Германские канцлеры от Бисмарка до Меркель - [2]

Из этого ряда политиков в исторической науке и популярной литературе выделяются канцлеры, деятельность которых подвержена все новым и новым интерпретациям: основатель империи Отто фон Бисмарк, политик ревизии Версаля и примирения с Западом Густав Штреземан и самая зловещая фигура немецкой истории Адольф Гитлер. Значение их политической деятельности для хода немецкой истории во многом и напрасно отодвинуло на второй план воздействие на немецкую историю некоторых из их предшественников или наследников. Но вокруг этих трех канцлеров, совершенно различных по происхождению, характеру и политической воле, сконцентрировалась дискуссия о пути Германии в катастрофы XX столетия.

Ход немецкой истории пошел бы, возможно, в ином направлении, если бы начало и конец германского рейха не были бы определены двумя личностями — Бисмарком и Гитлером. Решение конституционного конфликта 1862 г., который в конечном счете завершился объединением Германии под эгидой Пруссии в ходе трех войн; конституция, скроенная по образцу монархической власти в Пруссии, и независимость канцлера от парламента — все это трудно представить без Бисмарка. Национал-социализм, одно из самых загадочных и трагических явлений XX в., был бы невозможен без личности Адольфа Гитлера. Политика Штреземана не носит такого налета сенсационности. Но первая немецкая республика без короткого, но энергичного канцлерства Штреземана и его искусной внешней политики могла бы развалиться задолго до 1933 г.

Немецкие канцлеры действовали во время четырех больших эпох, которые характеризуются весьма различными условиями, влиявшими на их политические действия. Эти условия необходимо принимать во внимание при рассмотрении и оценке канцлеров.

Конституция империи в ее основных чертах повторяла конституцию Северогерманского союза, в значительной мере приспособленную под Бисмарка. Канцлер, правда, не мог править без или против рейхстага, но роль парламента была трудно определима, и в конечном счете шеф кабинета оставался зависимым от милости монарха. Бесчисленные конституционные конфликты повторялись вновь и вновь, Бисмарк не раз угрожал упрямым парламентариям «государственным переворотом», но его политика проводилась успешно до тех пор, пока он мог убеждать императора в своих планах и решениях. При Вильгельме I Бисмарку удавалось добиваться его согласия почти всегда, даже если такому единодушию зачастую предшествовали иногда очень жаркие дискуссии между этими обоими пруссаками. Как сильно власть канцлера зависела в 1871–1918 гг. от воли монарха, показало падение Бисмарка после вступления на престол Вильгельма II и та политическая роль, которая была навязана более слабым наследникам «железного канцлера». «Личное правление» последнего императора в 1890–1908 гг., а также коварное влияние придворной камарильи привели к низведению канцлеров после Бисмарка до роли политических марионеток.

Конституция Веймарской республики была более сбалансированной. Она устанавливала на государственно-правовой основе по меньшей мере формальное равновесие между рейхстагом и имперским президентом. Имперский президент назначал и увольнял рейхсканцлера и по его предложению — имперских министров. Разумеется, отдельные министры должны были иметь доверие рейхстага, что ставило канцлера в сильную зависимость от фракций рейхстага и, конечно, от его собственной. Кроме того, имперский президент мог распускать рейхстаг и выносить каждый закон на референдум. Статья 48-я, задуманная на крайний случай, дополнительно давала ему чрезвычайные полномочия. С упадком парламентаризма в конце 20-х гг. отчетливо выявилось, какая могущественная роль была дана имперскому президенту конституцией. При Генрихе Брюнинге началось лишение рейхстага власти, чрезвычайные постановления заняли место демократического законодательства, и канцлеры оказались в зависимости от доверия, которое оказывал им престарелый Гинденбург и его личное окружение. В конце концов веймарские канцлеры стали заложниками внепарламентских сил.

Третий рейх был открытой диктатурой. Фюрер объединил посты канцлера, президента и позже функцию главнокомандующего в своем лице. С принятием закона о предоставлении кабинету чрезвычайных полномочий 23 марта 1933 г. рейхстаг сам удалился с арены истории. Демократия и правовое государство пали первой жертвой однопартийного господства. Политические дискуссии относительно курса немецкой политики могли происходить, если вообще могли, только лишь в кругу руководства НСДАП. Рейхстаг превратился в жалкую и одновременно дико фанатичную клаку восторженных поклонников Гитлера.

В Конституции Федеративной Республики Германии ведущая позиция отводилась федеральному канцлеру. Опыт Веймарского времени позволил отцам конституции значительно урезать власть федерального президента; его политическая роль ограничивается представительскими функциями, подписанием законов, назначением канцлера и министров, что является не исполнением власти, а формальным делом. Федерального президента выбирают теперь не всем народом, что могло бы популистски укрепить его позицию, а Федеральным собранием. Выбор канцлера является исключительно делом парламента, министры не выбираются, а назначаются и увольняются по предложению федерального канцлера. Отставка канцлера, — часто, просто и деструктивно практикуемая в Веймаре, — возможна только при вынесении конструктивного вотума недоверия. Это означает, что бундестаг может сместить канцлера только посредством того, что большинство в парламенте выбирает преемника и просит федерального президента назначить его канцлером. Конечно, федеральный канцлер опирается на большинство в парламенте, но ни он, ни его министры не являются марионетками фракций бундестага или федерального президента. Компетенция канцлера и определение им политического курса являются во второй немецкой республике — в противоположность Веймару — показателем его реального большого веса.