без труда прочтете мое письмо и будете после этого великолепно себя чувствовать. Петербург, Л. Г. Корчагин». Ховрин отправил невскрытый конверт обратно в Санкт-Петербург вместе с информацией, полученной от госпожи М. Общество экспериментальной психологии — те самые девять ученых — подтвердило, что печать не взломана. Конверты вскрыли и сличили оригинальный текст с версией госпожи М. — они совпали.

В конце того же года (1893) госпожа М. повторила эксперимент под еще более строгим контролем. Она прочла «Есть вещи в этом мире, о которых не догадываются мудрецы» как «Есть вещи в этом мире, о которых не догадываемся мы». В другом случае она не смогла прочесть текст, но определила, что в нем было описано: горящее здание. В ходе еще одной проверки она подробно описала рисунок, который был запечатан в конвертах тем же сложным способом. Она оказалась весьма одаренной и в психометрии — «выяснении» истории предметов и мест, и в преобразовании чувственных восприятий. По поводу последней способности ее тестировали много раз и неизменно успешно. В одном эксперименте, проводившемся под очень строгим контролем доктора Никольского из Киева, различные растворы (сахара, поваренной соли, хинина и сульфида цинка) были налиты в одинаковые сосуды. Промокательную бумагу окунали поочередно в каждый из растворов и прикладывали к внутренней стороне правой руки госпожи М. Всякий раз она точно идентифицировала вкус.

Если я попытаюсь подсчитать соотношение шарлатанов и людей с истинными экстрасенсорными способностями в Европе в середине девятнадцатого столетия, то, по-видимому, случай с госпожой М., приведенный в конце этой главы, придется не учитывать, поскольку она является скорее исключением, чем правилом. Однако во всем мире считалось (и считается), что люди в состоянии транса способны к прорицанию событий и другой сверхчувственной деятельности. Как мы видели, суждения подобного рода сопровождали и магнетизм, стоило только маркизу де Пюисегюру открыть магнетический сон. Лично я не собираюсь утверждать, будто в этом совсем ничего нет.

ПРОПОВЕДНИКИ ИДЕЙ МЕСМЕРИЗМА В СОЕДИНЕННЫХ ШТАТАХ

Месмеризм зародился во Франции, а между Францией и Соединенными Штатами существовали крепкие политические связи, возникшие в общей, как тогда казалось, кузнице революционного энтузиазма и подогреваемые франкмасонами большинства орденов по обе стороны Атлантики. Превосходным символом тесных взаимоотношений между двумя странами — старой и новой — стал дар, который Франция преподнесла Америке в виде Статуи Свободы, и поныне гордо возвышающейся в заливе Нью-Йорка. «Свобода, просвещающая мир» (таково ее полное название) была придумана и построена скульптором Августом Бартольди и инженером Густавом Эйфелем (более известным как автор одноименной башни) и подарена Америке в День независимости в 1884 году, ровно через сто лет после критического для Месмера года и сто восемь лет спустя после провозглашения Декларации независимости Америки.

Не удивительно, что месмеризм с самого начала пытался закрепиться в молодой стране. Мы уже знаем: первые попытки продвижения месмеризма через Атлантику принадлежат маркизу де Лафайетту. Он написал из Парижа 14 мая 1784 года воодушевленное письмо о Месмере Джорджу Вашингтону, а вслед за его письмом 16 июня Месмер отправил Вашингтону свое собственное послание. Вашингтон ответил Месмеру через пять месяцев, после личной встречи с Лафайеттом в Штатах. В ответе осторожно и с безупречной вежливостью сообщается, что если месмеризм и правда настолько хорош и благотворен, как о нем говорят, то он, несомненно, послужит на пользу людям и принесет славу своему основателю. Тем временем, маркиз в ходе своего визита прочел одну или две лекции по месмеризму, посетил общество шекеров, поскольку видел сходство транса, в который входили шекеры, с месмерическим кризисом, и отправился понаблюдать за ритуалами американских индейцев. Он не был вполне уверен в европейском происхождении месмеризма и пытался найти что-нибудь похожее, возможно, более примитивное, в других культурах. Но, несмотря на все усилия де Лафайетта, не они привлекли американцев к месмеризму, а его исключительная новизна. Американцы чувствовали себя первооткрывателями, участниками создания новой страны, державы с огромным потенциалом. И многие из них надеялись, что месмеризм станет полезным инструментом превращения США в наиболее духовно продвинутую нацию в мире.