Герой империи. Битва за время - [21]

– Товарищ Малинче, – сказал Сталин, терпеливо выслушав мою сентенцию, – мы и пригласили вас для того, чтобы вы научили нас, как надо правильно подбирать кадры. В течение нескольких последующих дней через этот кабинет пройдут все крупные руководители Советского Союза, а вы будете их обследовать и давать свое строго научное заключение, на какой должности лучше всего использовать этого человека и использовать ли его вообще. Кроме того, жду от вас подробнейшего доклада по положению дел в целом. А что касается марксизма, то, как крупный специалист по этому вопросу, могу сказать, что марксизм не догма, а руководство к действию. Если ваша галактическая наука докажет, что товарищ Маркс ошибся в своих теоретических построениях, то мы его поправим. Этим и отличается наука от религии – что наука тоже, конечно, может ошибаться, но, получив новые данные, она исправляет свои ошибки, а религия коснеет в своих заблуждениях. Надеюсь, вам все понятно? А раз так, то давайте возьмемся за работу, время не ждет.

* * *

3 июля 1941 года, 03:55. Белорусская ССР, Брестская область, Ивацевичский район, Станция Доманово.

Раннее утро встает над рекой Гривдой, разделяющей советские и германские позиции. плывут рваные клочья белого тумана, пронзительно цвикают птицы в ветвях деревьев и кустов. В окопах передового охранения по обе стороны реки от сырости и холода ежатся солдаты противостоящих армий. И будто бы нет никакой войны, но ветерок доносит до немецких окопов запашок мертвечины. Это разлагаются те немецкие зольдатен унд официрен, которые доблестно пали три-четыре дня назад при безуспешных попытках форсировать Гривду на резиновых лодках и подручных предметах. К тому же если зольдат высунет из окопчика голову и посмотрит на ту сторону (что почти безопасно, потому что лазерщики стреляют только на блеск оптики), то увидит, что вдоль советского берега, шагах в десяти друг от друга, стоят колья, на которые насажены головы самых неудачливых его кригскамрадов. Сделано это для острастки и в качестве напоминания, что жизнь тех, кто пришел на чужую землю с оружием в руках, неизбежно, так или иначе, закончится печальным исходом.

Но напряженно вслушивающиеся в утреннюю тишину солдаты и офицеры изрядно потрепанного 69-го пехотного полка (10 танковая дивизия, входившая в состав 46-го моторизованного корпуса, 2-й танковой группы), занимавшего оборону по южному берегу Гривды в районе моста, еще не знали, что отмеренное им время жизни почти вышло. Да и с чего бы им было подозревать, ведь основной накал сражений в последние сутки переместился на рубеж Бронная гора – Речица – Пески, где сводное соединение генерала Борзилова, отходя с рубежа на рубеж, из последних сил сдерживало натиск четвертой германской армии под командованием фельдмаршала фон Клюге. Сдерживать атаки численно превосходящей немецкой пехоты советским бойцам позволяло только наличие во второй линии обороны тяжелой бронетехники (танков Т-34 и КВ) и огневая поддержка артиллерии. Также немало помогли истребители с «Полярного Лиса», множество раз спускавшиеся с небес, чтобы прочесать лазерными пушками пехотные цепи или атаковать на позициях артиллерийские батареи.

Напротив, вторая танковая группа, которая понесла тяжелые потери в людях и технике и почти исчерпала запасы топлива и боеприпасов, прекратила атаковать большевистскую пробку в Ивацевичах, ожидая, пока четвертая армия своими силами сломит сопротивление русских фанатиков и разблокирует попавшее в окружение лучшее подвижное соединение вермахта. При этом надо учитывать, что личные отношения между Гудерианом и фон Клюге тоже были далеко не безоблачными. Первый считал второго напыщенной бездарностью, а тот не оставался в долгу, называя «Быстроходного Гейнца» нахальным выскочкой. При этом фон Клюге считал, что, попав в эту неприятную ситуацию, «непобедимый» Гудериан, наконец, получил щелчок по носу, который собьет с него хотя бы часть самоуверенности и апломба. А тот, в свою очередь, не считал возможным тратить свои и без того ограниченные ресурсы на то, чтобы ударом с тыла помочь штурмующей большевистские позиции пехоте. Еще чего! Топлива в уцелевших панцерах и бронетранспортерах всего на пятнадцать минут боя, а потом герры панцерманы должны вылезти из своих боевых машин и идти в атаку с пистолетами наперевес.

Поэтому всю свою уцелевшую бронетехнику (а уцелело ее не много) герр Гудериан окопал в узком дефиле на пути возможного прорыва вражеской бронегруппы к Барановичам, творчески переработав опыт своего оппонента, который таким же образом использовал против немецких панцеров свои Т-26 и БТ. Кстати, направление на Слоним вообще не считалось угрожающим, так как мосты большевики взорвали сами, а топкие болотистые берега не подразумевали форсирования реки вброд. Поэтому штаб второй танковой группы дислоцировался в поселке Чемелы, и там же располагались и штабы 46-го и 47-го мотокорпусов, а также штабы дивизий, ибо другого населенного пункта поблизости просто не имелось. Это место, битком набитое немецкими штабными, находилось всего лишь в четырех километрах от реки Гривда, то есть в четверти часа хода моторизованной колонны от линии фронта, если бы та каким-то образом смогла переправиться через речку с топкими болотистыми берегами. В связи с бесперспективностью этого направления для вражеского удара 69-й пехотный полк, занимавший оборону по ее берегу, был ослаблен изъятием из него нескольких временных кампфгрупп, брошенных на усиление обороны на Ивацевичском направлении. В результате потерь и изъятий численность полка сократилась до четырех стрелковых рот, одной роты огневой поддержки, минометно-артиллерийской роты и тыловых подразделений.