Генный апгрейд. Почему мы пользуемся устаревшей моделью тела в новой модели мира и как это исправить - [8]

Было бы глупо, если бы после каждого генетического апгрейда приходилось бороться с простудой, СПИДом или герпесом. Теперь с помощью искусно модифицированных вирусов возможность целенаправленно вводить генетическую информацию в клетки взрослых людей стала вполне реальной.

Заканчивается ли эра, в которой вирусы так же популярны, как собачий помет в центре Вены? Могу ли я наконец заразиться геном четырехрукости, чтобы дать себе двойную пять? К сожалению, с вирусами все не так просто. Некоторые из них, вообще-то отлично подходящие в качестве средств транспортировки генов, все равно будут вызывать панику у нашей иммунной системы, даже если в них нет патогенной генетической информации. Иммунная защита человека не дает кредит доверия ни одному новоприбывшему вирусу в надежде, что они сделают для нас что-то полезное. Если иммунная система обнаружит поверхность вируса, который связан с появлением болезни, он будет атакован, даже если имеет только добрые намерения. Возникающее в результате воспаление не только болезненно, но и делает передачу желаемой генетической информации крайне неэффективной. К счастью, не у всех вирусов есть эта проблема. Так называемые аденоассоциированные вирусы (ААВ), например, часто игнорируются нашей иммунной системой. Поэтому ААВ особенно популярны для введения генов во взрослые организмы, даже несмотря на то что они настолько крошечные, что в них может поместиться лишь небольшое количество ДНК и передастся только маленькая частичка генетической информации. Однако одно из самых больших препятствий на пути передачи генетической информации всему организму человека, а не отдельным его клеткам, заключается в том, что каждый вирус может атаковать только определенные виды клеток. Человеческое тело состоит из более чем 200 типов клеток. Ни один вирус в мире неспособен заразить каждый из них, и пока не предвидится появление метода, решившего бы эту проблему. Таким образом, полностью изменить геном взрослого человека не представляется возможным. И даже если бы такая возможность появилась, многие из черт, на которые удалось бы повлиять, у взрослых не изменились бы даже после внесения соответствующих вариантов генов. Причина в том, что многие гены активны не постоянно, а только на определенных этапах развития.

Если заменить ДНК вируса на что-нибудь более полезное, можно добавить эту мутацию человеку.

В конце пубертатного периода рост тела заканчивается, и кости навсегда утрачивают способность удлиняться. На это нельзя повлиять задним числом с помощью каких-нибудь генных уловок.

Даже если в 35 лет вы поймете, что карьера профессионального баскетболиста была бы более прибыльной, чем карьера администратора солярия в великой песчаной пустыне Бильмы.

Итак, вы родились слишком рано, чтобы извлечь выгоду из генетической модификации человека? Не сказал бы. Вообще, не похоже, что станет возможно надежно вводить генетическую последовательность во все клетки организма в ближайшем будущем, но это не так уж необходимо для изменения некоторых черт.

Дилемма Гольдмана

Вы бы согласились принять вещество, которое подарит вам золотую медаль на Олимпийских играх, но убьет вас в течение пяти лет? Если ваш ответ «да», то либо у вас невыносимая жизнь, либо вы высококлассный профессиональный спортсмен. Американский врач Боб Гольдман во многих исследованиях показал, что около половины всех спортсменов такого уровня были бы готовы потерять свою жизнь за пять лет, если им на Олимпиаде будет гарантирована золотая медаль. А вот от остального населения только около 1 % людей оказались готовы заплатить эту цену за выдающийся карьерный успех. Но даже это означает, что в одной лишь Австрии таких людей были бы десятки тысяч. При этом среднестатистический житель Вены в любом случае ответил бы: «Я дам тебе 1000 шиллингов, если ты убьешь меня прямо сейчас».

Готовность примириться со скорой смертью в обмен на колоссальный успех называется дилеммой Гольдмана. Подобное особенно хорошо прослеживается в психологии спорта и часто упоминается в связи с генным допингом.

Дилемма Гольдмана показывает, что генетические изменения для повышения эффективности не всегда бывают абсолютно безопасными, но при этом есть множество людей, которые мирятся с риском.

И уже есть люди, пытающиеся получить такие генетические обновления. На компьютере Томаса Спрингштейна, выбранного тренером года по легкой атлетике в Германии в 2002 году, обнаружили письма, из которых он узнавал, где можно достать генное допинговое средство репоксиген.

Речь идет о проверенном на мышах вирусе, способного вводить ген, называемый ЭПО, в клетки мышц. Оказавшись там, он производит эритропоэтин, что приводит к увеличению количества эритроцитов, улучшая общее насыщение организма кислородом. Вирус был разработан для лечения анемии. Однако у спортсменов вирус может увеличить выносливость. Чтобы генетическое изменение повлияло на весь организм, инфицирование каждой клетки не является неизбежным условием. В некоторых случаях также достаточно, чтобы пораженные клетки выделяли что-либо в кровь.

Глибера, которая была утверждена в Европе в 2012 году как первая генная терапия, также была основана на этом принципе. Препарат борется с генетически обусловленной болезнью обмена веществ, делающей кровь кремообразной и густой, что является опасным для жизни