Гены-убийцы - [9]

Римо посмотрел на Смита и пожал плечами.

– Не пойму, что вас расстраивает.

– Очень многое, – ответил Смит. Вы все время создаете проблемы.

– Жизнь – уже проблема, – сказал Римо.

– У любой страны есть царь, президент или император. Без них не обойдется ни одна. Но мало где имеются хорошие ассасины. Убийцы. Это благословенный дар и большая редкость. Кто скажет «просто император»? А ведь он-то, действительно, просто император. Император – это обычно не получивший специальной подготовки человек, вся деятельность которого ограничивается рождением вовремя и у подходящих родителей. Тогда как убийца... О, как трудно готовить настоящего убийцу! – причитал Чиун.

– Я не хочу обсуждать это прилюдно, – сказал Смит. – Вот одна из наших проблем.

– Ко мне она не имеет отношения, – сказал Римо.

– Книгу может написать любой идиот, – не унимался Чиун. – Не такое уж это достижение, когда у человека есть время и его не тревожат шумные белые. Но кто скажет «просто писатель»? Писать может любой человек, располагающий покоем. Зато убийца...

– Пожалуйста, уймитесь оба!

– Что значит «оба»? – не понял Римо.

– Чиун тоже говорил, – сказал Смит.

– О! – произнес Римо.

Услышав обращенный к нему призыв уняться, Чиун повернул свою старческую голову к Смиту. Обычно он проявлял подчеркнутую вежливость к тому, кто в данный момент прибегал к услугам Дома Синанджу, но на сей раз дело обстояло по-другому. Раз в несколько столетий появлялся несдержанный на язык император, требовавший от Мастера Синанджу, чтобы тот унялся. Это был опрометчивый ход, не подлежавший повторению. Верно служить – это одно, позволять себя оскорблять – совсем другое.

Смит почувствовал взгляд Чиуна, его глубочайшее, невероятное спокойствие. Это было больше, чем угроза. Впервые над Смитом нависла ужасная опасность, исходящая от хрупкого старичка-азиата. Видимо, Смит переступил какую-то невидимую черту.

Смиту и прежде приходилось глядеть в лицо смерти и испытывать страх.

Однако он и сейчас не отвел взгляд и поступил так, как требовалось поступить.

На сей раз, глядя на замершего Мастера Синанджу, он чувствовал даже не страх. Ему показалось, что он стоит, нагой и растерянный, пред ликом самой Бесконечности. Наступил Судный день, а он – грешник. Он угодил в ад, ибо совершил непростительную оплошность: отнесся к Мастеру Синанджу без должной почтительности.

– Простите, – сказал Смит. – Примите мои извинения.

Чиун не торопился с ответом. Прошла вечность, прежде чем Смит увидел кивок дряхлой головы, означающий, что извинения приняты. Извиняться перед Римо почему-то не требовалось. Смит не мог этого объяснить, но нисколько не сомневался, что это именно так.

Они зашли в ресторанчик. Смит заказал еду. Римо и Чиун сказали, что не голодны. Смит заказал самое дешевое спагетти с фрикадельками, а потом поводил над столом какой-то хромированной палочкой.

– Жучков нет, – сказал он. – Кажется, все чисто. Римо, я крайне огорчен тем, что вы предаете свою деятельность столь широкой огласке.

– Ладно, давайте начистоту. Я слишком долго пробыл с вами, выполняя поручения, за которые не взялся бы никто, кроме меня. Слишком много гостиничных номеров, дурацких кодов, экстренных вызовов и мест, где меня никто не знает.

– Все не так просто, Римо, – молвил Смит. – Вы нужны нам. Вы нужны стране. Я знаю, что это для вас кое-что значит.

– Плевать я хотел на это! Это для меня не значит ровным счетом ничего.

Единственный человек, что-то давший мне в жизни... Но я не хочу в это вдаваться. Во всяком случае, это не вы, Смитти.

– Спасибо, – с улыбкой сказал Чиун.

– Что тут ответить... – вздохнул Смит. – Только одно: дела в нашей стране идут не слишком здорово. Мы переживаем тяжелые времена.

– Я тоже, – сказал Римо.

– Не знаю, как это выразить. Мне не хватает слов. – Смит поерзал. – Вы нам нужны не просто так, а для выполнения деликатных поручений. А вы привлекаете к себе внимание, что недопустимо.

– Каким образом? – воинственно спросил Римо.

– Вот пример. Вчера вечером в новостях передали сюжет о том, как некто отдал незнакомой женщине в Портленде, штат Орегон, желтую «тойоту» вместе со всеми документами. Ему, видите ли, не хотелось искать для нее стоянку. Вместе с этим человеком был старый азиат.

– «Старый»? – вмешался Чиун. – Назовете ли вы старым могучий дуб только потому, что это не зеленый саженец?

– Не назову. Я просто цитировал телерепортера. – Он снова воззрился на Римо. – Так я узнал, как вы расстались с «тойотой». Я знаю, что это были вы! Вы купили ее, а приехав в аэропорт, не пожелали ее парковать и отдали первой встречной красотке.

– Что же мне было делать? Загнать машину в Тихий океан? Сжечь? Взорвать?

– Придумали бы что-нибудь, чтобы какой-то ведущий новостей не верещал: «Неплохой подарочек на День матери, а, друзья?»

– Мы опаздывали на самолет.

– Припарковали бы машину или на худой конец продали за пятьдесят долларов.

– Вы сами когда-нибудь пытались продать машину стоимостью в несколько тысяч за пятьдесят долларов? Ее бы никто не купил. Такой товар не вызывает доверия.

– А возьмите эту сцену в зале аэропорта, – продолжал Смит.

– Да, на сей раз я вынужден согласиться с императором Смитом, – сказал Чиун, именовавший любого своего работодателя «императором». – Он прав. Что за безумие заявить в общественном месте, среди такого количества людей, что я – «просто убийца»? Как ты решился на такую безответственную, бездумную выходку? Изволь ответить. Мы ждем от тебя объяснений, Римо.