Гении и злодеи России XVIII века - [7]

4. ЧТО ПРОИСХОДИТ В РОССИИ

— Россия всегда была, есть и будет страной для нас загадочной, холодной и враждебной. Никто, ни один бытописатель, ни один военный, ни один коммивояжер, ни один дипломат — никто до последней точки не изучил еще Россию и русских. Итак, Россия хочет победить Швецию. А потом она, видимо, замахнется и на остальную Европу. А Европа никогда не захочет быть «под русским медведем». Впрочем, на гербе у них орел. А мы не позволим русскому орлу распластать крылья над Европой. Итак...

— Британцы и галлы пусть встанут на пути русских хищников. Нерешенность восточных проблем, немалые долги царя Петра и поголовная бедность... Вы не можете не знать об этом. Они очень бедны. У них нет хороших дорог. Нет военных школ для своих дворян. Они малограмотны. Вот увидите, и военные успехи их кратковременны и малоубедительны. Они не захватили Стокгольм, оставив его сестре короля Карла, Ульрике Элеоноре.

— Да, мой друг, Петр великим и знаменитым стал после Полтавы. Но еще не вся Европа встала против России своей военной мощью.

* * *

Григорий Федорович Долгорукий, при польском королевском дворе российский уполномоченный, мог бы, и не подслушав этот приведенный выше разговор двух вельмож, знать, что думают о русских делах в Варшаве. А последние известия с родины были весьма благоприятны ему:

«В мае 1719 года произошло морское сражение, где русский военный флот имел викторию благодаря только искусному маневру и умелому использованию артиллерийского огня. 24 мая русский отряд в составе четырех 52-пушечных линейных кораблей “Портсмут”, “Девоншир”, “Уриил” и “Ягудиил” крейсировал в Балтийском море у острова Эзель. Отрядом командовал русский капитан 2-го ранга Наум Акимович Сенявин. Эскадра, заметив три неизвестных крупных военных корабля, пошла на сближение. На мачтах враждебных кораблей взвились шведские флаги. Шведский капитан-командор, потомок Рейнгольда фон Врангеля, вел свои суда “Вахмейстер”, “Карлскрон-Вапен” и бригантину “Вернардус” на разведку: тот бой шел около трех часов и закончился блестящей победой русских моряков». Позже по особому именному указу Петра на монетном дворе будут отчеканены наградные золотые медали всем офицерам — разного достоинства. Надпись «Прилежание и верность превосходят сильно» была памятна всем участникам боя и поучительна их потомкам.

Посланнику русскому многие документы тогда пришлось прочитать.

«Еще одна-две наши победы, и Швеция лишится своих главных морских и сухопутных сил. А Россия будет строить новые крепости и прокладывать дороги, рыть каналы и возводить оборонительные линии. Хватит ли у нас способных, грамотных офицеров? Сможем ли, вытянем?» — мысли эти не давали ему покоя.

Долго не мог заснуть в ту ночь Григорий Федорович, читая многочисленные бумаги.

У русских дипломатов была отличительная черта: дела российские всегда были важны для них не менее, чем дела иностранные. Дипломаты петровского времени были, пожалуй, первыми русскими патриотами на внешнеполитической службе. Не столько о себе заботились и не столько о престиже своей страны, а о благе России в целом.

«Итак, Россия заканчивает войну, наступит долгожданный мир, а царь Петр Алексеевич напоминал вот недавно о должном развитии инженерного дела. Развить и укрепить, заботиться о русских, но и не забывать об иностранном пополнении. Мало у нас еще грамотеев». Вспомнил Григорий Федорович о недавней встрече. Генерала Миниха представили ему как вельможу, в Варшаве вокруг было много придворной братии. И он, гордый Долгорукий, не захотел говорить с Минихом о чем-то важном... Они раскланялись и разошлись.

Прошел 1720 год. Наступил 1721-й год, многое изменивший как в жизни генерала Миниха, так и в истории России.

* * *

Год 1721-й. В этот памятный год Петр I стал императором, а Россия — империей. Церковь получила свой высший орган, названный царем Святейшим Синодом. С той поры он стал самым главным органом церковного управления. Здесь, в Синоде, объединились высшие церковные иерархи, а во главе новой системы стоял назначавшийся самим императором обер-прокурор, бывший тогда лицом светским, а никак недуховным. Этим «гражданским чиновником» был Стефан Яворский, или Симеон Иванович, который еще в начале века стал местоблюстителем патриаршего престола и президентом славяно-греко-латинской академии. Долгие годы, до 1917 года, Святейший правительствующий

Синод ведал всеми делами Русской православной церкви. Толкование религиозных догматов, надзор за правильным соблюдением обрядов, духовная цензура и просвещение, борьба с «еретиками» и «раскольниками» — все это входило в круг обязанностей служителей Синода. Тогда Петр подчинил этим решением церковь государству. Это решение царя-реформатора становится серьезнейшим вкладом в дело укрепления Российского государства.

Альманах «Русская старина» за 1871 год приводит на своих страницах следующий анекдотический случай: один монах, подавая водку Петру I, споткнулся и его облил, но, не потеряв самообладания, рассудительно сказал:

— На кого капля, а на тебя, государь, излияся все благодать.

Как царю Петру удалось подчинить церковь государству?