Генетическая бомба. Тайные сценарии наукоёмкого биотерроризма - [47]

Здесь следует обратиться к двум сторонам процесса засекречивания. Во-первых, надо понять сущность «научной революции», и здесь можно принять идеологию Т. Куна [66]. Во-вторых, можно посмотреть на исторические аналогии, например, в развитии наиболее грозного оружия в виде атомного и термоядерного оружия.

В атомной науке стали критичны работы 1939 года, когда и пришла пора засекречивания.

Особая важность и уровень встающих угроз национальной безопасности таких «переворотных» научно-технических достижений предполагает не только своевременное патентование, но и оперативное засекречивание научно-технической информации до её правовой защиты.

Снова необходимо поставить вопрос о принятии в России закона «О секретных изобретениях».

По Т. Куну любая попытка, прежде всего со стороны военных, какого-либо стимулирования развития фундаментальной науки наносит лишь ей вред. Это вред может наступить и при преждевременном засекречивании проводимых работ. Вот почему в «большой науке» (например, в РАН, РФФИ и др. ) царит тезис, что фундаментальная наука не подлежит засекречиванию.

Блестящая работа Т. Куна, оказавшая значительное влияние на развитие прогнозирования, частично отдаёт дань широко распространённой вере в то, что в фундаментальной науке неприменимы прогнозирование, выбор и планирование.

Наши «молодые реформаторы» (надо признать, что были и социально-экономические удачи), не имея специфической закалки в сфере обеспечения национальной безопасности страны, в 90-е годы решительно встали на путь «демилитаризации» российской экономики и резкого сокращения финансирования фундаментальной и прикладной науки, а также за мир без российского «сверхоружия» на дорогостоящей новой физической и иной основе.

Сделанные ими крупные ошибки пришла пора преодолевать.

Для сферы большой биологической науки (т. е. уже угрожающей «генетической бомбы») ситуация в самой России видится иначе: здесь требуется прорывная стратегия «асимметричного ответа».

12. Особенности глобальной расовой биологической войны

Сегодня надо говорить о существенных структурных сдвигах в научно-техническом прогрессе, который от проблем атома и космоса всё более обращается к биологической клетке, ДНК и прочим объектам генной инженерии. Отсюда новый всплеск интереса военной мысли к биологическому оружию новых поколений.

В научно-техническом отношении мне видится аналог ситуации 40-50-х годов с тайной историей создания первой атомной бомбы и теми геополитическими последствиями, которое принесло с собой сначала термоядерное оружие, а по том ракетные средства его доставки.

Биологическое и иное оружие массового уничтожения международным правом (в т. ч. по линии ООН) запрещено к применению. Но это право не может относиться к работам в сфере фундаментальной и прикладной биологической науки, которая всегда имеет «двойное» назначение.

Данные печати показывают, что в данной области финансирования секретных медико-биологических, не всегда военно-ориентированных, исследований и разработок лидирует именно США и Минэнерго (МЭ) и далее научные фанты, в том числе по линии Минобороны США и его Управления перспективных разработок (ДАРПА), раздаются по всей сети многоотраслевой науки США.

Для справки: ДАРПА (Defense Advanced Projects Agency) – орган Минобороны США, осуществляющий централизованное руководство отдельными научно-техническими проектами, которым придаётся особое значение для перспективного использования в целях наращивания военного потенциала США. Заказы ДАРПА доводятся до этапа перспективных разработок, затем передаются в виды вооружённых сил для дальнейшей технической разработки, испытаний и подготовки производства. ДАРПА стоит у истоков создания самой необычной военной техники, вооружений и материалов.

Справедливости ради можно заметить, что как России, так и другим странам никто не мешает проводить такие же секретные исследования.

Секретность работ и документов и особый режим деятельности ряда медико-биологических НИИ России (в том числе РАН и РАМН) – это насущная необходимость.

Также это гарантия того, что доступ биотеррористов в эти НИИ станет крайне сложен.

Во время научной конференции в ММА (Москва, 2004 г. ) зам. по науке из оболенского ГНЦ прикладной микробиологии В. Я. Волков продемонстрировал слайды по особенностям технической защиты своего режимного объекта. Как говорится, это – «высший класс» защиты.

История мировых войн и больших циклов «научно-технических революций» в мировой физической, химической и ныне биологической науке уже позволяет сделать вывод о том, что перенаселённый мир, особенно слаборазвитых стран (куда с начала 90-х годов стала скатываться и наша все менее «наукоёмкая» и «высокотехнологичная» Россия), стоит на грани тайного «цивилизованного» уничтожения.

Как-то моя хорошая знакомая, бывшая выпускница МФТИ, меня (как автора статьи в газете «Природно-ресурсные ведомости») спросила: «А что же это такое, «генетическая бомба? » Одно время её дочь хотела поступать в этот ВУЗ на Факультет биологической и молекулярной физики.

Я пожал плечами, поскольку всё это слишком сложно и научно.