Гипнотерапия - [81]

Следующим основным понятием в аналитической терапии является то, что выздоровление, или раскрытие (как написано в некоторых работах по гипнотерапии), после таких травмирующих событий и восстановление этих событий в сознании является средством, с помощью которого симптомы можно снять полностью или частично.

Известно, что у пациентов, которых Фрейд пробовал вылечить этим методом, случались рецидивы или возникала альтернативная симптоматика, и это привело к тому, что Фрейд отказался от гипнотических методов. Восстановление причинной травмы в сознании, а также абреакция, часто сопровождающая этот процесс, действительно могут иметь большой лечебный эффект. Однако само по себе это не способно распутать разнообразную и сложную последовательность многих лет взаимодействий, отношений и развития самовосприятия, произошедших с момента травматичного события и его репрессии. Сложное последствие такой травмы вряд ли исчезнет в один момент, и в клинической практике очень редко встречаются случаи такого мгновенного лечения, за исключением абсолютно непостижимых и имеющих кратковременный эффект случаев.

Фрейд искал наиболее сложные и глубокие пути достижения “понимания”, включавшие в себя как аффективное, так и когнитивное познание внутрипсихических ассоциаций — самую важную процедуру, имеющую наиболее глубокий эффект и таким образом создающую наиболее долговременные изменения в психической организации. Считается, что понимание — это не просто восстановление подавленного материала (памяти, аффекта и т. д.), но, что еще важнее, осознание внутренних отношений между ранее подавленным материалом, патологическим процессом, возникающими симптомами и всей личностью в целом. Это понимание должно быть более чем просто когнитивным: в практике любого врача обычным делом является выражение пациентом ясной интеллектуальной формулировки проблемы и ее этиологии, но безо всякого аффективного компонента. Таким образом, наблюдается недостаток воздействия на общее состояние пациента или симптоматику и отсутствует всякий эффект.

Конечно, это можно предсказать исходя из аксиомы, гласящей, что значимое влияние на функционирование или развитие человека имеет лишь эмоционально сильное переживание (если использовать терминологию бихевиористов, это может быть интерпретировано как случайные подкрепления). Следовательно, для того чтобы изменить или элиминировать имеющийся стереотип, альтернативный или противоположный ему должен иметь, по крайней мере, ту же силу воздействия. Если модель практикуется в течение ряда лет и таким образом по своей природе через какое-то время дает повторное подкрепление, то эмоциональная сила, с которой пациент испытывает повторное познавание и, следовательно, реинтерпретацию, должна быть намного больше, в частности больше, чем аффективная сила первоначального переживания.

Таким образом, для того чтобы виды терапии, направленные на модификацию личности, устранение симптомов и введение адаптивных моделей поведения вместо мальадаптивных (как закрытых, или интрапсихических, так и открытых, или межличностных) и основанные на достижении понимания, были эффективны, требуется “эмоционально заряженная” обстановка. Такую обстановку обеспечивает привязанность пациента к врачу, главной и особенно мощной частью которой является трансферентность. Классический процесс, имеющий важную роль в психоанализе, — “анализ трансферентности” — это средство, с помощью которого основные типичные модели реакций, ощущений, восприятия и отношений пациента (особенно со значимыми для него людьми в период становления личности) вызываются, развиваются и поддерживаются на фоне взаимоотношений с врачом, а затем на них сосредоточивается внимание при поиске понимания. Этот процесс является очень важным и действенным; именно он проходит в условиях очень плотных межличностных отношений и, следовательно, позволяет пациенту достигнуть первоначальной непосредственности и интенсивности ощущений.

С этой позиции термин “подсознательное” следует подвергнуть исследованию. Значение слова подразумевает, что содержимое этой части человеческого разума не вполне поддается сознанию. Таким образом, это значение оказывается совершенно несостоятельным, хотя и может показаться логичным. Спорным является вопрос о том, всегда ли термин “подсознательное” использовался таким образом, поскольку он мог обозначать то, что содержимое этой части разума недоступно некоторым другим его частям.

Например, эксперименты по изучению подсознательного восприятия показали, что сигналы и даже сложные сообщения влияли на поведение людей, которые совершенно честно утверждали, что не воспринимали никаких сигналов (Dixon, 1981). Это является свидетельством того, что восприятие и понимание этих сигналов имели место, но на другом уровне сознания. Беарс (Beahrs, 1982) предлагает другую модель и концепцию нескольких раздельных “линий сознания”, имеющихся у одного человека. Кроме того, он предполагает, что одна или несколько этих линий “знают” о существовании других, но центральное сознание человека (Фрейд обозначил его термином “Эго”) “не знает” об этом, а соответственно и о содержимом этих “подсознательных” частей ума. Блисс (Bliss, 1986) выдвинул гипотезу о том, что механизм самогипнотической диссоциации разбивает сознание на одинаковые отдельные “линии”, но без односторонней связи, которая, по мнению Беарса, необходима для объяснения поведения человека и его патологии.