Генерал Слащев-Крымский - [2]

«Врангель — честолюбив, властолюбив, хитёр и в душе предатель, но самый умник из оставшихся там генералов — ещё могу добавить: продажен и любит (очень умно) присвоить чёрную собственность себе на благо.

Кутепов — отличный строевик — фельдфебель — годится на должность до командира батальона — всегда в поводу у своего начштаба, в военном смысле не стоит ничего.

Шатилов — (начштабглав) — военная бездарность и вор.

Барбович — насколько знаю, человек честный, по образованию мало.

Богаевский — (Донской атаман) — умница, нерешителен, великолепный кабинетный работник.

Тундутов (Астраханский атаман) — авантюрист, хитрый и смелый, может идти на шантаж, свойственный Врангелю.

Витковский (занимает разные должности и служит помощником Кутепова) — не опасен, очень глуп…»

Вполне логично следует и такой вопрос чекиста:

— Каково настроение офицеров и солдат Добровольческой армии?

— 80 процентов желают вернуться домой, но боятся, — не раздумывая, отвечает белый генерал. — 100 процентов ненавидят Англию и Францию.

— Отношение к Добровольческой армии Англии и Франции?

— Желание использовать как наёмную силу, — звучит твёрдый голос Слащёва.

— Средства существования Добровольческой армии?

— Не знаю. Генерал Врангель через меня получил от Деникина 50 миллионов золотом. Дальнейших дел не знаю. Сейчас платят офицеру 2 лиры, а солдату одну лиру в месяц.

— Планы союзников по отношению к Добровольческой армии?

— Как докладывал, использовать в свою пользу.

— Каковы планы Врангеля для различных белых организаций?

— За счёт будущих благодеяний в России получить от союзников деньги, устроить через подкупных лиц в России смуту и в момент анархии явиться в Россию с организованной Добровольческой армией.

О предложениях, полученных от Антанты, монархических организаций и генерала Шкуро, Слащёв рассказывает достаточно подробно. Чекистов это интересует особенно.

Характеризуя русских эмигрантов в Константинополе, он, как всегда, чужд всяким сантиментам:

— Много мерзавцев и пьяниц — надо делать персональный выбор.

И вот, наконец, наступает кульминация беседы:

— Каково ваше отношение к возможным предложениям Антанты или белых организаций?

— Обо всём предложенном мне доложу правительству. Прошу иметь в виду, что я не изменник, не перебежчик, а я человек, открыто вышедший в отставку и имеющий право поступить на ту службу, к которой влечёт его сердце. Но, поступив на службу, я за свою верность ручаюсь своей честью.

— Ваши предложения относительно дальнейшей службы?

— Прошу строевой должности, даю слово служить честно!

Именно в этот день, 10 ноября 1921 г., во всех советских газетах было напечатано правительственное сообщение о прибытии из Константинополя тайно от барона Врангеля в советскую Россию генералов Слащёва и Мильковского и штаб-офицеров Гильбиха, Мезерницкого и Войнаховского. Как отметит в своём дневнике Н.П. Окунёв, «это маленькое происшествие Стеклов уже поторопился назвать «прозрением». Это, дескать, «толчок, который приведёт в движение не одну совесть. Психологически массы не только рядовых воинов, но и офицеров-белогвардейцев подготовлены, — говорит Стеклов, — к разрыву со своим мрачным прошлым»».

Глава первая Москва, курсы «Выстрел», 1920-е годы

1

Яков Александрович и сегодня читал лекцию, практически не заглядывая в её написанный текст:

— Первое. Рецепта для победы дать нельзя, но указать основы, способствующие победе, можно. Второе. Побеждает сильнейший. Третье. Всюду сильным быть нельзя — надо уметь распределять свои силы. Четвёртое. Сильным надо быть в районе больном для противника, то есть там, где наша победа отразиться скорее, чем успех противника в другом месте. Пятое. Только маневр во всех частях может дать это превосходство сил. Шестое. Человек размещается и действует сообразно свойствам той машины боя, которой он вооружён, и превосходство сил измеряется не только кулаками (штыками), а машинами и готовностью к борьбе данных бойцов. Седьмое. Маневрируют не только людьми, но и огнём. Восьмое. Атака машинизированных частей не может производиться валовым способом, а должна откусывать окоп за окопом, сосредотачивая каждый раз (против каждого окопа) превосходные силы. Девятое. Знать место огневых точек противника заранее никто не может — их места расположения рота узнает, только вызвав огонь своим наступлением. Поэтому комроты может поставить своим взводам задачу об атаке (не о наступлении), только показав им окоп для этой атаки, то есть раньше рассмотрев его сам. Десятое. Оборона может быть только временным средством. И, последнее, что необходимо вам зазубрить себе на носу. Современные машины настолько сильны, что они в мелких частях сильнее кулаков (штыков), и каждому командиру надо произвести строгую оценку: что лучше — огонь его резерва (поддержки) или его контратака?

После этих слов преподаватель тактики сделал небольшую паузу. Внимательно осмотрел слушателей и, улыбнувшись, сказал:

— Все успевают? Или кто-то ещё ленты к пулемёту подносит? Не забывайте, товарищи, что вы приехали сюда учиться военному делу. И если вы будете познавать это дело медленнее, чем вам это положено, то сами понимаете, — Слащёв развёл руками, — ваши знания не сильно пополнятся необходимой для вас теорией. А теперь продолжим.