Гевара по прозвищу Че - [8]

Хуан Мартин, самый младший из братьев Гевара, с нежностью вспоминал о том, как Эрнесто совсем по-отечески заботился о нем. Он прозвал его Пататин (Пушистик), и ребенок восторженно откликался на новое имя. Он смотрел на старшего брата как на великого человека, героя. Эрнесто научил его стишку, в котором рассказывалось о том, как два друга прятались от грозы под деревом и одного из них, носившего на груди медаль Св. Криспина, убило молнией. Когда мальчик с ангельским личиком читал наизусть столь экстравагантно атеистическое стихотворение, дамы бывали просто потрясены.

В 1949 году Эрнесто принял участие в университетской олимпиаде, которая проводилась в Сан-Мигель-де-Тукумане, выступая в соревнованиях по шахматам и легкой атлетике. Кроме того, он, со своим обычным стремлением бросить вызов неизведанному, решил соревноваться в прыжках с шестом. Карлос Фигероа вспоминал; «Когда его спросили, где его шест, он ответил, что рассчитывал, что университет обеспечит его. Ему дали шест, и он прыгнул, впрочем, безрезультатно, так как не имел ни малейшего понятия об этом виде спорта».

Время, пока Эрнесто обучался в университете, было ничем не примечательным. На экзаменах он, как правило, получал «удовлетворительно». Что касается политической жизни, то он держался в стороне от левых групп. Активист Движения коммунистической молодежи, попытавшийся увлечь Эрнесто литературой своей организации, сказал, что «наши отношения были трудными и неприветливыми», и отозвался о нем как о человеке с этическими, но не политическими идеями. Эрнесто часто вступал в жаркие споры с Титой Феррер, членом молодежной коммунистической организации, обвиняя марксистов в том, что те являются косными сектантами. Тита считала, что может объяснить, почему Эрнесто так мало интересовала университетская жизнь: «Мы оба по различным причинам не слишком подходили для обучения медицине. Возможно, он знал, что сможет найти здесь очень немногое из того, к чему стремился». Эрнесто продолжал играть в регби несмотря на предупреждение докторов о том, что это может привести его к заболеванию сердца. Отеи пытался говорить с ним об этом, но Эрнесто отказывался прислушаться к любым доводам. «Да пусть меня хоть разорвет», — говорил он. Отиу удалось лишь уговорить одного из однокурсников сына бегать с ингалятором неподалеку от кромки поля, чтобы Эрнесто мог время от времени останавливаться и делать несколько вдохов лекарства.

По мере того как 1949 год близился к концу, Эрнесто — а ему нравилось считать себя странником — придумал план велосипедного путешествия. «Я думаю о поездке по провинции Санта-Фе, северной части Кордовы и востоку Мендосы. По пути я буду заниматься некоторыми из моих университетских предметов, так что смогу сдать их».

Приспособив к велосипеду маленький итальянский моторчик «Куччоло», он первого января отправился в путь, к восторгу младших братьев и сестер и тревоге его родителей. Они назвали эту поездку «дурачеством Эрнесто». На фотографии, сделанной рядом с итальянской больницей в Кордове, он сидит на своем велосипеде, одетый в кожаную куртку и большие очки. Задолго до того как Эрнесто стал известен как Че, эта фотография была опубликована в нескольких выпусках журнала «Графиков». Восхищенный Хуан Мартин старательно вырезал их все. «Аргентинский студент-медик Эрнесто Гевара Ла Серна на своем велосипеде с мотором «Куччоло» совершил поездку по республике».

«Выехав до Буэнос-Айреса ночью на 1 января, я был полон сомнений насчет мощности моторчика, который поставил на велосипед, и того, сможет ли он доставить меня целым и невредимым в Илар, конечный пункт моего путешествия. Однако поездка прошла без осложнений. Я много часов крутил педали, время от времени ехал на моторе и устраивал в полдень привалы под деревьями, чтобы заниматься медициной. По мере того как проходили дни, моя слабая плоть стала требовать себе матраца, но дух был крепок, и поездка продолжалась».

Как-то на дороге он встретил бродягу - тот угостил его из фляги мате сомнительного происхождения, а также, вспомнив, что когда-то был парикмахером, подстриг Эрнесто волосы. «Свою стрижку ежиком я продемонстрировал как трофей, когда подъехал к дому Агиларов, чтобы увидеться с моей сестрой Аной Марией».

Сестра отправилась вместе с ним любоваться красивым водопадом в Лос-Чорриллос. («Там я узнал первый закон горных восхождений: подниматься легче, чем спускаться».) В очередной раз, как он делал это с самого детства, он решил поиграть со смертью, и к ужасу друзей, нырнул с обрыва в озерцо глубиной не более двух футов.

29 января он двинулся дальше, направляясь в лепрозорий города Чанар, расположенного невдалеке от Кордовы. Там работал Альберто, старший из братьев Гранадо. Во время посещения лепрозория будущему доктору пришлось вместе с дипломированным коллегой иметь дело с очень молодой и хорошенькой пациенткой, которая была больна проказой, но отказывалась смириться с диагнозом. Гранадо прикасался горячими и холодными предметами к лишенным чувствительности местам ее спины, но больная могла лишь догадываться, что он делал. Внезапно он воткнул в спину пациентки огромную иглу для инъекций; она не реагировала. Эрнесто пришел в ярость, обозвал Альберто равнодушным и бесчувственным человеком и несколько дней был зол на своего друга. Гранадо пытался объяснить, что это был единственный способ подтвердить диагноз. Эрнесто, казалось, был глубоко задет вызовом десяти заповедям, которые он сам составил: оскорбление достоинства есть непростительный грех. Резкость простительна, а обман — нет.