Генри Лонгфелло. Песнь о Гайавате. Уолт Уитмен. Стихотворения и поэмы. Эмили Дикинсон. Стихотворения - [120]

Вода — в его глуши —

Соседка из других миров —

Запрятана в кувшин.

Не видим мы ее границ —

Лишь крышку из стекла.

Ты хочешь в Бездну заглянуть?

Здесь — рядом — залегла.

Я удивляюсь каждый раз

Мужеству травы.

Прильнет к тому — что нас страшит —

В безвестное обрыв.

Но морю тростники сродни —

Глядят в него в упор.

И лишь для нас Природа

Чужая до сих пор.

Другой всё знающий о ней —

Как бы ее посол —

В дом — полный привидений[218] —

Ни разу не вошел.

Но кто — по правде говоря —

С ней коротко знаком?

Ведь мы тем дальше от нее —

Чем ближе подойдем.

Колибри

Дорога мимолетности —

Вихрь крошечных колес —

Брызги изумруда —

Рубина резонанс.

Цветы пригладят пряди

Взлохмаченных волос.

«Почта! Из Туниса?

Короткий перегон!»

* * *

Друг с другом — друг о друге

Мы говорили — без слов —

Слушая дикую гонку секунд —

И копыта часов.

При виде наших застывших лиц

Смягчился Времени взгляд —

Каждый из нас получил свой ковчег —

Взошел на свой Арарат.

* * *

Мысль находит слова только раз —

Праздник не каждого дня —

Как тайный глубокий глоток

Пресуществленного вина.

Но оно так знакомо — так «быть по сему» —

Такое с ним родство —

Что не вдруг понятны — его цена —

Неповторимость его.

* * *

Небо увидеть летом —

Это и значит

Стать поэтом.

Поэзия в книгах — мертвый клад.

Настоящие стихи летят.

* * *

Дряхлеет понемногу враг.

Теперь не в радость Месть.

Притуплён Ненависти вкус.

Свежинку хочешь есть —

Спеши!

Жаркое упорхнет —

Остынет с ходом дней.

Насытясь — Гнев закроет зев —

Некормленый — тучней.

* * *

Одуванчика бледная трубка —

Изумленье Травы —

И Зимы уж нет — улетает

Беспредельным «увы»!

Раскрывает сигнальный бутон

Свой кричащий венец —

Прокламация Солнц — о том —

Что гробнице конец.

* * *

Он жил в кольце засад

И в сторону Тьмы ушел —

А теперь его имя курсивом —

И звездочки ореол.[219]

А теперь и мы неприступны —

Нашим родством горды.

Все бессмертие — как в траншее —

В знаке звезды.

* * *

Из всех темниц — как стая птиц —

Летит толпа детей.

Единственный — счастливый день —

Когда — замки с дверей.

Поля в плену! Лес оглушен!

Блаженств идет набег.

Увы! И на таких врагов —

Седых бровей навет.

* * *

Если неба не сыщем внизу —

Вверху его не найдем.

Ангел на каждой улице

Арендует соседний дом.

* * *

Модель для Солнца одна —

Лишь для него годна.

Блеск должен сделаться Диском —

Чтоб Солнце отформовать.

* * *

Он пил и ел золотые слова —

Душа набиралась сил —

И он забыл — что убог и нищ —

Про смертный удел свои забыл.

Он плясом пронесся — сквозь тусклые дни—

И этих крыльев размах

Был только Книгой.

Какую Свободу

Дарит раскованный Дух!

* * *

Раздался Ветра трубный зык.

Траву примяла дрожь.

Зеленый Холод в жаркий день

Вонзил предвестий нож —

Как изумрудный призрак встал —

Грозя — к окну приник.

Судьбы горящий мокасин

Погнался — и настиг.

Увидели глаза живых —

Как задыхался лес —

Как смыла улицы река

И вихрь на вихрь полез.

И прочь рвалась колоколов

Клокочущая весть!

Но что́ пришло —

И что́ ушло! —

А Мир — как был — так есть.

* * *

Птица прыгнула в седло

И — миновав барьер

Тысячи лесных вершин —

Нашла сухую жердь

И — горлышко закинув вверх —

Такую россыпь нот —

Мотовка, бросила — что мир

Все в чувство не придет.

* * *

«Прости нас!» — молим мы

Того — кто нам невидим.

За что? Он знает — говорят —

Но нам наш грех неведом.

В магической тюрьме —

Всю жизнь на свет не выйдем! —

Мы счастье дерзкое браним —

Соперничает с Небом.

* * *

Даже не вздрогнул счастливый Цветок —

Он так был захвачен игрой —

Когда его обезглавил Мороз —

Случайной власти герой.

Белокурый убийца дальше идет —

А Солнце — бесстрастное — строго —

Начинает отмеривать новый день —

Для попустившего бога.

* * *

Слава! Гибельный блеск —

Что на мгновенье

Означает Силу и Власть.

Отогреет чье-то бедное имя —

Никогда не знавшее солнца —

Потом разожмет пальцы —

И даст — в забвенье — упасть.

* * *

Западня — но сверху небо огня.

И небо впритык —

И небо вдогон —

И все-таки Западня —

Прикрытая небом огня.

Вздохнуть — значит соскользнуть —

Взглянуть — это значит упасть —

Замечтаться — обрушить устой —

На котором держится пласт.

А! Западня — и небо огня.

Глубина — вся мысль моя поглощена.

Я не вверюсь ногам своим —

Это сдвинет нас. А мы сидим

Так прямо.

И кто бы подумал сейчас —

Что внизу Западня — Западня —

Не слышно дна — и не видно дня.

Провал и все ж круговая цепь —

Семя — Лето — Склеп.

Рок — сужденный кому?

Почему?

* * *

Дважды жизнь моя кончилась — раньше конца —

Остается теперь открыть —

Вместит ли Вечность сама

Третье такое событие —

Огромное — не представить себе —

В бездне теряется взгляд.

Разлука — всё — чем богато небо —

И всё — что придумал ад.

* * *

Сердцем моим горда — оно разбито тобою.

Болью моей горда — из-за тебя терплю.

Ночью моей горда — ты ее утолил луною.

Отреченьем моим — страсти твоей не делю.

Нет — не хвались — что один — как Иисус — ты остался —

В час — когда чаша скорбей тобой была испита.

Ты проколоть не смог пустопорожний обычай.

Крест твой пошел с молотка в счет моего креста.

* * *

Главнейшие народы мира

Малы на взгляд.

Для них всегда открыто небо —

Не страшен ад.

Но много ль скажут любопытным

Их имена?

Народами шмелей — и прочих —

Трава полна.

* * *

Как сдержанно таит в себе —

Не выдает вулкан

Багрянец замыслов своих —

Недремлющий свой план.

Зачем же — люди — нужен нам

Слушатель случайный —

Когда природа в тишине