Генеральный штаб в годы войны - [3]

Более строгими по тону, я бы сказал, более "академичными", но столь же глубокими, содержательными были лекции Г. С. Иссерсона по оперативному искусству и стратегии, а также лекции по тактике высших соединений, которые читал А. В. Голубев. Добрую память оставили о себе и такие талантливые преподаватели, как А. В. Кирпичников, В. К. Мордвинов, Е. А. Шиловский, С. Н. Красильников. Все они отлично знали предмет и были великолепными методистами.

Очень сильным оказался в академии и состав военных историков. Они умели строить свои лекции таким образом, что слушателям была ясно видна не только общая линия развития армий и способов военных действий, но и то, что с пользой можно взять из прошлого для современности. Особенно выделялся в этом отношении В. А. Меликов, читавший историю первой мировой войны и буквально влюбленный в нее. Иногда он увлекался настолько, что сядет, бывало, лицом к схемам, развешанным на стойках, и ведет свой интересный, красочный рассказ, повернувшись спиной к слушателям. Звенел звонок на перерыв, а лекция продолжалась. Даже завзятые курильщики не покидали своих мест. Только когда в классе появлялся другой преподаватель, мы отрывались наконец от битвы на Марне или драматических событий в Августовских лесах.

С таким же жаром читалась история русско-японской войны профессором Н. А. Левицким. Он свободно излагал материал и так же покорял слушателей подробностями и перипетиями сражения или боя, воссоздавая зримую картину борьбы воли и ума военачальников.

Среди преподавателей встречались и наши сверстники, равные с нами в званиях. Например, майор И. С. Глебов преподавал артиллерию, подполковник К. Ф. Скоробогаткин - химдело. Оба они окончили эту же академию в том же 1938 году. А начальниками групп и нашими руководителями по тактике были полковники И. X. Баграмян, В. В. Курасов, А. И. Гастилович. И надо сказать, что уже в то время чувствовалась незаурядность этих людей. Среди слушателей они пользовались всеобщим уважением, во-первых, за свои знания, а во-вторых, за разумное сочетание высокой требовательности с товарищеским отношением к нам.

В самом конце августа 1939 года прямо с занятий большую группу слушателей, в том числе и меня, вызвали к начальнику курса полковнику В. Я. Семенову. Недоумевая, что бы это могло означать, мы явились в его кабинет и тут узнали, что на следующий день должны быть все в Оперативном управлении Генштаба. Зачем и для чего, Семенов не объяснил. Возможно, он и сам не знал этого.

Время тогда стояло тревожное. Возмущенное человечество не успело еще привыкнуть к трагическому факту удушения фашизмом республиканской Испании, не опомнилось от грубого насилия Муссолини над слабой Абиссинией, как Гитлер захватил Австрию, Чехословакию, Клайпедскую область Литвы, превратив последнюю в базу нападения на Польшу. Народы протестовали против этих неслыханных актов произвола, но мюнхенские умиротворители, по существу, поощряли главарей фашизма на новые злодеяния. Неспокойно было и на восточных рубежах страны, где нам уже дважды пришлось скрестить оружие с японскими милитаристами: сначала у озера Хасан, затем на Халхин-Голе. Чувство настороженности вызывал провал переговоров между военными миссиями Англии, Франции и СССР, заранее подстроенный нашими недоброжелателями. Словом, в воздухе пахло грозой, и мы прибыли в Генеральный штаб готовыми ко всему.

Принял нас помощник начальника Оперативного управления комбриг А. Ф. Анисов. Он сообщил, что в Киевском Особом военном округе скоро начнутся большие маневры и нам предстоит принять в них участие.

- Делу будет польза и вам стажировка,- заявил напоследок Анисов.

Вернувшись в академию, узнали, что такие же маневры проводятся и в Белорусском Особом военном округе, куда тоже едет группа слушателей нашей академии.

Как всегда, в своем кругу обсуждая происходящее, мы искали связь между ним и нашей собственной жизнью, нашими ближайшими перспективами. Складывалась уже привычка анализировать события, в том числе и мировые. Ведь бок о бок с нами находились люди, успевшие понюхать пороху в Испании и на Дальнем Востоке.

Воспитанные на идеях марксизма-ленинизма, мы твердо помнили о капиталистическом окружении. Каждый, конечно, понимал, что все наши пятилетки, имевшие своей целью построение коммунизма в СССР, были направлены и на то, чтобы экономически обеспечить победу, если придется воевать. Страна создала новые, передовые отрасли промышленности - автомобильную, тракторную, авиационную. Быстро развивались нефтедобыча и нефтеперерабатывающее производство. Улучшалось качество и росло количество вооружения и техники для Советской Армии. Нам было известно, что новейшие образцы советских танков - KB и Т-34 - превосходны и войска получат их в ближайшие годы. Лучше становились и отечественные самолеты, советские корабли, особенно подводные лодки. Радикально совершенствовались артиллерия и средства связи.

А разве не знали мы об увеличении общей численности армии, особенно технических родов войск! За те же восемь-девять лет стрелковые войска удвоились, а численность танковых и механизированных войск возросла в 12 раз.