Генерал де Голль и Россия - [33]

Генерал де Голль был согласен с идеей саммита, но, в отличие от своих американских коллег, считал, что для его подготовки нужно больше времени, и предложил провести его в мае или июне 1960 г., в то время как шел октябрь 1959-го. Генерал де Голль хочет выиграть время, потому что опасается, что недостаточно хорошо подготовленный и слишком поспешно проведенный саммит только углубит расхождение позиций в западном лагере. Он знает, что может легко оказаться в изоляции перед лицом тесно сплоченного англо-американского тандема. Но особенно он боится манипуляторского искусства Хрущева, отлично сознающего разногласия внутри противоположного лагеря. Потому он хочет, чтобы саммиту предшествовало согласование точек зрения западной стороны с целью формирования общей позиции. Наконец, существует очень интересное и, по всей вероятности, соответствующее истине объяснение, которым мы обязаны Морису Вайсу. Франция находится в процессе испытания своей первой атомной бомбы. Генерал де Голль хочет стать членом элитного клуба, то есть главой независимой великой державы, что предполагает обладание ядерным оружием. Да, Великобритания также является ядерной державой, но в этом плане она зависит от Соединенных Штатов, через посредство которых участвует в процессе принятия решений в НАТО в качестве полноценной ядерной державы. Де Голль всегда отказывался от этого промежуточного статуса, который находил «половинчатым», и, хоть это и отражалось на его отношениях с Соединенными Штатами и Великобританией, не был настроен на уступки. Франция должна сохранять свой «ранг». Кроме того, конференция на высшем уровне направлена на уже существующий проект по разоружению, а генерал совсем не хочет, чтобы на встрече приняли решение о прекращении ядерных испытаний, пока он с успехом не закончит собственные86.

Наконец, как Эйзенхауэр и Макмиллан, он хочет вести переговоры с Хрущевым, будучи уже с ним знакомым. Потому он приглашает того во Францию весной 1960 г., до проведения саммита. А также (вершина дипломатического искусства) предлагает Париж как место встречи глав государств – или, скорее, идея выдвигается германским канцлером, но, как в хорошей театральной пьесе, соучастники все заранее отрепетировали. Берлинский вопрос фигурирует в повестке дня саммита среди других срочных проблем, главные из которых – отношения между Востоком и Западом и разоружение.

В ходе кризиса верх одержала твердость де Голля. Безусловно, такое поведение соответствует его характеру, его анализу ситуации, но оно было выдающимся также и потому, что он подвергся сильному давлению не только со стороны своих союзников, но и со стороны СССР, который располагал по отношению к нему вескими аргументами: Алжир, где еще продолжается война, и французская внутренняя политика, где КПФ эффективно продвигает советские директивы.

Генерал де Голль неоднократно подчеркивает, что в тот момент алжирский вопрос висел «гирей» на ногах Франции. Однако он мог убедиться, что, несмотря на несколько нападок, Москва не стремится подливать масла в огонь алжирской печки. Да, 22 сентября 1958 г. «Правда» приписала Хрущеву следующее резкое суждение: «Между событиями в Алжире и приходом к власти нового правительства в Париже существует самая что ни на есть прямая взаимосвязь», то есть генералу де Голлю здесь вменяется в вину практически «диктаторский» характер. Советская же пресса в целом описывала тогда франкоязычное сообщество, образованное из бывших колоний, как символ ушедшей в прошлое колонизации. Но в отношении Алжира советская власть проявляла больше умеренности, подчеркивая, что она внимательно следит за политикой, которую ведет там генерал. Когда в 1958 г. образуется Временное правительство Алжирской республики, в отличие от Китая, поспешившего его признать, Москва сделает это лишь в 1962 г., то есть после самого Парижа.

Эта относительная сдержанность понятна в свете решений, принятых генералом де Голлем в отношении НАТО. 31 января 1959 г., в самый разгар Берлинского кризиса, когда борьба генерала де Голля за то, чтобы помешать своим союзникам пойти на компромисс, приносит свои плоды, Москва может с удовлетворением отметить, что Париж отдаляется от НАТО. Затем генерал де Голль решает вывести из-под контроля НАТО свой средиземноморский флот и предупреждает об этом 7 марта 1959 г. Этого достаточно, чтобы убедить Хрущева, что, даже если де Голль – очень непростой собеседник, его все же нужно поддержать в его стремлении к утверждению стратегической независимости своей страны от НАТО и особенно – американской сверхдержавы.

Это решение, а также отказ Франции от хранения американского атомного оружия на французской территории значительно облегчают диалог, начавшийся в Париже в марте 1960 г. в ходе триумфального визита Никиты Хрущева.

«Добродушный мужик» открывает Францию

Этот визит являл собой премьеру. Еще ни одного лидера советского государства не принимали во Франции. Последним принятым там русским главой стал в 1896 г. Николай II накануне подписания славного франко-русского союза. Некоторое время во Франции жил Ленин, но он был тогда молодым революционером, ведущим полуподпольный образ жизни и мало кому известным, Сталин же никогда во Франции не бывал. Встрече глав двух государств в Париже предшествовали лишь несколько подготовительных визитов высокопоставленных деятелей, в число которых входил зять Хрущева Алексей Аджубей.