Гибридная война. Выжить и победить - [53]
Анализируя украинский пример, мы видим ограниченность действия вроде как объективной «непреодолимой исторической общности» и всего 20 лет работы «официальной истории Украины». Значит, имели место более сложные процессы и встречные информационные влияния, которые и обусловили перемещение «исторического фронта» России в сопредельные страны в начале ХХІ века. Ниже мы попробуем охарактеризовать основные «исторические месседжи», транслировавшиеся из России в Украину на протяжении 2000–2014 годов, пути их продвижения и причины относительного успеха или неудачи.
«Общая история». Истоки этой идеи очевидны исходя из продолжительного общего исторического опыта пребывания в составе Российской империи и СССР. Сутью ее является постулирование «общей судьбы» восточнославянских народов на протяжении столетий, судьбы, которая не прерывается в 1991 году. Распад СССР в этом контексте является исторической ошибкой или же, словами Владимира Путина, «наибольшей геополитической катастрофой ХХ века»[191]. Несмотря на все противоречия советского периода, любые его негативы компенсируются общей Великой Победой над нацизмом в 1945 году, которая была бы невозможна, если бы СССР не было. Впрочем, по этому вопросу у российского президента есть особое мнение, о котором будет сказано ниже.
Ретроспектива этой идеи вглубь веков подтверждала постулат, что все свершения украинцев в прошлом могли состояться лишь при участии России, а в отрыве от России украинский народ переживал наиболее тягостные исторические периоды иноземного господства. Ввиду близости двух народов вхождение Украины в состав Российского государства отличалось от вхождений в состав других государств (Великого княжества Литовского, Речи Посполитой, Австро-Венгерской империи). Это не могло быть захватом или оккупацией, а было исключительно освобождением от иноземного господства или воссоединением. Аргументация, тональность и лексика этой концепции целиком соответствовали российской (до 1917 года) и советской исторической дидактике — то есть опиралась на исторические знания, которые большая часть граждан Украины получила в школе, и несла значительный объем ностальгических ассоциаций для старшего поколения.
Показательно, что идея «общей истории» на тот момент отнюдь не несла в качестве составляющей тезис об «искусственности», «случайности» или «инспирированности» Украины. Скорее это был римейк советской исторической концепции истории восточных славян, признававшей существование (легитимность) Украины как страны и украинцев как отдельного народа.
Продвижение этой концепции публично озвучивалось в Украине в 2010–2011 годах в контексте деятельности министра образования и науки Дмитрия Табачника, однако реальных эффективных шагов им сделано не было: началась, но «зависла» коррекция учебников истории, учебник для вузов (даже на русском языке) был издан, но в вузы так и не попал. Ротация школьных учебников — соответственно, исправление учебников истории — без дополнительных инвестиций имеет цикл около пяти лет. Таких инвестиций не было, 5 лет не прошло. Школьное изложение истории не претерпело кардинальных изменений.
По сути, кроме раздражающих общественность словесных выпадов министра Дмитрия Табачника в адрес национал-демократов и несколько непатриотичных оценок отдельных исторических моментов, ничего конкретного сделано не было. Вопрос, была ли это неудача или на тот момент исчезла потребность в мягком продвижении необходимой информации, пока остается риторическим.
В любом случае существенно продвинуть новое пророссийское понимание украинской истории можно было бы через медийное пространство, но в украинском коммерческом телевидении отсутствовал (да и теперь отсутствует) соответствующий гуманитарный сегмент вещания. Отечественная история так и не стала топ-темой, привлекающей ведущих игроков телевизионного рынка и в 2010–2013 годах.
В результате, в качестве площадки для «исторических споров» использовались преимущественно печатные издания с небольшими вкраплениями интернет-активности на специализированных сайтах. Влияние оказывалось главным образом на определенные сегменты аудитории (прежде всего старшее поколение), что было не принципиально в масштабах страны.
Отрицание Голодомора и апология сталинской модернизации. Украинский взгляд на Голодомор 1932–1933 годов как на геноцид украинского народа (как бы мы ни определяли «украинский народ» по состоянию на 1933 год) резонно ставил вопрос о субъекте (инициаторе, вдохновителе и исполнителях) геноцида. В Украине в качестве виновника воспринималось партийное руководство советского режима как в Москве, так и в Харькове (тогдашней столице УССР). Подобное предположение, по мнению российских историков, «очерняло» ту эпоху, которая в России начинала реабилитироваться и глорифицироваться[192] (примером может служить тезис о Сталине как эффективном менеджере).
Российская реакция на тезис «Голодомор — это геноцид украинского народа» на уровне общественной полемики привязывалась к этническим оценкам: «геноцид русских в отношении украинцев». Что является явным передергиванием.
Микроистория ставит задачей истолковать поведение человека в обстоятельствах, диктуемых властью. Ее цель — увидеть в нем актора, способного повлиять на ход событий и осознающего свою причастность к ним. Тем самым это направление исторической науки противостоит интеллектуальной традиции, в которой индивид понимается как часть некоей «народной массы», как пассивный объект, а не субъект исторического процесса. Альманах «Казус», основанный в 1996 году блистательным историком-медиевистом Юрием Львовичем Бессмертным и вызвавший огромный интерес в научном сообществе, был первой и долгое время оставался единственной площадкой для развития микроистории в России.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?