Генерал, рожденный революцией - [66]
Октябрьская революция действительно сорвала замыслы русской контрреволюции открыть Северный фронт и сдать Питер немцам. Но на одном из участков Западного фронта, именно против позиций Гренадерского корпуса, в эти дни немецкие войска все еще вели деятельную подготовку к наступлению. С Юго-Западного фронта скрытно подвозились свежие резервы, усиливалась артиллерия, пополнялся боезапас для всех видов оружия.
Вообще-то немцы, убедившись после летних боев, что русские войска не способны и не желают наступать, сами также не имели никакого намерения вести здесь наступательные бои. Наоборот, обеспокоенные вступлением в апреле этого года Америки в войну, немцы перебрасывали на запад возможно больше сил, тем самым до предела ослабляя на востоке свои войска. И уже тот факт, что как раз в этот самый неблагоприятный, дождливый период осени, на самом неудобном болотистом участке двухтысячеверстного русского фронта немцы тем не менее вдруг начали готовить наступление против одного из самых боеспособных соединений противника, свидетельствовал, что они имеют точные сведения, что именно на этом участке и именно в эти дни смогут добиться несомненного и легкого успеха.
...Да, в тот знаменательный вечер 22 октября, после беседы у Балуева, Чернов, довольно точно определив, кто из присутствующих может быть введен в узкий круг посвященных в тайну «этого деликатного дела», пригласил к себе на конфиденциальную беседу Жданова. А на следующий день Жданов связался с Дитерихсом и получил уже более детальные указания, что уже сделано по этому вопросу и что остается сделать.
События 25 октября и отстранение Жданова от должности комиссара фронта, казалось, сорвали и эту затею корниловского охвостья в ставке. Но затем поход Керенского на Питер и его первоначальные успехи под столицей снова возродили у контрреволюционеров надежду на успех. Как раз 26 октября из Второй армии в Минск прибыл один из участников заговора — комиссар армии Гродский. Найдя Жданова, он сообщил ему то, чего нельзя было передать даже шифрованной телеграммой, — что немецкая сторона готова действовать. Удар по Гренадерскому корпусу будет нанесен в районе так называемых Срубовских высот 30 октября. В этот день комиссар Гродский созовет у себя в Несвиже всех старших начальников армии на «важное совещание». Таким образом, в момент германской атаки войска корпуса останутся совершенно без руководства, что сделает их разгром неминуемым.
Услышав это, Жданов решил, что ничто еще не пропало и что они получают прекрасный шанс повернуть ход событий в свою пользу. Вот почему комиссар Западного фронта с такой энергией взялся за сплочение вокруг себя всех антисоветских сил, за создание «комитета спасения революции» и возглавил контрнаступление против большевиков в Минске. Да и на переговоры с ними он согласился умышленно: он догадывался, что Мясников и его помощники хотели выиграть время, пока к ним подойдет подмога, но ведь и Жданову нужно было дождаться 30 октября, когда немецкие орудия на Срубовских высотах нанесут первый сокрушительный удар по большевистским силам.
Единственным человеком, которого он посвятил в свои планы, был начальник штаба генерал Вальтер, чья ненависть к большевикам была ему отлично известна.
И только 29 октября утром он и Вальтер вызвали в штаб командира Кавказской кавдивизии генерала Копачева и командира Польского корпуса генерала Довбор-Мусницкого.
— Господа, — обратился Жданов к ним, — по согласованию со ставкой предлагаю вам привести в боевую готовность ваши части к завтрашнему дню для наступления и быстрого разгрома большевистских войск в Минске. Однако приготовления к выступлению должны быть проведены весьма скрытно и атака должна начаться только после моего сигнала, который будет дан по телефону.
Оба генерала удивленно переглянулись, потом Довбор-Мусницкий спросил:
— Прошу прощения, господин комиссар, но почему именно завтра решено начать боевые действия против большевиков? И не укажете ли вы нам хотя бы приблизительное время наступления — утром, днем, вечером?
Жданов после некоторого колебания понял, что хоть этим генералам он обязан открыть часть истины.
— Предупреждаю вас, господа: сообщение, которое я сейчас сделаю, должно остаться тайной. И не только сейчас, но и на всю вашу жизнь! — Он понизил голос и сказал с расстановкой: — Мы до сих пор не могли приступить к решительным действиям из опасения перед ответными действиями Гренадерского корпуса. — Жданов еще более понизил голос: — Так вот... завтра этот корпус будет разгромлен противником на фронте!
Генерал Копачев, минуту глядя немигающими глазами на Жданова, спросил сдавленным голосом:
— Да откуда вам это известно? Довбор-Мусницкий, который быстрее уловил смысл происходящего, неодобрительно глянул на простака коллегу и буркнул:
— На то, кажется, и существует разведка, чтобы узнавать о намерениях противника, господин генерал...
Генерал Вальтер решил со своей стороны поддержать эту версию Довбор-Мусницкого:
— Иосиф Романович прав, господа. К сожалению, большевики здесь и во Второй армии создали такую обстановку, что мы даже при сильном желании не можем ничем помешать немцам провести эту свою операцию, господа.
Граф Геннинг Фридрих фон-Бассевич (1680–1749) в продолжении целого ряда лет имел большое влияние на политические дела Севера, что давало ему возможность изобразить их в надлежащем свете и сообщить ключ к объяснению придворных тайн.Записки Бассевича вводят нас в самую середину Северной войны, когда Карл XII бездействовал в Бендерах, а полководцы его терпели поражения от русских. Перевес России был уже явный, но вместо решительных событий наступила неопределенная пора дипломатических сближений. Записки Бассевича именно тем преимущественно и важны, что излагают перед нами эту хитрую сеть договоров и сделок, которая разостлана была для уловления Петра Великого.Издание 1866 года, приведено к современной орфографии.
«Рассуждения о Греции» дают возможность получить общее впечатление об активности и целях российской политики в Греции в тот период. Оно складывается из описания действий российской миссии, их оценки, а также рекомендаций молодому греческому монарху.«Рассуждения о Греции» были написаны Персиани в 1835 году, когда он уже несколько лет находился в Греции и успел хорошо познакомиться с политической и экономической ситуацией в стране, обзавестись личными связями среди греческой политической элиты.Персиани решил составить обзор, оценивающий его деятельность, который, как он полагал, мог быть полезен лицам, определяющим российскую внешнюю политику в Греции.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
Вячеслав Усов — автор книг повестей и рассказов о современности «Вид с холма» и «Как трава в росе».Герой новой книги Усова — Степан Разин. Писатель показывает непростой путь Разина от удачливого казака до вождя крупнейшего крестьянского восстания XVII века, который организовал и повел за собой народные массы. Повесть рисует человека могучего, неукротимого темперамента, мощной внутренней силы, яркой индивидуальности. Основные события представлены на широком историческом фоне, выпукло показан размах крестьянского движения, которое возглавил Разин.
Армен Зурабов известен как прозаик и сценарист, автор книг рассказов и повестей «Каринка», «Клены», «Ожидание», пьесы «Лика», киноповести «Рождение». Эта книга Зурабова посвящена большевику-ленинцу, который вошел в историю под именем Камо (такова партийная кличка Семена Тер-Петросяна). Камо был человеком удивительного бесстрашия и мужества, для которого подвиг стал жизненной нормой. Писатель взял за основу последний год жизни своего героя — 1921-й, когда он готовился к поступлению в военную академию. Все события, описываемые в книге, как бы пропущены через восприятие главного героя, что дало возможность автору показать не только отважного и неуловимого Камо-боевика, борющегося с врагами революции, но и Камо, думающего о жизни страны, о Ленине, о совести.
Валерий Осипов - автор многих произведений, посвященных проблемам современности. Его книги - «Неотправленное письмо», «Серебристый грибной дождь», «Рассказ в телеграммах», «Ускорение» и другие - хорошо знакомы читателям.Значительное место в творчестве писателя занимает историко-революционная тематика. В 1971 году в серии «Пламенные революционеры» вышла художественно-документальная повесть В. Осипова «Река рождается ручьями» об Александре Ульянове. Тепло встреченная читателями и прессой, книга выходит вторым изданием.
Леонид Лиходеев широко известен как острый, наблюдательный писатель. Его фельетоны, напечатанные в «Правде», «Известиях», «Литературной газете», в журналах, издавались отдельными книгами. Он — автор романов «Я и мой автомобиль», «Четыре главы из жизни Марьи Николаевны», «Семь пятниц», а также книг «Боги, которые лепят горшки», «Цена умиления», «Искусство это искусство», «Местное время», «Тайна электричества» и др. В последнее время писатель работает над исторической темой.Его повесть «Сначала было слово» рассказывает о Петре Заичневском, который написал знаменитую прокламацию «Молодая Россия».