Гибель Земли. Шпион с Марса - [10]

Приложив глаз к окуляру гигантского инструмента, он увидел, что все поле зрения затянуто туманной пеленой.

В эту минуту вошел мистер Лоуэль.

— Готово? Установили? — спросил он.

— Нет еще… Посмотрите-ка, мистер Лоуэль. Все поле зрения перед рефрактором застлано чем-то… что бы это могло быть? Ведь атмосфера совершенно чиста и прозрачна?

Лоуэль посмотрел сначала в окуляр большого рефрактора, потом в установленную на той же подставке небольшую подзорную трубу: поле зрения перед стеклами трубы было совершенно чисто и прозрачно!

— Что же это значит? — спросил ассистент. — Может быть, объектив затуманился от каких-нибудь причин, — от осадков ли, или от насевшей с той стороны пыли?

Лоуэль ничего еще не успел ответить, как вдруг оба почувствовали в воздухе странный, резкий кисловатый запах, несшийся откуда-то вблизи рефрактора.

Озадаченный непонятным потускнением стекла рефрактора, Лампленд, не останавливаясь на причинах внезапно распространившегося запаха, хотел снова нагнуться к окуляру, как вдруг раздался страшный взрыв, силой которого оба были далеко отброшены…

И падая, оба успели заметить, при свете вспыхнувшей молнии, сопровождавшей взрыв, мелькнувшее на миг иссиня-бледное, почти бесплотное, искаженное злобным торжеством лицо… мистера Феррума!..

На голове его не было обычной повязки — и перед изумленными, испуганными глазами обоих ученых предстало на миг никогда не виданное на земле явление: на лбу у мистера Феррума, кроме пары глаз, как у всякого нормального человека, зиял посередине третий глаз!.. И когда вспышка потухла, сквозь воцарившийся снова глубокий мрак этот третий глаз жутко светился зеленым фосфорическим светом…

Что же это было за странное, загадочное существо?

Оглушенные взрывом и сильно испуганные, Лоуэль и Лампленд лежали несколько минут без сознания на полу. Первым пришел в себя Лоуэль и тотчас бросился к выключателю, чтобы отвернуть электрический свет. Через мгновение оправился и Лампленд, Лоуэль слышал по звуку, что он поднимается с полу; но в тот же миг впотьмах перед ним промелькнула фигура ассистента, устремившегося в угол, где тусклым светом мерцала какая-то точка.

Дрожащие руки плохо повиновались ему и долго не могли нащупать выключатель. Из угла до него доносился шум ожесточенной борьбы и чей-то стон. Наконец он нашел выключатель, повернул его… но электричество не вспыхнуло!

— Помогите! — хрипло крикнул Лампленд.

Мистер Лоуэль бросился на крик.

— Сюда! Мистер Лоуэль… сюда! Он у меня в руках!..

Лоуэль подбежал и впотьмах схватил наудачу какое-то тело, начавшееся извиваться в его руках быстро и ловко, как угорь. Схватить его твердо Лоуэлю еще не удавалось, но он все же довольно цепко удерживал его в руках, как вдруг внезапный громкий крик Лампленда отвлек его внимание и, воспользовавшись этим мгновением, добыча выскользнула у него из рук.

Только теперь вспомнил Лоуэль о маленькой запасной лампочке, получающей ток от отдельного аккумулятора, которой пользовались для записей астрономических наблюдений.

В два прыжка он очутился около нее — и через секунду лампочка вспыхнула.

В комнате не было никого, кроме него и Лампленда, придерживавшего левой рукой правую руку, вывихнутую во время борьбы.

Оба оглянулись прежде всего на большой рефрактор. Силой взрыва всю нижнюю часть его, с окуляром, снесло начисто. К счастью, дорогое стекло объектива, по-видимому, уцелело невредимым.

— Что это такое? Кто может быть этот злоумышленник и откуда он взялся? Как мог произойти взрыв изнутри рефрактора? — взволнованно сыпал Лоуэль вопрос за вопросом.

В эту минуту на вышку обсерватории прибежали несколько слуг, привлеченные шумом.

— Привесите огня! — приказал им Лоуэль.

— И позовите мистера Феррума! — прибавил Лампленд.

Несколько слуг вскоре прибежали со свечами, а один вернулся с докладом, что мистера Феррума нет в его комнате и из вещей его там лежат одни его резиновые перчатки.

— Принесите их сейчас сюда! — приказал Лампленд, не переставая потирать сильно болевшую поврежденную правую руку.

— И поищите хорошенько мистера Феррума по всем углам! — крикнул им вдогонку Лоуэль.

— Мы и следа его нигде не найдем… — проговорил Лампленд, когда слуги исчезли.

Лоуэль удивленно посмотрел на него, но спросить ничего не успел, так как вошел посланный за перчатками слуга.

— Так и есть… мое подозрение не обмануло меня! — воскликнул ассистент. — Сегодня вечером, когда мы готовили фотографический аппарат для новых снимков в телескоп, в душу мне вдруг закралось почему-то подозрение к этому мистеру Ферруму. Не могу даже объяснить хорошенько, почему, — но мне вдруг пришло в голову, что он не тот, за кого он себя выдает. После этого его поразительные знания в области химии и чистой фотографии показались мне еще подозрительнее. И вдруг меня, как молния озарила мысль, что все случайности последних дней странным образом связаны между собой, как звенья единой цепи: внезапное короткое замыкание, происшедшее вчера, в тот самый миг, когда я собирался подробнее рассмотреть блуждающее пятно, и внезапная порча впотьмах и в замешательстве снимка; потом сегодняшний странный случай с пластинкой, на которой не проявилось ни одной черточки… и наконец, вот эти перчатки, которые он носил, не снимая..