Гильдия наемников. Курьер - [115]

∙ Молодой. И мелкий, худощавый, быстро в голову дает. Но молодец, понял, что пьянеет и вовремя ретировался.

∙ На мой взгляд, хороший парень.

∙ Хороший. Здесь ему самое место, чтобы повзрослеть. Пока война здесь еще цивилизованная, перемирия для спасения раненых, перемирия на церковные праздники. Хотя и здесь уже начинается - отравляющие газы, пулеметы. Война превращается в конвейер. - Сальве помолчал и разлил нам еще по рюмке. Молча выпили.

∙ Знаешь, Вик, орбитальная бомбардировка - это то, что и мне не приходилось переживать. Хотя не думаю, что это страшнее, чем обстрел с десяти километров двенадцатидюймовыми орудиями.

∙ Пожалуй. Тоже не дотянешься никак. А они садят по твоим укрытиям. Думаю, похоже.

∙ Это тебе поможет здесь. Здесь такое часто случается. И скажу тебе честно, я думаю, что нам с этим придется столкнуться. Не верю я что нас не попытаются бросить на штурм Кенигсберга. Генштабу очень хочется побыстрее наложить лапу на его склады. Так что чую, придется нам его штурмовать. При чем сейчас там стоит три орудия особой мощи - 420 миллиметровые гаубицы "Берта". Снаряд такого орудия весит почти тонну!

∙ Не думаю, что стоит опасаться такого орудия. Это против укреплений и фортов гроза. Я полагаю, что это в обороне будет слишком неповоротливым орудием. А вот крепостные орудия, попортят нам крови.

Так рассуждая на всякие темы, касающиеся наших будущих операций, прошлых операций, служебных приколов и странностей начальства мы беседовали с полковником до сумерек. Летние сумерки наступают поздно и мы, выпив пару бутылок его чудесного коньяка легли спать. Ночью проснулся Аксол, прогулялся до туалета, выпил полбутылки воды - странно, после четырех-пяти рюмок сушняк его не должен донимать, и лег спать.

Проснулись мы довольно рано, через проводника заказали себе завтрак. Я выбрал себе континентальный, плотный - неизвестно, когда и как мы сможем перекусить потом. На вокзал мы прибыли около двух часов дня. Там же погрузились в грузовик с товарами для армейской лавки. Пока суетились, искали, где наша машина появился полковник Сальве, уже в форме полковника императорской армии. Он, черт возьми, нашел себе машину, с открытым верхом, для лета - в самый раз, и пригласил, к зависти остальных, к себе меня и капитана Ларионова. Составить ему компанию, так сказать. Мы не стали отказываться.

∙ Если вы думаете, что я вас так просто пригласил, то вы сильно ошибаетесь. В общем, вы отправляетесь со мной в девятый Сибирский гренадерский полк. Полк подготовлен отменно, однако случилась неприятность. Во-первых, при авианалете на расположение полка флешеттой был тяжело ранен командир полка. Также выбыл командир второго батальона, командование над которым придется принять вам, дан Хали. Дерьмово, в русской амии принято называть вне службы друг друга по имени отчеству. Как зовут вашего отца?

∙ Сатеннах.

∙ Ясно. Будете Виктором Сергеевичем. Запомните! Ларионов?

∙ У меня все в порядке, Иван Алексеевич.

∙ Значит вам, Иван Алексеевич придется принять командование над артиллерийско-пулеметным дивизионом моего полка. Вводная ясна?

∙ Так точно!

∙ Хорошо. Принимаете хозяйство, всю батальонную бухгалтерию, журналы учета, финансы - да что я вам говорю! В общем все. Налаживаете контакт с офицерами и так далее. Через неделю вы должны быть достойными золотого легиона! Все.

Интересно девки пляшут, за неделю стать настоящим командиром батальона, при том, что это майорско-подполковничья должность! Хотя Ларионову похуже будет. У него и артиллерия полковая, и пулеметы. Пожалуй, мне будет попроще.

Спустя минут сорок мы прибыли в расположение. Там Сальве, вернее, господин полковник, вступил в командование полком, представил нас офицерам полка и разогнал всех заниматься делом. Прибыв в расположение своего батальона, я выяснил, что батальонными делами в отсутствии командира занимался фельдфебель Овсянко. Офицеры, понимая, что на должность командира скоро пришлют другого, не стремились взвалить на себя это бремя. Печально, с этими мне скоро в бой идти - потрясающая безынициативность! Приказав построить батальон, я представился личному составу, поинтересовался есть ли жалобы. Их естественно не было - я никогда еще не сталкивался, за всю свою службу, чтобы при построении кто-то высказал хоть одну жалобу. Много в армии странных традиций, и ведь не станешь их нарушать, тем более что этот вопрос дает прекрасный повод быстро распустить людей и заняться делом. После этого я собрал в штабной палатке своих офицеров. Среди них "наших" не было, но все были довольно бодрыми, активными и даже инициативными, молодыми людьми. Что приятно - с боевым опытом, все кроме одного прапорщика, прибывшего для продолжения службы в наш батальон незадолго до меня. Меня это удивило - почему никто из них не взялся за исполнение обязанностей командира батальона, и исподволь я выяснил, что это вообще не их забота - назначение и прочее передвижение по службе - исключительно забота командования и инициатива здесь неуместна. Вот оно как!

Значит, мое мнение о моих офицерах неверно, что радует. Не стоит переносить на армию совсем иного мира привычные мне представления о том, как нужно действовать.