Генерал В.А. Сухомлинов. Военный министр эпохи Великой войны - [5]
«В пятницу вечером, совершенно неожиданно для служащих приезжает в Вильну помощник главного начальника военно-учебных заведений генерал-майор Никита Васильевич Корсаков и объявляет, что корпус немедленно закрывается, что через два дня, т. е. в понедельник, воспитанники должны быть на вокзале железной дороги для отправки в Петербург, что видно по обмундированию: белье, книги, библиотека, аптека и кабинеты физической, химической и военные должны быть упакованы в ящики и отправлены в Петербург, а мебель должна быть продана теперь же. <…> По своем приезде в Петербург, воспитанники Александровского Виленского корпуса были разделены на три части: одну часть поместили в здание 1-го кадетского корпуса на Васильевском острове, а две остальные на Петербургской стороне в Павловском и во 2-м кадетских корпусах. Офицерам и ротным командирам, даже и семейным, отвели каждому по одной классной комнате. На этом биваке, почти без всякого дела, воспитанники упраздненного Виленского корпуса провели время до конца июля, когда их постепенно распределили по разным корпусам: меньшую часть оставили в Петербурге, а большую часть опять вывезли из Петербурга в разные губернские корпуса»>29.
В числе лучших 25 кадет, оставленных обучаться в столице, был и Владимир Сухомлинов, зачисленный в 1-й кадетский корпус, который с началом 1864/65 учебного года был преобразован в 1-ю Санкт-Петербургскую военную гимназию.
Военная служба Сухомлинова началась 26 августа 1865 г., когда после успешной сдачи выпускных гимназийских экзаменов он был зачислен юнкером во 2-е военное Константиновское училище. Однако уже через несколько дней Владимира по его собственному желанию перевели в Николаевское кавалерийское училище. Это военно-учебное заведение начало свою историю 9 мая 1823 г., когда Александр I учредил в казармах лейб-гвардии Измайловского полка Школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. C 1866 г. училище являлось элитным военным заведением по подготовке офицеров для кавалерийских войск русской армии. Сюда принимались молодые люди из сословий, не обязанных рекрутской повинностью: юноши не моложе 16 лет, унтер-офицеры и юнкера, состоящие на службе. Принятые юнкера оплачивали обучение в размере 400 рублей ежегодно. Для приема на учебу за казенный счет предоставлялось десять вакансий. В первую очередь они предоставлялись воспитанникам Пажеского корпуса. При их отсутствии или неполном выборе вакансий эти места предоставлялись лучшим по поведению воспитанникам военных гимназий или юнкерам военных училищ, желавшим и имевшим средства служить в кавалерии>30. Выпускниками училища были многие видные представители военной и культурной элиты России XIX – начала XX в. (М.Ю. Лермонтов, М.П. Мусоргский, А.В. Каульбарс, К. Маннергейм и др.). В отличие от Пажеского корпуса представителей знатных аристократических семейств среди питомцев училища было сравнительно мало.
Портупей-юнкер Сухомлинов окончил училище 17 июля 1867 г. и был выпущен на службу корнетом в лейб-гвардии Уланский Его Величества полк>31. Кстати, ровно через год сюда же распределили и младшего брата Николая.
В 1863 г. полк прибыл в Варшаву, где вошел в состав гвардейского отряда при особе наместника царства Польского, Е. И. В. великого князя Константина Николаевича. В польскую столицу были переведены «те гвардейские полки, которые по своим названиям и мундирам, напоминали прежние полки польской армии времен Великого Князя Константина Павловича»>32. Эти части должны были стать надежной опорой и охраной наместника в ходе усмирения восстания.
После замирения края общественная жизнь вошла в свою колею, но отголоски кровавых событий были еще свежи в памяти: «Поляки держались замкнуто, не сходясь с русскими, которые и в свой черед не выказывали особенной наклонности к сближению»>33. Российские офицеры ощущали некоторую недоброжелательность со стороны местного населения и стремились по возможности покинуть Варшаву.
Командирами полка в означенное время были генерал граф П.К. Крейц, а затем сменивший его в 1866 г. генерал князь И.Ф. Шаховский, продолживший труды своих предшественников: «…главнейшее внимание этого командира устремлено было на развитие в своих офицерах тех кавалерийских способностей, которые дали такие блестящие результаты в современной прусской кавалерии: усиленные практические занятия разъездной и аванпостной службы, частые и совершенно внезапные, никем неожиданные тревоги, военные проездки, с целью все более и более втягивать людей и лошадей в привычку к быстрым и продолжительным передвижениям, полная ответственность частных начальников, до взводного командира включительно, за нравственное и военно-учебное состояние вверенных им частей, выработка в офицерах настоящего кавалерийского духа, самостоятельности, сметки и находчивости в командовании людьми в различные проблематические моменты военных обстоятельств, – вот что составляло главнейшую характеристику командирской деятельности князя Шаховского»>34. Судя по воспоминаниям Сухомлинова, не все было так радужно в полку, и служба в гарнизоне не очень соответствовала тому, чтобы молодежь относилась с особым усердием к своим обязанностям: «Положение корнета в эскадроне не соответствовало тому, чтобы молодые офицеры имели возможность совершенствоваться и своей службой приносить пользу. Вся служебная работа в совокупности выполнялась эскадронным командиром и вахмистром, вместе с унтер-офицером, но довольно часто даже одним вахмистром»
Перед Вами история жизни первого добровольца Русского Флота. Конон Никитич Зотов по призыву Петра Великого, с первыми недорослями из России, был отправлен за границу, для изучения иностранных языков и первый, кто просил Петра практиковаться в голландском и английском флоте. Один из разработчиков Военно-Морского законодательства России, талантливый судоводитель и стратег. Вся жизнь на благо России. Нам есть кем гордиться! Нам есть с кого брать пример! У Вас будет уникальная возможность ознакомиться в приложении с репринтом оригинального издания «Жизнеописания первых российских адмиралов» 1831 года Морской типографии Санкт Петербурга, созданый на основе электронной копии высокого разрешения, которую очистили и обработали вручную, сохранив структуру и орфографию оригинального издания.
«Санньяса» — сборник эссе Свами Абхишиктананды, представляющий первую часть труда «Другой берег». В нём представлен уникальный анализ индусской традиции отшельничества, основанный на глубоком изучении Санньяса Упанишад и многолетнем личном опыте автора, который провёл 25 лет в духовных странствиях по Индии и изнутри изучил мироощущение и быт садху. Он также приводит параллели между санньясой и христианским монашеством, особенно времён отцов‑пустынников.
Татьяна Александровна Богданович (1872–1942), рано лишившись матери, выросла в семье Анненских, под опекой беззаветно любящей тети — Александры Никитичны, детской писательницы, переводчицы, и дяди — Николая Федоровича, крупнейшего статистика, публициста и выдающегося общественного деятеля. Вторым ее дядей был Иннокентий Федорович Анненский, один из самых замечательных поэтов «Серебряного века». Еще был «содядюшка» — так называл себя Владимир Галактионович Короленко, близкий друг семьи. Татьяна Александровна училась на историческом отделении Высших женских Бестужевских курсов в Петербурге.
Михаил Евграфович Салтыков (Н. Щедрин) известен сегодняшним читателям главным образом как автор нескольких хрестоматийных сказок, но это далеко не лучшее из того, что он написал. Писатель колоссального масштаба, наделенный «сумасшедше-юмористической фантазией», Салтыков обнажал суть явлений и показывал жизнь с неожиданной стороны. Не случайно для своих современников он стал «властителем дум», одним из тех, кому верили, чье слово будоражило умы, чей горький смех вызывал отклик и сочувствие. Опубликованные в этой книге тексты – эпистолярные фрагменты из «мушкетерских» посланий самого писателя, малоизвестные воспоминания современников о нем, прозаические и стихотворные отклики на его смерть – дают представление о Салтыкове не только как о гениальном художнике, общественно значимой личности, но и как о частном человеке.
В книге автор рассказывает о непростой службе на судах Морского космического флота, океанских походах, о встречах с интересными людьми. Большой любовью рассказывает о своих родителях-тружениках села – честных и трудолюбивых людях; с грустью вспоминает о своём полуголодном военном детстве; о годах учёбы в военном училище, о начале самостоятельной жизни – службе на судах МКФ, с гордостью пронесших флаг нашей страны через моря и океаны. Автор размышляет о судьбе товарищей-сослуживцев и судьбе нашей Родины.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Москва была великим городом и столицей великой державы в XVI–XVII веках. Россия того времени выигрывала большие войны, широкими шагами шла к берегам Тихого океана, мыслила себя как главный оплот истинного христианства. А Москва видела в себе Третий Рим, Второй Иерусалим, но больше всего — особый удел Пречистой Богородицы на земле. Столица православного царства прославлена была не только победами на поле брани и установлением власти на бескрайних просторах Евразии, она и в сфере культуры стремительно развивалась.
Формирование Московского государства в XIV—XV вв. означало не только объединение земель Северо-Восточной, а затем и Северо-Западной Руси в рамках одного государственного образования, но и консолидацию местных элит под властью «государей всея Руси». Этот процесс был значительно растянут во времени, а его интенсивность определялась актуальными задачами внешней и внутренней политики. Процесс адаптации «чужеродных элементов» в служебную систему имел две важные составляющие: способность и целесообразность с точки зрения центральной власти вписать их в сложившуюся иерархию и, с другой стороны, желание самих подобных «элементов» приспосабливаться к действующим правилам игры. В фокусе исследования находится несколько значимых групп: «князья» (потомки местных и выезжих правящих династий), бывшие удельные «вассалы», а также прибывавшие в Москву иностранцы (в первую очередь выходцы из соседнего Великого княжества Литовского)
В книге рассказывается о жизненном пути одного из наиболее известных князей Древней Руси – Владимира Всеволодовича Мономаха (1053–1125). Мономах является единственным древнерусским правителем, оставившим свою автобиографию, входящую в состав знаменитого «Поучения», созданного князем для своих детей, которое сохранилось в Лаврентьевской летописи. Тем не менее личность Мономаха по сей день окутана завесой легенд, самой известной из которых является легенда о «шапке Мономаха» и других «Мономаховых дарах», якобы полученных им от византийского императора.
В судьбе России второй половины XV—XVII столетий смешаны в равных пропорциях земля и небо, высокое и низкое, чертеж ученого дьяка, точно передающий линии рек, озер, лесов в недавно разведанных землях и житие святого инока, первым поселившегося там. Глядя на карту, нетрудно убедиться, что еще в середине XV века Московская Русь была небольшой, бедной, редко заселенной страной. Но к началу XVI века из нее выросла великая держава, а на рубеже XVI и XVII столетий она превратилась в государство-гигант. Именно географическая среда коренной «европейской» Руси способствовала тому, что в XVI—XVII веках чрезвычайно быстро были колонизированы Русский Север, Урал и Сибирь.