Герцог Мальборо. Человек, полководец, политик - [37]

VI. Флореаль, или Фактор войны

Война есть отец всех вещей и повелитель всех вещей; одних она делает богами, других — людьми; одних — рабами, других — свободными.

Гераклит Эфесский

В июне 1698 года тучи опалы над головой Мальборо наконец разошлись. Он был назначен воспитателем юного сына принцессы Анны герцога Глостера с ежегодным доходом в 3200 фунтов и был введен в Регентский совет. Последний пост был очень важен для полного восстановления его престижа. Сын Джона стал распорядителем конюшен при Глостере с доходом 500 фунтов, а брат Джордж получил пост в Адмиралтействе, приносивший ему 1000 фунтов.

Мальборо воспринял все это как должное. Годы опалы не поколебали его честолюбия и чувства своего превосходства над окружающими. Правда, за это время он заметно поседел, но седину скрывал парик, и всем казалось, что он ничуть не изменился.

Высокие назначения Мальборо были связаны с изменениями в королевском окружении. Друг и соратник Вильгельма с юношеских лет — Бентвик, ныне граф Портленд — утерял влияние на короля, и на его месте воцарился молодой голландец Арнольд ван Кеппель. Ясноглазый красавец, по-детски доверчивый и открытый, Кеппель, чуть позже получивший титул графа Альбемарля, стал отличным компаньоном склонного к меланхолии овдовевшего Вильгельма. При этом он симпатизировал Мальборо.

Впрочем, нельзя сказать, что между королем и Мальборо была восстановлена полная гармония отношений. Джон последовательно защищал интересы принцессы Анны и, учитывая, что ссоры в королевской семье не прекращались, порой вынужден был говорить королю неприятные вещи. Так, он однажды заметил, что необходимо выкупить закладную принца Георга на его владения в Дании в 85 тысяч фунтов. Вильгельм, бывший весьма низкого мнения о принце, вышел из себя, хотя позже закладную все-таки выкупил. Принц Георг, по его мнению, был «квинтэссенцией ординарности». Вероятно, король был недалеко от истины, ибо в свое время еще Карл II в сердцах выразился о муже племянницы: «Я видел его трезвым, я видел его пьяным и ничего не нашел в нем». Любимое занятие Георга, если не считать охоты, заключалось в том, чтобы стоять у окна и отпускать нелестные замечания о прохожих.

Другой раз Мальборо вступил в спор с Вильгельмом из-за ирландских земель, ранее принадлежавших якобитам. Джон считал, что их владельцы должны быть восстановлены в своих правах; в какой-то мере он преследовал личный интерес — его сестра Арабелла имела с этих земель ежегодный доход в 1000 фунтов.

Трудно представить двух столь непохожих европейских правителей второй половины XVII — начала XVIII века, как император Священной Римской империи Леопольд I Габсбург и французский король Людовик XIV. Леопольд, будучи моложе Людовика на два года, стал самостоятельным государем раньше, в 1658 году, тогда как французский король до 22 лет учился искусству государственного управления у первого министра кардинала Джулио Мазарини. Объявив себя после смерти Мазарини в 1661 году своим же первым министром, Людовик стал рассматривать Леопольда как некомпетентного молодого правителя, стоявшего на пути его славы, в то время как император считал его наглецом, руководствовавшимся лишь своими желаниями и нарушавшим правила хорошего тона. Впрочем, тон, как в политике, так и в моде, тогда стала устанавливать именно Франция.

В отношениях друг с другом император и король зачастую руководствовались глубоко укоренившимся недоверием. И поэтому, когда завершивший многолетнюю войну между Францией и Испанией Пиренейский мир 1659 года наметил перспективу наследования испанского трона Бурбонами, в Вене серьезно забеспокоились. Ключевым моментом мирных соглашений в Пиренеях стал брак Людовика XIV и испанской инфанты Марии-Терезии. По настоянию хитрого Мазарини приданое инфанты — 500 тысяч золотых эскудо — следовало выплатить в течение полутора лет. При соблюдении этих обязательств Мария-Терезия отказывалась от своих прав на испанский престол. Но ни один мешок с золотом для Франции не пересек Пиренеи.

Филипп оставил трех детей от двух браков — двух дочерей и сына. Трон наследовал его четырехлетний сын Карл, до совершеннолетия которого страной должна была управлять его мать — дочь покойного императора Священной Римской империи Фердинанда IV. Старшая дочь Филиппа Мария-Терезия, жена Людовика XIV, в завещании Филиппа упомянута не была, но по Пиренейскому миру она сохраняла все претензии на наследство. Вторая дочь, жена Леопольда I Маргарита-Терезия, со своими будущими детьми была второй после Карла в очереди на наследование престола, а третьими стояли сам Леопольд и его сестра — испанская королева Марианна.

В январе 1667 года между Бурбонами и Габсбургами состоялись тайные переговоры о разделе испанского наследства, то есть о том, кто унаследует Испанскую империю после Карла II. Был даже согласован договор, но его так и не подписали, поскольку Леопольд не согласился с тем, чтобы Франция получила самые богатые территории.

Эти переговоры спровоцировала сама личность последнего испанского Габсбурга. Карл II соединял в себе все признаки вырождения. Он поздно научился писать, не смог осилить ни одного специального предмета, не был в состоянии чем-нибудь заняться и не развивал в себе никаких способностей. Меланхолия составляла основу его характера, отличавшегося исключительной набожностью и пристрастием к еде. «Натуру эту не могли улучшить ни премьер-министры, ни институты. Когда у корабля отсутствует руль, остается только дождаться, когда он опрокинется» — такой приговор Карлу и его королевству вынес в 1685 году испанский герцог Монтальто. Этот приговор оказался пророческим. Меланхолия короля, так и оставшегося бездетным, выродилась в мрачное безумие.