Геракл — праотец славян, или Невероятная история русского народа - [54]

II. Норманны и русь — славяно-датские варяги

С этой точки зрения представляют особый интерес ранее уже приведенные слова Эйнхарда, автора «Жизни Карла Великого», о том, кого франки в первой половине IX в. называли норманнами. «Даны, пишет Эйнхард, называемые норманнами, поскольку как и Свеоны, владеют северным побережьем (Балтийского моря. — Л. Г.) и всеми его островами» (перевод этого предложения наш. — Л. Г.). Далее: «Последняя война была начата против норманнов, называемых данами». И так по всему тексту: норманны = датчане (Эйнхард,2005. С. 79, 83). Примерно через сто с лишним лет, во второй половине X в., епископ Лиутпранд, дважды побывавший в Константинополе в составе посольства, и занимавший кафедру в североитальянском Кремоне, принадлежавшим франкам, говоря о русах, определяет их так же, как Эйнхард датчан, — норманнами. «На севере от Константинополя, сообщает он, живут угры, печенеги, хазары, руссы, которых мы (то есть франки. — Л.Г.) иначе называем норманнами, и булгары, ближайшие соседи». В другом месте, говоря о нападении на Константинополь руси Игоря (в 941 году. — Л. Г.), он отмечает: «Это есть северный народ, который греки по наружному качеству называют руссами (от греч. rousia — лат. rubor, rubeo, «красный цвет» — русы одевались в красное, у них были также красные щиты и знамена. — Л. Г.), а мы по положению их страны норманнами» (Иловайский, 2004. С. 47).

Заметим, что в походе Игоря на Константинополь в 941 г. в его войске варяги не упомянуты. И только вернувшись после неудачного похода на греков, желая отомстить за себя, он «посла по варяги многи за море», призывая их на греков, нанял он и печенегов. В перечне племен в составе войска Игоря в 944 году, при повторном походе на греков, русь отделена от нанятых варягов. «Игорь же собрал воинов многих, — читаем в ПВЛ, — варягов, русь, и полян, и словен (новгородских. — Л. Г), и кривичей, и тиверцев и нанял печенегов». Как только мысль о варягах-наемниках, которые отделены от руси в составе войска Игоря, ясно высказана, тут же возникает вопрос о составе племен в войске Олега в 907 году: каких варягов Олег взял в поход на греков и почему в составе войска не упомянута русь? «Пошел Олег на греков, и взял множество варягов, и словен, и чуди, и кривичей, и мерян, и полян, и северян, и древлян, и радимичей, и хорватов, и дулебов, и тиверцев». В этом перечне варягов нельзя назвать наемниками, и рядом с ними не русь, как в походе Игоря, а словене. Решающее значение здесь имеет сообщение летописца о вокняжении Олега в Киеве: «И беша у него варязи и словене, и прочии прозъвашася русию». Значит в перечне племен в войске Олега варяги и словене — это русь, поэтому русь и отсутствует в перечне. А варяги — не наемники, а дружины, пришедшие с «призванными» князьями «из-за моря». И когда в войске Игоря появились варяги-наемники, они были названы отдельно от руси. При этом русь не названа в числе наемников. У нее предполагается иной статус, русь входила в состав местного населения и говорила по-славянски, в договорах с греками клялась богами прибалтийских славян — Перуном и Волосом (Велесом), а князей своих именовала также титулами прибалтийских славян — «великими» или «светлыми князьями».

Обратим внимание теперь на перечень варягов в ПВЛ: «Свей, Урмане, Гъти, Русь, Агляне…» — это начало перечня неоднозначно для всех списков Летописи: гъти (готы, жители о. Готланд) отсутствуют в первичном варианте — Радзивиловской и Московской Академической летописях, имеющих общий протограф, они также отсутствуют в Лаврентьевской летописи. Готы появляются в Троицкой, Хлебниковской, Софийской 1-й, Ипатьевской летописях (Шахматов, 1916. С. 4. Примечание к с. 4–7). Теперь, если запишем начало перечня в соответствии с первичным вариантом: «Свей, Урмане, Русь, Агляне…», — то «Русь» окажется в соседстве с «Урманами» — норманнами-датчанами, что будет соответствовать исторической реальности того времени, когда прибалтийские славяне были соседями датчан. В то же время «агляне» — это, по замечанию историка А.Г. Кузьмина, — англы, жившие на южном побережье Ютландского полуострова. Кроме того, важно иметь в виду и сообщение Титмара Мерзебургского о датчанах в Киевской земле, которую он посетил в 1018 г. во время борьбы Ярослава со Святополком за Киевский престол (Титмар пришел вместе с войсками польского короля Болеслава, союзника Святополка). Как видно из отрывка о Киевской земле, наконец-то «приведенного в разум» современным переводом А. В. Назаренко — теперь вместо Киевской земли, населенной «беглыми рабами» и «проворными данами», мы имеем сведения о том, что «Киеву, как и всему тому краю, силами спасающихся бегством в город рабов» (от нападения кочевников) — крестьян окрестных сел — «а более всего силами стремительных датчан, удавалось противостоять весьма разрушительным набегам печенегов, а также побеждать другие народы» (Назаренко, 1993. С. 143; VIII 32).

Таким образом, в этих сведениях Титмара мы имеем полную аналогию норманнам Эйнхарда, ал-Урдман’ам Масуди и русам-норманнам Лиутпранда: это датчане. Они несут постоянную военную службу в Киевской земле, вместе с местным населением противостоят набегам печенегов и совершают дальние походы, побеждая другие народы.