Генерал Деникин - [2]

Зато при мне, мальчишке, когда дядя появлялся у нас в Москве, мой отец напоминал ему о том бое в Ташкенте в 1919 году при офицерском Осиповском восстании:

— Да как же ты один на пулемете держал красных!

Отец был таким же, как я, мальчиком, когда дядя Саня уходил в этот бой. Дядя пилил дрова на запас семье во дворе, когда туда вошли за ним двое офицеров из подпольной белогвардейской организации. Дядя отложил пилу, вынес из дома запрятанную старую фронтовую фуражку, надел ее и молча ушел с ними.

Мой отец тоже офицером воевал всю Великую Отечественную, несмотря на то, что перед ней дважды арестовывался за антисоветизм: два года отсидел во Владимирском политизоляторе и три — в Воркутинских лагерях, где в 1937-м был под расстрелом. Последний раз его взяли после войны на шесть лет в Кайские лагеря. Но он самоотверженно нес свои бои, может быть, потому что всегда помнил старшего брата одиноким пулеметчиком на ташкентской церковной колокольне.

Носил офицерские погоны и я. Поэтому странен мне был в белообетованной стране такой разговор с неувядающей дочкой поручика. Я с надеждой ждал встречи с дочерью генерала, хотя уже начал кое-что понимать, пусть Марина Антоновна и совершенно риторически осведомилась по телефону на этот счет.

Дочь генерала Деникина, несмотря на еще более преклонные года, нежели первая встреченная мной русская парижанка, не уступала той изяществом фигуры и движений, а чертами лица превзошла.

Пробыв с Мариной Антоновной у нее дома полдня, я так и не смог увериться, что этой голубоглазой природной блондинке под восемьдесят лет. Ее внешность потомственной дворянки и по матери выдерживала сравнения с лучшими обликами русских светских женщин XIX века. Антон Иванович Деникин был жгучим брюнетом с несколько закругленным носом, хотя и отличной формы. Дочь унаследовала от красавиц по материнской линии чарующий распах глаз, милый точеный нос.

— Мой нос короче папиного! — весело восклицала она, перебирая тонкими пальцами в кольцах дымящуюся сигарету, от которых Марина Антоновна не отказывается по сей день.

Начать курить Деникиной для солидности пришлось, когда в 24 года она начала работать в газетах Шарля де Голля. На посту главного редактора одной из них ей подчинялось пятнадцать журналистов-мужчин. Тогда-то Мари стала носить ненужные очки и закурила. С большим одобрением относится Марина Антоновна к русским папиросам, которые пробовала в нескольких своих поездках в Россию.

Во вкусе жизни госпожа Деникина понимает. Подали бутылку шампанского, и она, отпив вина, с гордостью заявила, что этот сорт «Брют» они с мужем месье Жаном Франсуа Кьяппом уже более трех десятков лет берут из одного редкостного французского виноградника.

Мадам .Деникина — известная во Франции писательница, издала по-французски с полтора десятка книг под именем Марины Грей. Это фамилия потомков знаменитого лорда Грея, семейству которых Марина Антоновна во время жизни в Англии многим обязана. Ее она решила ставить на титулах, потому что «Деникина» показалась издателям слишком длинной.

Марина Антоновна закончила исторический факультет Сорбонны, и главные ее писательские пристрастия — в судьбе династии Романовых и эпохе русской революции. У нее есть трилогия романов о белой эмиграции на автобиографическом материале, действие которых начинается в России, Константинополе, происходит й Англии, Франции, вплоть до французского «старческого» дома. Интересны книги о Ледяном походе белогвардейцев, о парижском похищении агентами ОГПУ генерала Кутепова.

Предпоследнее исследование Марины Антоновны посвящено Григорию Распутину, а в октябре 1998 года ожидалось поступление в парижские магазины ее последней книги — о Павле I. Имеется у Деникиной и книга воспоминаний об отце, переводить и издавать которую на русском она отдала лет семь назад ловким людям в Москву. С тех пор, хотя имеет договор на руках, ничего об этом не слыхала.

В общем, лучшей собеседницы мне, как белогвардейскому биографу, было не сыскать. Живейший ум и отличная русская грассирующая речь Марины Антоновны сделали наш разговор кладезем для моей книги о генерале Деникине. А из окна ее многокомнатной квартиры, уставленной антикварной мебелью, виднелся Версальский замок. Королевская резиденция Людовика XIV палево-карминным орнаментом горела под тогдашним тридцатиградусным во Франции августовским светилом. В его лучах сам Король-Солнце величаво простирал руку на позеленевшем от времени коне.

Муж-француз Марины Антоновны тоже историк, специализирующийся на эпохах Людовика XV, Людовика XVI, французской революции. У месье Кьяппа связано с этим много книг, хотя свою последнюю он посвятил Монтескье. Для Жана Франсуа здешние пенаты бесценны, и они с Мариной Антоновной прожили в этом версальском доме уже тридцать три года, ровно столько, сколько берут свое шампанское с особенного виноградника. А сын Деникиной от первого брака Михаил когда-то служил парашютистом. На его свадьбе шафером был внук Петра Столыпина. В квартире, где мы сидели, бывал и сын знаменитого российского премьера Аркадий Петрович.

Благодаря этим фактам мне удалось вернуться к теме, затронутой нами в моем телефонном разговоре из Москвы.