Гибель империи - [109]

Летом 1990 г. М. Горбачев заключил политический союз с Б. Ельциным. В его основе договоренность о радикальном расширении прав и полномочий союзных республик, согласовании антикризисной экономической политики. Де-факто предложенная в августе программа предполагала трансформацию страны в мягкую конфедерацию, механизм принятия ключевых решений в которой не был четко определен, и антиинфляционные меры, стержень которых – сокращение бюджетных расходов, в первую очередь расходов на оборону, силовые ведомства, государственных капитальных вложений. Программа «500 дней» предусматривала сокращение в IV квартале 1990 г. капитальных вложений на 20%, военных расходов (на закупку военной техники) на 50–70%, расходов на внешнеэкономическую деятельность (помощь и кредиты другим странам предполагалось заморозить), сокращение всех незащищенных статей бюджета на 10–15%.[547] Если говорить только об экономике, такой структурный маневр можно было попытаться осуществить в 1985–1986 гг. В середине 1990 г., при обострившихся бюджетных и валютных проблемах, предлагаемые меры уже были недостаточны. Но дело не только в этом. Такая программа была категорически неприемлема для всей союзной верхушки, вооруженных сил, КГБ.

После долгих дискуссий в руководстве страны, одним из аргументов в которых стали военные учения под Москвой, М. Горбачев отступает, предпринимают новую попытку договориться с теми, кто еще верит в возможность силового решения проблем, вставших перед режимом и страной. Новые союзники президента, контролирующие силовые структуры, предпринимают попытки восстановить политический контроль, используя силовые методы.

Среди прибалтийских стран в 1987–1988 гг. Латвия была лидером в движении за национальное возрождение и независимость. В 1988–1989 гг. эту роль берет на себя Эстония, с 1990 г. Литва. Но вне зависимости от тактических различий воля к обретению независимости, реинтеграции в Европу – в прибалтийских республиках общая. Стремление к независимости поддерживала значительная часть русскоязычного населения. Попытки М. Горбачева убедить литовскую элиту в необходимости сохранения СССР, предпринятые в 1990 г., были очевидно безнадежными. Оставался только один аргумент, который мог помочь сохранить целостность империи, – это жесткое и решительное применение силы, ресурса, который позволил Советскому Союзу существовать на протяжении десятилетий.

Из интервью Министра внутренних дел Б. К. Пуго по поводу убийства латвийских таможенников неустановленными лицами: «Примерно месяц-полтора назад я анализировал события в Прибалтике и возможные меры по ликвидации незаконных вооруженных формирований. И полагал, что назрела проблема также с местными таможенными органами. Вот только одна сторона дела. Задерживая на госгранице СССР незаконно вывозимое из страны, местные таможни обращают конфискованное не в союзный, как положено, бюджет, а в республиканский. Но ведь везли эти товары со всей страны, из мест, частенько весьма далеких от Прибалтики! (Корреспондент). Хорошо, пусть так, но справедливость в Прибалтике восстанавливается, как видим, варварскими методами… (Б.К. Пуго) Я сам изумлен и удручен таким поворотом событий. Когда пролилась кровь, а дело каст так, как идет, ситуация чревата новой кровью и еще более тяжкими последствиями».[548]

Эта тема на заседании Политбюро весной 1990 г. обсуждалась. Окончательное решение принято не было. Тем не менее в конце 1990 – начале 1991 г. на фоне войны в Персидском заливе, когда внимание стран Запада было отвлечено от происходящего в СССР, часть советской политической элиты решила показать, что силовой вариант решения прибалтийского вопроса возможен. Комментируя использование Вооруженных сил в Прибалтике. Генеральный прокурор СССР Н. Трубин говорит в конце января 1991 г.: «И пока в Прибалтике будет продолжаться противостояние когда мы фактически имеем две милиции, две прокуратуры, гарантировать конституционное решение вопросов нельзя».

Советские газеты так описывают происходившее в Литве в январе 1991 г.: «7 января в Литву были брошены десантные подразделения. 8 января десантники начали действовать. По выражению комментатора программы «Время», они "взяли под охрану" Дом печати и несколько других объектов в городе. Дом печати брали под охрану с применением огнестрельного оружия. Есть раненые. Все сообщение с Литвой прекращено. Не работает аэропорт, не ходят поезда. […] 7 же января маршал Язов отдал приказ об использовании десантников для обеспечения очередного призыва юношей в армию. Десантники были переброшены в Латвию и Эстонию. Из других регионов (Молдова, Грузия, Армения, Средняя Азия), также идут сообщения о передислокации войск. […] 11 января председатель Гостелерадио Леонид Кравченко распорядился отключить информационные каналы крупного независимого агентства новостей «Интерфакс»,[549] услугами которого пользовались многие западные журналисты в Москве».[550]

Заведующий Отделом национальной политики ЦК КПСС В. Михайлов 11 января 1991 г. информирует руководство ЦК КПСС о происходившем в Литве: «По сообщению ответственных работников ЦК КПСС (тт. Казюлин, Удовиченко), находящихся в Литве, 11 января с. г. в г. Вильнюсе взяты под контроль десантников здания Дома печати и ДОСААФ (в нем размещался департамент охраны края), в г. Каунасе – здание офицерских курсов. Эта операция прошла в целом без сильных столкновений. […] В 17 часов по местному времени в ЦК КПП состоялась пресс-конференция, на которой заведующий идеологическим отделом ЦК т. Ермолавичюс Ю. Ю. сообщил, что в республике создан Комитет национального спасения Литвы. Этот Комитет берет на себя всю полноту власти. Размещается он на заводе радиоизмерительных приборов (директор т. Бурденко О. О.). Комитет принял обращение к народу Литвы, а также направил ультиматум Верховному Совету Литовской ССР, в котором требует немедленной реакции на обращение Президента СССР».