Георгий Жуков: Последний довод короля - [25]
Гораздо сложнее ситуация с выдвижением к границе войск из внутренних округов. В приложении к СССР [89] центральные районы страны, Урал, Северный Кавказ, Поволжье также являются в мирное время местом дислокации соединений в штатах мирного времени. Их также нужно отмобилизовать, т.е. поднять из теплых постелей приписанных к частям и соединениям людей, изъять с предприятий и организаций автомашины, трактора, лошадей, погрузить все это дело в вагоны и отправить в приграничные округа. Далее будет выгрузка на станции и пеший марш к границе. Только после выполнения этих процедур построение войск на границе будет позволять решать наступательные и оборонительные задачи. Даже из общего описания мероприятий понятно, что процесс приведения цепочки войск у границы к нормальному виду долгий и нудный.
Решение о мобилизации и выдвижении к границе принимает не военное, а политическое руководство страны. Конечно, некоторые перемещения небольших масштабов могут производиться руководством военного ведомства или даже командованием самого военного округа. Но глобальное «натяжение мегарогатки» с перемещением сотен тысяч человек может быть предпринято только в согласии с политическими соображениями. Такие перемещения могут быть неизбежно замечены соседями, и конфликт политический может перерасти в конфликт военный уже сам по себе. Поэтому на способность военного ведомства решать задачи обороны страны в первые дни войны влияет не только качество планов армейского руководства, сколько вовремя нажатая «красная кнопка». На заре ракетной эры нажатие «красной кнопки» означало, что ракету Р-7 потащат к стартовому столу и заправят керосином и жидким кислородом. Разница во времени между решением сделать шаг к войне и полной готовностью заваливать улицы американских городов трупами составляла, по крайней мере, несколько часов. [90]
В первой половине столетия время от нажатия «красной кнопки» до готовности исчислялось неделями. В течение этих дней и недель шла гонка перевозок и маршей, результат которой определял простое соотношение сил выстроившихся у границ армий и тем самым результат приграничного сражения.
Конечно, у военного руководства был набор жульнических приемов по сокращению времени на построение у границ готовой к решению задач первой операции армии. Первый прием – это наращивание численности соединений до близких к штатам военного времени значений путем проведения военных сборов. Руководство Красной армии этим приемом воспользовалось, и в ряды дивизий, как приграничных, так и внутренних округов, удалось влить около 500 тыс. человек. Второй жульнический прием – это подтягивание войск внутренних округов ближе к границе, но вместе с тем достаточно далеко для вскрытия этого перемещения разведкой противника. В этом случае значительно сокращается время на их перемещение к границам, что в условиях протяженной транспортной сети СССР было более чем актуально.
Именно второй прием был предложен Г. К. Жуковым в «Соображениях…» от 15 мая 1941 г., которые подвергались совершенно безумным трактовкам в последнее время. Что же там написано? Цитирую:
«Чтобы предотвратить это <и разгромить немецкую армию>, считаю необходимым ни в коем случае не давать инициативы действий Германскому командованию, упредить противника в развертывании и атаковать германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии развертывания и не успеет еще организовать фронт и взаимодействие родов войск»{38}. [91]
Назвать это планом превентивного удара может только совершенно безграмотный человек. В «Соображениях…» нет предложения напасть первыми, т.е. совершить политический акт агрессии. Там есть предложение сократить время на развертывание войск Красной армии, которое позволит в идеальном случае опередить немцев в гонке переброски войск к границе. Но реализация этого плана возможна, только если политическое руководство СССР нажмет «красную кнопку» и запустит процесс выдвижения на исходные позиции.
Соответственно, Жуков просил: «Под видом выхода в лагеря произвести скрытое сосредоточение войск ближе к западной границе, в первую очередь сосредоточить все армии резерва Главного Командования»{39}. Все это действия обратимые, и точно так же, как во время чехословацкой «военной тревоги» 1938 г., мобилизованные запасники могли быть возвращены обратно.
Как начальник Генерального штаба, Жуков предпринимал все возможные шаги по сокращению времени приведения Красной армии в состояние готовности к проведению первой операции. Другой вопрос, что немцам удалось обыграть СССР на политическом поле и «красная кнопка» была нажата уже слишком поздно.
Лемма третья: «Неопределенность планов противника и расслоение войск по подвижности делает оборону вынужденной».
«Хорошо, – скажет читатель, – если мы не проиграли гонку по железным дорогам, что нам мешает перейти к обороне по линии границы?» Вопрос логичный и, несомненно, требующий некоторых разъяснений. В качестве [92] примера успеха, достигнутого путем перехода к преднамеренной обороне, чаще всего приводится оборонительная фаза сражения на Курской дуге. Там советские войска перешли к преднамеренной обороне, и обошлось без катастроф и окружений. Действительно, теоретически можно превратить львовский и белостокский выступы в крепости, подобные Курской дуге. Однако на пути у этого замечательного плана есть ряд труднопреодолимых препятствий.
Уникальная энциклопедия ведущих военных историков. Первый иллюстрированный путеводитель по Великой Отечественной. Полная история войны в одном томе.Великая Отечественная до сих пор остается во многом «неизвестной войной» – сколько ни пиши об отдельных сражениях, «за деревьями не разглядишь леса». Уткнувшись в холст, видишь не картину, а лишь бессмысленный хаос мазков и цветных пятен. Чтобы в них появился смысл и начало складываться изображение, придется отойти хотя бы на пару шагов: «большое видится на расстояньи».
Аннотация издательства: Новая книга ведущего военного историка посвящена переломному сражению Великой Отечественной войны. Само это слово — Сталинград— вошло во все языки, давно став нарицательным, символом стойкости и доблести. Недавний приказ министра обороны РФ, рассекретивший огромный массив документов, позволил автору впервые написать историю Сталинградской битвы без пропусков и умолчаний. В книге Алексея Исаева эта битва впервые предстает во всем своем грандиозном масштабе — здесь подробно описаны не только бои в самом городе, но и осенние контрудары Сталинградского фронта.
После того, как в пламени Приграничного и Смоленского сражений июня и июля 1941 г. исчезли созданные в предвоенные годы танки и самолеты, Красной Армии предстояло пройти пять кругов ада под ударами танковых клиньев вермахта. Операции на окружение невиданных в истории войн масштабов следовали одна за другой, и, казалось, ничто не может остановить наступление гитлеровской армии на Москву. Но уже в ноябре 1941 г. последовали контрнаступления советских войск под Ростовом и Тихвином, и словно по мановению волшебной палочки военная машина Третьего Рейха со скрипом остановилась в нескольких десятках километров от башен Кремля.
К 70-летию легендарной операции «Багратион».Новая книга ведущего военного историка, посвященная величайшему триумфу Красной Армии. Лучшее современное исследование грандиозного наступления советских войск, в ходе которого всего за две недели была разгромлена самая многочисленная на Восточном фронте группа армий «Центр». Новый взгляд на поворотный момент Великой Отечественной войны.Знаете ли вы, что этой феноменальной победе в Белоруссии предшествовала череда неудачных наступательных операций и с осени 1943-го до весны 44-го года западное направление было для Красной Армии позиционным «Верденом», так что Верховному Главнокомандующему пришлось даже санкционировать расследование комиссии ГКО, принять самые жесткие меры и сделать нелицеприятные «оргвыводы»? Как нашим войскам удалось преодолеть этот позиционный тупик, превратив окопную «мясорубку» в крупнейшую маневренную операцию, которую по праву величают «сталинским блицкригом»? Что позволило не просто прорвать, а полностью обрушить вражескую оборону? Почему немцам не удалось сохранить целостность фронта и организованно отступить на новые позиции? Как тяжелое поражение Вермахта переросло в самую страшную военную катастрофу в германской истории? И кого винить в этом «эпическом разгроме»?.
Как гитлеровцы оправдывали провал блицкрига баснями про «лучших полководцев Сталина генерале Грязь и генерале Мороз», так и красноармейцы первые годы войны четко делили «фрицев» на «зимних» и «летних», боеспособность которых отличалась на порядок. «Зимнего немца» можно было бить и 1941-м под Москвой, и в 42-м под Сталинградом. «Летний немец» оставался непобедимым до 1943 года — лишь на Курской дуге Красная Армия впервые одолела Вермахт без помощи «генерала Мороза». Почему гитлеровцам на этот раз не удалось повторить успех предыдущих летних кампаний? Как менялось соотношение сил на советско-германском фронте? С чего началось легендарное ОСВОБОЖДЕНИЕ? И какую цену пришлось заплатить за первые летние победы Красной Армии и «коренной перелом в Великой Отечественной войне»?От Сталинградского триумфа до немецкого контрудара под Харьковом и от Огненной дуги до форсирования Днепра — новая книга ведущего военного историка анализирует переломные сражения Второй Мировой, в ходе которых Красная Армия перехватила у Вермахта стратегическую инициативу, чтобы не упустить ее до самого Берлина.
Произошедшее под Москвой за несколько недель с конца октября до 5 декабря 1941 г. трудно назвать иначе как чудом. После страшной катастрофы под Вязьмой и Брянском, поглотившей более 600 тыс. человек войск двух фронтов, Красная Армия сумела восстановить фронт, остановить натиск немцев на столицу, а позже и перейти в контрнаступление. В новой книге А. В. Исаева «чуду» придаются контуры рациональности. С опорой на советские и немецкие документы восстанавливается последовательность событий, позволившая советскому государству устоять на краю пропасти.
В книге рассказывается об оренбургском периоде жизни первого космонавта Земли, Героя Советского Союза Ю. А. Гагарина, о его курсантских годах, о дружеских связях с оренбуржцами и встречах в городе, «давшем ему крылья». Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.