Геологическая поэма - [199]
Множество раз работая со стереоскопом, Роман не мог не отметить характерное для аэрофотоснимков преувеличивание крутизны склонов. Он всегда приписывал это искажающим свойствам оптики аппаратуры, И вот теперь он понял вдруг, что не так уж были обманчивы те снимки с воздуха. Он понял: у вертолетчиков своя особая стереометрия мира — совсем не та, что у идущих по земле геологов.
Меж тем Рассолов, передав управление второму пилоту, быстро и со всей тщательностью сопоставлял открывающийся с воздуха ландшафт с его отображением на карте. Результат не вселял никаких надежд.
Ощетинившийся своими заточенными вершинами горный массив уплывал назад и в то же время как бы разворачивался по солнцу. Командир бросил взгляд на шкалу авиагоризонта. На приборе силуэт самолетика анфас, слегка накренившись вправо, подрагивал на голубом фоне, означающем небо: продолжая облет массива, машина шла с некоторым кабрированием, с набором высоты. Второй пилот без подсказки делал то, что следовало. Поле обзора расширялось, освещение сделалось боковым (солнце било в хвост), но картина внизу по-прежнему оставалась неутешительной.
«Черт, надо же было им забраться в самое гиблое место! — с неудовольствием подумал Рассолов. — Не могли выбрать для своих чепе что-нибудь попроще». Но в следующий миг сообразил, что в месте «попроще» ЧП вообще могло не случиться. Он покосился на геолога. Тот поглядывал то в свою карту, то сквозь блистер. Лицо у него было угрюмо-сосредоточенное.
Почувствовав взгляд вертолетчика, Роман поднял голову. Помедлив, отчеркнул что-то на карте грязным ногтем, после чего указал глазами на землю. Командир кивнул и тотчас сказал по СПУ второму пилоту:
— Беру управление на себя!
Силуэт самолетика стоял теперь уже на черной части шкалы авиагоризонта — машина начала снижаться. Рваные зубцы пиков слева и справа надвигались, росли, и вот они уже потянулись вверх, в небо. Окончив разворот, вертолет нырнул в тесную долину и, наполняя ее звенящим громом, пошел к ее низовьям. Словно серая, шквально вздыбленная река, встречно текло и уходило под днище вертолета дикое нагромождение глыб, большинство из которых показались Рассолову величиной с небольшой деревенский домик. Кое-где меж ними проблескивали серые зеркала воды — не то лужи, не то крохотные озерца. Пятнистые, смазанные скоростью цинково-серые склоны проносились в настораживающей близости. Командир — одна ладонь на ручке циклического шага, другая на рычаге «шаг-газ», обе ноги на педалях — сидел строгий и собранный, как монарх на троне, лицо каменное, одни лишь зрачки стремительно и цепко скачут влево-вправо, вверх-вниз.
Над самым ухом что-то невнятно прокричал геолог, затем, перегнувшись, указал рукой влево и вверх. Рассолов понял, что где-то там находятся потерпевшие, но не это имело сейчас значение. Ровный пятачок земли — вот что единственно интересовало его в данную минуту. Найдись такой — и Рассолов тут же пошел бы на посадку, пусть и не имея на то соответствующего права. При аварийно-спасательных работах разрешается нарушать все инструкции, любой риск оправдан, но об этом командир предпочел давеча не сообщать геологам — во избежание излишних эмоций.
Из каменного хаоса внизу вдруг прорезалась речушка, скорее даже — ручеек, к обочине которого кое-где лепились жалкие лоскутья травянистой почвы. Затем, перегораживая русло, возник скальный порог, ригель, и ущелье кончилось. Дальше, за неширокой полоской подлеска, стеной стояла тайга. Рассолов потянул на себя рычаг «шаг-газ», увеличивая совокупно шаг несущего винта и мощность двигателя, и дал вперед левую педаль. МИ-4 с разворотом влево пошел вверх.
Через некоторое время то же самое ущелье и господствующие над ним вершины вторично предстали взору, но уже под другим ракурсом — сверху и сбоку. И снова ничего утешительного. Геолог опять указывал куда-то, но и на этот раз командир никого и ничего не увидел. Видимо, те люди находились где-то в расщелине и были скрыты каким-нибудь выступом.
Рассолов передал управление второму пилоту и, приказав ему продолжить облет массива, снова вплотную взялся за планшет, время от времени вглядываясь вниз сквозь боковой блистер.
Приняв наконец решение, командир вскинул голову, обернулся, и они с геологом встретились взглядами. Роман смотрел в упор, не мигая, и в его казавшихся больными глазах прочитывались и беспокойный вопрос, и требование, и мольба — насколько вообще подобному субъекту могла быть хоть чуточку присуща способность кого-либо о чем-то умолять. Вертолетчик чертыхнулся про себя: парень явно ничего не смыслит в вертолетах; видимо, они представляются ему чем-то вроде летучей мыши, которая, уцепившись когтями за скалу, может повиснуть на ней хоть вниз головой… Подумав так, он тут же обозлился: «Оправдываешь себя, командир. Этому типу и знать-то не надо, на что способна твоя машина — на то он и геолог. Но ему важно знать, на что способен ты, вот в чем дело!»
— Могу предложить одно, — он приблизил планшет к лицу геолога; из-за рева двигателя приходилось почти кричать, поэтому голос его против воли звучал почти рассерженно. — Самое близкое, где я могу приземлиться, это вот тут, — Рассолов ткнул пальцем в карту. — Ближе нет ничего подходящего, сам видишь…
Главный герой «Долины бессмертников» поэт Олег Аюшеев, участвуя в раскопках древнего погребения, знакомится с погибшей культурой хуннов. Осмысливая ее и сопоставляя с современной культурой и жизнью, он задумывается о том, что значит для поэта родная земля, об участи народов, правители которых во имя суетных и корыстных целей ввергают сотни тысяч людей в пучину бед, кровопролитий.
В исторической повести «Ступени совершенства» рассказывается о великом древнеегипетском художнике Тутмосе, создателе знаменитого скульптурного портрета царицы Нефертити.
В далеком будущем наука Земли достигла небывалых высот. Ученым удалось создать сверхмощную вычислительную машину, названную ими Великим Мозгом. По замыслу создателей, Великий Мозг будет поддерживать постоянную связь с мозгом каждого человека – и мыслительные способности людей возрастут тысячекратно. Для рассмотрения этой идеи, которая названа проектом Единого Поля Разума, создается специальная Комиссия: сто один человек, специалисты в самых различных областях человеческой деятельности, должны взвесить все «за» и «против» и принять решение...
Владимир Митыпов — известный бурятский прозаик. Его творчество знакомо русскому читателю повестями «Ступени совершенства», «Зеленое безумие земли», «Приход больших обезьян» и другими произведениями.Роман «Инспектор Золотой тайги» посвящен борьбе за советскую власть на золотых приисках Бурятии. Ярко раскрывает в нем автор историю освоения золотых россыпей в дикой, далекой каторжной тайге.
Главная тема повести Владимира Митыпова – ответственность ученого перед человечеством за свои открытия.Эксперименты профессора Моллини увенчались полным успехом: ему удалось наделить горилл сверхмощным разумом и превратить их в неопитеков, в «живые вычислительные машины». Необычайные способности неопитеков сделали их чрезвычайно полезными для военного ведомства, но ни ученые, ни опьяненные грандиозными перспективами военные и представить себе не могли, к каким ужасающим последствиям приведет открытие Моллини.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!