Гинунгагап - [3]

— Наверх! Скорее! Или нас утянет на дно вместе со льдиной! — он рывком, как игрушку, приподнял Гайку на одной руке и с выдохом подбросил, чтобы та уцепилась за края разлома. Гаечка подтянулась, но лед под пальцами раскрошился и мышка упала обратно, Рокки едва успел ее подхватить.

Между тем, грохот снаружи уже резал слух. Комната медленно, жутко кренилась влево, оттуда нарастал сухой треск и — перекрывая даже хруст льда — доносились самые страшные для Спасателей звуки, глухие «взрывные» всплески от падения гигантских льдин в воду. Рокфор хрипло дышал.

— В машину, — выдавил он. — Выиграем время…

Дрожащая от страха Гаечка, всхлипывая, полезла в люк, следом в аэросани протиснулся Рокки и крепко задраил крышку. Луч фонаря в лапке Гаечки судорожно дергался.

— Скотч! — выдохнул Рокфор. — Конопатить щели! Быстро!!! В этой воде мы окоченеем за полминуты!

— Сани герметичны, я их проектировала как амфиби… аааа!!!! — Гайка вцепилась в поручень, грузный Рокфор упал на спину. Льдина со вмерзшим в нее древним домом, наконец, откололась и рухнула в океан.

Удар о воду был немного смягчен колоссальной инерцией тысячетонной глыбы, но Спасателей все равно швырнуло вперед. Сани со скрежетом перекатились по комнате, сквозь дыру в потолке свирепо хлестала вода. Падение покорежило маршевый пропеллер и задние лыжи, но обшивка, к счастью, уцелела.

Раньше, до катастрофы, замерзший дом был частью огромного айсберга, и его вес почти не отражался на плавучести льда. Но теперь, в небольшом осколке, сотни тонн камней тянули ко дну и льдина стремительно тонула.

— У нас меньше минуты, потом сани раздавит! — крикнула Гайка, цепляясь за кресло. — Каждые десять метров добавляют по атмосфере!

Бледный Рокфор судорожно озирался.

— Скафандры…

— Нету! — Гаечка дрожала. — Рокки, пока комнату не целиком залило, мне придется выбраться наружу и вытолкнуть сани в дыру потолка, чтобы могли всплыть. Подвинься…

— Ха! — австралиец сглотнул. — Тоже мне, нашлась культуристка. Сиди молча! — прикрикнул он внезапно, видя, что Гайка готова возразить, и с неожиданной грубостью толкнул изобретательницу в кресло пилота. — Ша!

— Не смей!!! Ты поги… — створка люка с лязгом захлопнулась, и Гаечка осталась в машине одна. От страха и боли она оцепенела.

Вода уже залила половину дома, сани качались на волнах. Опомнившись, мышка пискнула и бросилась к люку — но не сумела даже повернуть рычаг. Догадавшись о причине, Гайка судорожно вцепилась в металл:

— Рокфор!!! Не смей!!! Выпусти меня!!!

Но она даже сама не слышала своих криков, такой грохот стоял в тонущем доме. Всего несколько секунд — и вода с чмоканьем достигла потолка. Сквозь обшивку донесся глухой «бульк», когда последний воздушный пузырь вырвался из пролома. Аэросани с такой силой прижало ко льду, что обшивка скрипела.

Всхлипнув, Гайка сжала кулачки.

— Он не сдвинет машину… — выдавила она, дрожа. — Не с такой нагрузкой…

Решительно дернув хвостом, мышка бросилась к приборной панели и упала на колени. Вот он — небольшой служебный люк под сидением. Открывается вовнутрь — сумеет ли она потом одолеть давление? Кто знает…

— Держись, Рокки, — Гайка повернула запор и ее тут же отшвырнуло назад ударом воды. Белый от пены, словно ствол мистического Древа Жизни, вертикальный водяной столб ударил в потолок кабины, разлетевшись мириадами брызг, миллионами алмазных листьев дерева Йигдрасиль. Вскрикнув, уже по колено в воде, мышка попыталась задраить люк. С тем же успехом она могла бы сгибать железнодорожный рельс.

«Все кончено» — поняла Гаечка. И, как ни странно, ощутила легкое облегчение: они боролись до конца. Сделали все, что могли. Винить себя не за что.

Вода стремительно заполняла машину. Дрожа от холода, Гайка спокойно стояла у люка, ожидая, пока давление внутри и снаружи уравняется, дав ей возможность встретить конец рядом с Рокфором. Прошло пять секунд, вода достигла мышке до горла. Последний раз, судорожно, Гаечка вдохнула воздух и погрузилась с головой. Сани покачнулись, когда прижимавшая их к потолку сила исчезла.

От холода горела кожа и мутилось сознание. Чувствуя, как судорога волнами пробегает по хвосту и лапкам, замерзающая Гаечка откинула створку люка и выплыла в ледяной мрак. Ее тут же схватила дрожащая, но по-прежнему сильная лапа Рокки, подтолкнула вверх. Гаечка покачала головой.

Они взглянули друг другу в глаза. Слова были не нужны, и Рокки молча привлек мышку к себе, стиснув в последнем объятии. Гайка слабо улыбнулась…

«СТОП! — ее мозг взорвался. — КАК Я МОГУ ВИДЕТЬ РОКФОРА В ПОЛНОЙ ТЕМНОТЕ?!!»

И тут же она поняла, что в доме не темно — напротив, мгла стремительно светлела, и…

«…полно, это уж точно бред», — подумалось Гаечке, когда комната моментально, за долю секунды очистилась от воды, и Спасатели вместе с аэросанями брякнулись на мокрый пол. Боль от падения окончательно прояснила разум, и потрясенные, ничего не понимающие путешественники уставились друг на друга. Рокфор, наглотавшийся воды куда больше, чем его златоволосая спутница, пару секунд хрипло кашлял.

Гайка, между тем, открыв рот, глядела на синеватое сияние, приближавшееся издали. Стены дома расстворились, ледяной океан исчез, и перед спасателями возникла невозможная картина.