Генератор времени - [16]
— Быстро на борт!
Смирнов обрадовался.
Работать — это не умирать.
Одну за другой закидывал коробки (тяжёлые, кстати) на нагревшуюся металлическую палубу, для спокойствия духа считал заклёпки в борту. На пальцах одной левой руки вряд ли можно показать такое большое число (да и руки заняты), но в уме пересчитывал свободно. Умным, несуетливым стал, как Pedestrians, гриб-пешеход. Думал, втолкну на борт последнюю коробку, тут бывший чемпион и пальнёт в меня.
Но чемпион только спросил:
— Чем болел в детстве?
— Ну, поносом больше.
— Что? И сейчас схватывает?
— И сейчас. Только я терплю.
Бывший чемпион недоверчиво сплюнул, посчитал, наверное, что Смирнов вот-вот не вытерпит. Дотащит до катера громоздкое тело потомка шаманов и не вытерпит. Билось, билось в голове Смирнова, будто огонёк маячка прыгал: вот сейчас пальнёт в меня чемпион. Бежать надо, бежать. Крикну: «Вон он, ваш ящик!» — и побегу. Все кинутся к ящику, а я со всех ног — в лес, будто правда терпеть больше не могу. Без летающего в воздухе перепончатокрылого уследить за убегающим между сосен одиноким больным человеком сложно. Спрячусь в тихой бухточке, на берегу которой тихая девственница покоится.
— А ну встань!
Смирнов обречённо выпрямился.
— Ты не сусликом встань, ты прямо встань!
Смирнов выпрямился ещё более обречённо.
— Теперь повернись. Ага, вот так. В профиль, в профиль твою мать. — бывший чемпион не жалел, подпускал матерные словечки. — Теперь-то уж точно вижу, Валька Филимонов ты.
И спросил:
— Зачем пугал Цезия?
Смирнов на всякий случай промолчал.
Честно говоря, не пугал он человека из рода шаманов.
Хотя кто его знает? Голова так болела, что всякое быть могло.
Рыжебородый Цезий и на песке лежал так неправильно, что Смирнова вдруг пронзила совсем невыносимая догадка: этот хитрый потомок шаманов вовсе и не на песке перед ним лежит, а лежит в каком-то совсем другом времени! Вспомни, вспомни, Смирнов, чем занимался академик Будкер? Проблемами времени! Вот именно. Фундаментальными. И говорят, многого добился. И лежит теперь потомок шаманов во вчерашнем дне, а может в завтрашнем. А в ящике под пробирками припрятаны золотые монеты с моим профилем и молодые улитки krknpk. Вот они — вечные тайны! Остров Хреновый — странное место. Тут грибы бегают, отроковица-девственница лежит, всё течет, всё изменяется. Тут неведомое может обнажиться. Бывший чемпион — не дурак, он, наверное, знает подходы к министру обороны. Купят у бывшего чемпиона улиток krknpk (тайно, конечно) и начнут бросать со спутников в болота Флориды. Плодитесь и размножайтесь!
Смирнов ещё раз глянул на распростёртого Цезия.
Всем своим уставшим сердцем, всей своей испуганной душой, всем телом озябшим чувствовал, как тепло и нежно распространяется над островом солнечное тепло — как из будущего. Вдруг правда из будущего?
— Вот я тебя! — вдруг выругался Цезий.
Никто этого не ожидал, но очнулся, очнулся потомок шаманов!
Бывший чемпион тоже облегчённо выругался. Все видели, что глаза Цезия, контуженные непониманием, тихо светятся. Только что отсутствовал, провалился в другое время, труп свой оставил, но всё же решил вернуться. И Федосеич, конечно, обрадовался, как немой, радостно замычал из иллюминатора, невнятными звуками приветствуя возвращение друга.
И тогда Смирнов бросился в лес.
Не впервые бежал, знал дорогу, аж воздух звенел.
Сухие сучья под ногами щёлкали, как выстрелы. Лейтенант подпрыгивал резво, вскрикивал. С колотящимся сердцем выскочил на берег глухой бухточки, только там, роняя слюну, как собака, постанывая, прихрюкивая, сел на песок. Сейчас набегут, повалят в песок несчастного Вальку Филимонова! Слова не дадут сказать. Но за редкими тонкими соснами мощно рыкнул движок, и минут через пять, заваливаясь на правый борт, стальной катер стремительно скользнул в чудесную солнечную даль. Мелькнула в круглом иллюминаторе счастливая морда Федосеича, а на хорошо прогревшейся стальной палубе контуженый Цезий что-то жадно глотал из фляжки.
Приведя в порядок дыхание, Смирнов вернулся к руинам. Истоптанный песок, забытая сумка с минералкой, пакеты с закусью. Смирнов жадно впился в копчёную колбасу. Жевал, урча. Радовался, что нет никакого алкоголя. Смотрел на отражение в воде: ох, опустился. Насытившись, присел на корягу, опустил руку в прохладную воду. Мелкие рыбки тотчас, толпясь, стали дёргать волоски.
Спросил:
«Вот куда я попал?»
Рыбки ничего не ответили.
«Что вы можете о человеке знать?»
И на этот раз рыбки ничего не ответили.
«Кругом сплошные бандиты. Ни одного человека».
На этот раз донеслось: «А бандиты — разве не люди?»
Что отвечать таким дурам? Может, и люди. Но не такие, как мы.
Люди вообще разные. Будто правда живут сразу в разных временах.
Как-то Смирнов получил электронное письмо. На своё имя, но на адрес Управления.
«Посылаю бес согласия. — Видно было, что для писавшего русский язык не являлся родным. — Немного опасаться иметь прибыльный бизнес. Иметь искренне интерес поделиться с Вами. Учитывая факт получил Вашу ссылку в моем поиске для тех кто подходит под бизнес-предложение».
Получил ссылку? Бизнес-предложение?
Уж не междупланетная ли улитка это писала?
Середина XVII века. Царь московский Алексей Михайлович все силы кладет на укрепление расшатанного смутой государства, но не забывает и о будущем. Сибирский край необъятен просторами и неисчислим богатствами. Отряд за отрядом уходят в его глубины на поиски новых "прибыльных земель". Вот и Якуцкий острог поднялся над великой Леной-рекой, а отважные первопроходцы уже добрались до Большой собачьей, - юкагиров и чюхчей под царскую руку уговаривают. А загадочный край не устает удивлять своими тайнами, легендами и открытиями..
Захватывающая детективно-фантастическая повесть двух писателей Сибири. Цитата Норберта Винера: «Час уже пробил, и выбор между злом и добром у нашего порога» на первой страничке, интригует читателя.Отдел СИ, старшим инспектором которого являлся Янг, занимался выявлением нелегальных каналов сбыта наркотиков и особо опасных лекарств внутри страны. Как правило, самые знаменитые города интересовали Янга прежде всего именно с этой, весьма специфической точки зрения; он искренне считал, что Бэрдокк известней Парижа.
Герберт Уэллс — несомненный патриарх мировой научной фантастики. Острый независимый мыслитель, блистательный футуролог, невероятно разносторонний человек, эмоциональный, честолюбивый, пылающий… Он умер давным-давно, а его тексты взахлёб, с сумасшедшим восторгом читали после его кончины несколько поколений и еще, надо полагать, будут читать. Он нарисовал завораживающе сильные образы. Он породил океан последователей и продолжателей. Его сюжеты до сих пор — источник вдохновения для кинематографистов!
Боевик с экономическим уклоном – быстрый, с резкими сменами места действия, от Индии до русской провинции, написанный энергичным языком.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Шестой ангел приходит к тем, кто нуждается в поддержке. И не просто учит, а иногда и заставляет их жить правильно. Чтобы они стали счастливыми. С виду он обычный человек, со своими недостатками и привычками. Но это только внешний вид…
Роман молодого чехословацкого писателя И. Швейды (род. в 1949 г.) — его первое крупное произведение. Место действия — химическое предприятие в Северной Чехии. Молодой инженер Камил Цоуфал — человек способный, образованный, но самоуверенный, равнодушный и эгоистичный, поражен болезненной тягой к «красивой жизни» и ради этого идет на все. Первой жертвой становится его семья. А на заводе по вине Цоуфала происходит серьезная авария, едва не стоившая человеческих жизней. Роман отличает четкая социально-этическая позиция автора, развенчивающего один из самых опасных пороков — погоню за мещанским благополучием.
Триптих знаменитого сербского писателя Милорада Павича (1929–2009) – это перекрестки встреч Мужчины и Женщины, научившихся за века сочинять престранные любовные послания. Их они умеют передавать разными способами, так что порой циркуль скажет больше, чем текст признания. Ведь как бы ни искривлялось Время и как бы ни сопротивлялось Пространство, Любовь умеет их одолевать.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.