Геноцид и массовые репрессии - [13]

Такое настроение еврейства, объяснимое отчасти сирийскими гонениями, объясняет и то, что пропасть между еврейским и эллинским миром росла, и тенденции антисемитизма приобретали все более резкий характер. Аполлоний Молон с Родоса, учитель Цицерона, в особом полемическом сочинении против евреев обвиняет их в отрицании греческих богов и атеизме, а также — что гораздо более характерно — в человеконенавистничестве и обособленности от всех, кто верует иначе; далее, в том, что они самые неспособные из всех варваров и одни не хотят внести никакой лепты в общее дело культуры. Те же обвинения повторяет Посидоний (в свидетельстве, переданным нам Диодором): иудеи изгнаны из Египта за проказу и другие отвратительные болезни; основной их закон — ненависть к чужестранцам, с которыми они не желают разделять даже стол. В противоположность Посидонию и Аполлонию можно привести генеалогический труд Тимагена Александрийского, рассказывающий о том, что Моисей запретил иудеям сношения с чужеземцами, чтобы опять не заразить последних и не вызвать ненависти к ним, как в Египте. Здесь подтверждаются факты обособленности иудеев, но ей придается более дружелюбная окраска; есть основание думать, что как Тимаген, так и писавший вскоре после него Страбон, черпали из иудейских, а не из антииудейских источников: все отношение их глубоко сочувственное. Однако они являются исключениями. Истории об изгнании «нечистых» и «безбожных» иудеев из Египта, об осквернении ими храмов богов повторяются александрийцами Лисима-хом и Апионом. Последний возобновляет также рассказ о почитании иудеями золотой ослиной головы; культ этот учрежден, будто бы, в память того, как иудеи, мучимые жаждой при скитаниях в пустыне, нашли оазис, идя по следам ослиного стада. Но гораздо более важное значение, по своим страшным последствиям, имела легенда о ритуальном убийстве, впервые пущенная в ход тем же Апионом и повторяемая мало известным писателем Демокритом. Рассказывалось о том, как царь Антиох XII Сидет (138–129) впервые, при взятии Иерусалима, нашедший в храме ослиную голову (по другой версии — статую Моисея верхом на осле), обнаружил также пленного грека, которого откармливали, чтобы принести его потом в жертву. По его рассказам, такая церемония происходила в лесу при торжественной обстановке; поедая внутренности убитого, иудеи клялись над его трупом в вечной и непримиримой вражде к грекам. Подобные рассказы, конечно, разжигали массу и были чрезвычайно популярны. Но политика Птолемеев сдерживала возбуждение, всячески покровительствуя иудеям: в Александрии они образовали громадное гетто; еврейские имена встречаются среди высших должностей (например, военачальники, сыновья первоосвященника Онии, являются главнокомандующими при царице Клеопатре III, вдове Птолемея VI Филометора, 181–145). Они пользуются многими привилегиями, например, правом не принимать никакого участия в государственном культе; полной внутренней автономией; им принадлежат многие экономические преимущества, например, монополия в торговле папирусом, откуп на некоторые дорожные пошлины; в различных спекулятивных отраслях торговли и государственного хозяйства они играют важную роль, этим еще больше питая враждебное к себе отношение других.

При наследниках Птолемеев, римских императорах, отношения правительства к иудеям меняются не сразу. При Августе и Тиберии евреи не только сохраняют полную внутреннюю автономию, свободу религии и даже освобождение от военной службы, но проявляют тенденцию полного уравнивания в правах с александрийскими гражданами, ссылаясь на мнимое обещание равноправия, данное им Александром Великим. При Калигуле (37–41 гг. после Р. X.) политика правительства круто меняется и переходит к той ненависти и вражде, которая до тех пор сдерживалась искусственно. В 38 г. царь Агриппа подвергается открытым оскорблениям александрийской черни и высмеиванию на улицах и в мимах, а вслед за тем толпа переходит к требованию, чтобы во всех еврейских молельнях были воздвигнуты статуи обоготворенного императора. Освобождение от культа императора, обязательного для всей остальной империи, составлял важнейшую привилегию иудейской общины; ясно было, что она ее не отдаст без боя. Везде воздвигание императорских статуй сопровождалось их низвержением, а низвержения погромами и полным разрушением молелен. Вслед за этим правитель Египта, Авл Авилий Флакк, издал эдикт, объявлявший иудеев лишенными прав гражданства и совершенно бесправными чужеземцами. Наряду с этим запрещалось празднование субботы. Со своей стороны чернь произвела полный разгром всего еврейского населения; остатки спаслись, запершись в маленькой части гетто. На улицах иудеев избивали камнями, сжигали, распинали на крестах; по велению наместника, в театре публично высекли тридцать восемь старейшин иудейской общины. В 39 г., вместе с отставкой Авилия Флакка, в Рим отправляются одновременно два посольства: иудейское и антииудейское; во главе первого стоит философ Фион, во главе второго Апион. Калигула осыпает иудеев упреками в том, что они никогда не молились за него и за власть, а если и молились, то неизвестному богу за него, а не ему самому. В результате — ответом на иудейское посольство было приказание воздвигнуть императорские статуи не только в молельнях, но и в иерусалимском храме. Готовившийся взрыв приостанавливается убийством Калигулы. Император Клавдий (41–54) не только возвращается к прежней покровительственной политике относительно иудеев, но и привлекает к суду и казнит двух главнейших участников погрома 58 г., Исидора и Лампона; кроме того, он дарует иудеям права александрийского гражданства. Но это нисколько не останавливает ожесточенной борьбы; мы знаем о новых европейских погромах в Александрии при Нероне и Веспасиане. Параллельно с этим замечается глухое недовольство и в самой Иудее. Идумейская династия, сменившая Маккавеев, совершенно подпала под влияние римского правительства; еще при Августе Иудея вместе с Сирией была подчинена римским прокураторам. В 66 г. вспыхнуло восстание, поддерживаемое партией зелотов и окончившееся в 70 г. полным разгромом Иерусалима Титом. Храм был разрушен и населения рассеяно. При Нероне гнет стал несколько легче, при Траяне он опять усилился. В 115 и 177 гг. в Египте, Кирене и на Кипре происходят восстания иудеев, сопровождающиеся жестокими массовыми избиениями римлян. В ответ, после подавления бунта, иудеям под страхом смертной казни запрещают въезд на Кипр. При Адриане вспыхнуло последнее восстание под предводительством Бар-Кохбы, в 135 г., вызванное запрещением обрезания. Побежденные иудеи были окончательно изгнаны из своей страны и рассеяны повсюду с запрещением проповедывать свою веру, а Иерусалим был преобразован в римскую колонию — Aekia Capitolina. Теоретическая сторона антисемитизма продолжает развиваться. Упомянув о воспитателе Нероне, Херемоне, повторяющем в своей истории исхода иудеев из Египта вымысел Манефона, остановимся на именах Тацита и Ювенала. Говоря об исходе евреев, об их религии и обычаях, Тацит повторяет общие обвинения: иудеи почитают ослиную голову в воспоминание о спасшем их стаде; всех переходящих в их веру они учат прежде всего «презирать богов, отрекаться от отчизны, пренебрегать родителями, детьми, братьями»; все, что у других народов «profanum», у них «sacrum» и наоборот; все их обычаи мрачны и развратны; ко всем иноземцам они дышат непримиримой ненавистью: празднование субботы и юбилейного года объясняется только ленью. Но наряду с этим Тацит, со своей обычной гениальной психологией, отмечает у евреев внутреннюю солидарность, верность клятвам, смелость и презрение к смерти, а относительно религии, параллельно с нелепой сказкой об ослиной голове, говорит, что они веруют в единого, вечного, духовного Бога. Ювенал повторяет обвинения в лени, в обособлении себя от всего мира, в презрении ко всем необрезанным. Тацит и Ювенал являются типичными представителями языческого мира в его отношениях к иудаизму в начале II века христианской эры.