Гигантский морской змей - [93]

Затем настала очередь преподобного Джеймса Джойса, местного пастора, археолога-любителя и человека с научным складом ума, встретиться с чудесным гостем. Узнав, что он не первый, с кем это случилось в эти дни, он сообщает об этом своему другу доктору Мейнарду, который также знаком и с доктором Сутаром, следующее:

«На следующий день, в полдень, я увидел в бинокль, примерно в 800 метрах от берега, нечто, плавающее на поверхности моря. Это, скорее всего, была туша мертвого или умирающего животного. Ее медленно сносило течением вдоль берега. За все время наблюдения существо не поднимало свое тело над водой выше, чем в момент, когда я его заметил, а через некоторое время оно внезапно исчезло под водой. Масса была коричневого и светло-желтого цвета, видимая часть достаточно велика — примерно 2, 5 — 3 метра. Я наблюдал за ней почти полчаса и сделал несколько набросков на листе бумаги».

Преподобный Джойс указывает, что название «морской змей», по его мнению, не очень подходяще, поскольку «существо напоминало ящероподобное создание, родственное плезиозавру». И затем защищает свою идею следующими доводами:

«Хрящевые рыбы австралийских морей (например, акула Порт-Джексона) имеют зубы того же типа, что были у пресмыкающихся юрского периода, и питаются они моллюсками, ракообразными и червями, не изменившимися с каменноугольного периода. Почему бы ящеру той эпохи или какому-нибудь его близкому родственнику не дожить до наших дней в неисследованных районах океана?»

Письмо преподобного Джойса попало в руки мистера Френсиса, главного редактора газеты «Филд», и было переправлено им в «Тайме», в Лондон, с комментариями, из которых ясно, что он ничего не понял об упоминавшейся акуле Порт-Джексона, этого уцелевшего ископаемого юрского периода.

«Было бы удивительно, — пишет он, — если бы животное, о котором идет речь, оказалось в действительности чем-то вроде чудовищного ящера. Кроме того, если бы оно питалось теми мелкими живыми существами, о которых упоминает мистер Джойс, ему понадобилось бы немало времени, чтобы насытиться».

Публикация письма преподобного Джойса вызвала приступ сарказма у Френка Бакленда, в который раз принявшегося объяснять, на этот раз читателям «Тайме», что увиденный морской змей представляет собой на самом деле стадо морских свиней, морскую черепаху, морского угря, рыбу-ремень, стаю птиц, гигантскую акулу, полузатопленный ствол дерева или, наконец, обломок корабельной мачты.

«Я не могу, — добавляет он, — согласиться с теорией мистера Джойса, по которой его морской змей — доживший до наших дней представитель доисторических ящеров-плезиозавров. Мистер Френсис сообщает, что на рисунке у существа видны уши, похожие на лошадиные, но согласно реконструкции мистера Хокинса в „Кристал пэлес“, плезиозавры не имели ушей».

Сразу же уточним, что реконструкции мистера Хокинса изобилуют множеством грубых и даже забавных ошибок. Следовательно, они не могут служить доказательством того, что плезиозавры или другие известные науке рептилии не имели наружных ушей. Но, так или иначе, у всех встреченных и принятых за морского змея животных не было ушей. Однако преподобный Джойс никогда и не собирался украшать подобным органом «своего» плезиозавра, это он и подтвердил в категорической форме в своем ответе. Он также выразил удивление, что было опубликовано письмо, которое не предназначалось для печати.

«…Эти два джентльмена говорят, — писал он, — что наш змей имел уши, похожие на лошадиные, и ссылаются на рисунок из моего письма — торопливый набросок, сделанный неопытной рукой. По моему мнению, обсуждаемые выступы больше похожи на рот или полупрозрачные, полукруглые створки расположенных на конце головы ноздрей. Глазные впадины отстоят гораздо дальше сзади, и их блеск вместе с внезапным исчезновением были единственными признаками жизни этого существа за все то время, что я за ним наблюдал».

Не ставя под сомнение очевидную компетентность преподобного Джойса в вопросах зоологии, стоит обратить внимание на то, что он назвал створками ноздрей. У некоторых типов морских змеев они описываются часто как уши или рога, но мы встретим однажды и очень изобретательное объяснение: это дыхательная трубка, шноркель, позволяющая дышать животному, оставаясь под водой.

Через месяц после встречи пастора-натуралиста со змеем, 18 ноября 1873 года (время необычно позднее для этого вида живых существ), отличный от предыдущего морской змей появился примерно в 250 километрах южнее, в заливе Ферт-оф-Форт, где за его перемещениями наблюдала целая толпа зевак числом в 120 человек.

Один из них, которого позвал возбужденный приятель, воспроизвел происшествие в том порядке, в каком его впоследствии описала газета «Скотсмен»:

«Почти на середине залива Белхавен, примерно в 400 метрах от того места, где мы находились, в воде виднелось „черное, длинное и большое животное“, похожее на ящера, описанного мистером Джойсом. В первый момент, когда его заметили, оно двигалось в сторону берега. Его голова и некоторые части тела были видны над водой. Подплыв к берегу, оно развернулось на запад и продолжало движение в этом направлении довольно долгое время. Иногда казалось, что оно вытягивается во всю длину. В эти моменты его голова и хвост одновременно показывались из воды, и только небольшая часть тела в середине оставалась погруженной. Однако гораздо чаще движения его были волнообразными, на поверхности тогда были видны одновременно два или три кольца тела. Для наблюдателей, находившихся на том расстоянии, эти кольца казались извивами змеи, так как между водой и нижней поверхностью тела ясно был виден просвет. Время от времени существо ныряло и тогда скрывалось полностью под водой, но оставалось там каждый раз не более двух минут, не показывая над поверхностью ни одной части своего тела. В вытянутом состоянии его длина достигала, вероятно, 30 метров при толщине 60 — 90 сантиметров. Возможно, размеры его были и больше. Оно оставалось в поле зрения почти четверть часа, и все окружающие имели прекрасную возможность следить за его движениями».