Генерал Бичерахов и его Кавказская армия [заметки]
1
Первое из них было дано автору-составителю солидного по составу участников и объему сборника «Казачество. Мысли современников о прошлом, настоящем и будущем казачества», изданного в Париже в 1928 г. генерал-лейтенантом А.П. Богаевским. Интервью Бичерахова лишний раз оттенило его эмигрантскую неприкаянность и неосведомленность о текущей жизни Русского зарубежья. Сформулировав в своем довольно пространном (с. 86–94) интервью идею «федеративного сожительства» казачества с Россией, Бичерахов как бы дезавуировал собственные размышления такой сентенцией: «Я позволил себе высказать свои взгляды, но я должен предупредить, что я оторван от казачества, живущего в условиях СССР… Я не знаю и устремлений зарубежного казачества… Я не могу сказать, идет., казачество к славному будущему или., отводится в историю» (с. 94). Второе интервью Л.Ф. Бичерахова было дано издателю военно-исторического журнала «Часовой» Е.В. Тарусскому в 1934 г., в котором он рассказывал, впрочем, не о себе, а о ставшем к тому времени большой знаменитостью в Европе в качестве балетного импресарио ротмистре В.Г. Воскресенском – бывшем своем подчиненном (Тарусский Е. Славный путь: Генерал Бичерахов о В.Г. де Базиле // Часовой. Париж. 1934. № 135–136. С. 29–31).
2
Сразу следует оговориться, что в мемуарной и исследовательской литературе существует большая разноголосица по поводу военного чина Л.Ф. Бичерахова, виной чему является сам герой повествования и его совсем не прямолинейная военная судьба. Впрочем, для деятелей периода Гражданской войны это обычное явление. Бичерахова именуют «войсковым старшиной», «полковником» и, наконец, «генерал-майором». И то, и другое, и третье – верно. Последний чин Бичерахова в Российской армии – войсковой старшина (что соответствует армейскому подполковнику). Однако уже в период боев за Баку и дагестанского похода партизанского отряда Бичерахова (июль – сентябрь 1918 г.) он во всех документах уже подписывается полковником. Так же к нему обращаются подчиненные и сторонние лица. Дату и обстоятельства производства Бичерахова в полковники обнаружить не удалось. Офицер К.Г. Кромиади, с первого дня существования состоявший в отряде на командных должностях, сообщает, что Бичерахов был произведен в полковники не позднее конца июля 1917 г. – как только принял формирующийся из частей Кавказского корпуса партизанский отряд. Однако обстоятельств производства Кромиади не знает (Кромиади К.Г. Последний рейд // Новый журнал (Нью-Йорк). 1968. Т. 90. С. 185). В октябре 1918 г. Бичерахов признал власть Временного Всероссийского правительства (Уфимской директории). Приказом Верховного главнокомандующего войсками Директории генерала В.Г. Болдырева № 37 от 16 ноября 1918 г. «за боевые заслуги по очищению Прикаспийского края от большевиков» он был произведен в генерал-майоры и назначен командующим русскими силами «в Прикаспийском крае и в освобожденном от большевиков прилегающем районе» (ГАРФ. Ф. 180. Оп. 1. Д 20. Л. 103). Всего через два дня Директория была свергнута, установилась диктатура адмирала А.В. Колчака, однако Верховный правитель подтвердил это производство. Официально о производстве Бичерахова в генералы было объявлено во второй половине декабря 1918 г. Однако в делопроизводственный оборот этот чин вошел раньше – с ноября 1918 г., когда из Омска поступили сведения о чинопроизводстве. Помимо всего прочего, в конце 1918 г. Л.Ф. Бичерахов был также удостоен чина генерал-майора британской армии и, таким образом, трижды был произведен в генерал-майоры. Следует оговориться, что относительно двух последних производств Бичерахова в генералы (Колчаком и англичанами) официального подтверждения найти не удалось, однако оба они многократно подтверждались самим Бичераховым, его окружением, русскими и британскими мемуаристами.
К.Г. Кромиади, описывая события зимы 1918/19 г. в Баку, сообщает, что однажды «к Бичерахову прибыл посланник Уфимской Директории профессор Головин, который объявил Бичерахову поддержку со стороны Директории и производство его Директорией в генерал-лейтенанты» (Кромиади К.Г. Указ. соч. Т. 91. С. 229). Однако это событие не подтверждается более никаким источником. К тому же, если речь идет о генерал-лейтенанте Н.Н. Головине, то он в указанное время находился в Европе, представляя там антибольшевистские силы, а в Сибирь отправился в середине 1919 г., поступив на службу уже не Директории, а свергнувшему ее адмиралу Колчаку.
Итак, Лазарь Бичерахов является генерал-майором производства периода Гражданской войны, получившим этот чин, очевидно, минув официальное производство в полковники. Во избежание путаницы и излишнего усложнения повествования в дальнейшем автор следует указаниям первоисточников для указания чина героя этой книги: то есть до июля 1918 г. Бичерахов именуется войсковым старшиной, с июля по конец октября – полковником и с ноября 1918 г. – генерал-майором. Хотя, конечно, читатель должен иметь в виду указанные выше оговорки.
3
Х о р у н ж и й – офицерский чин в казачьих войсках Русской императорской армии до 1917 г., соответствующий корнету в кавалерии и подпоручику в пехоте и артиллерии.
4
Всего на службу в отряд Денстервилля поступило 12 русских офицеров (см.: Austin W.S. The Official History of the New Zealand Rifle Brigade. Wellington, 1924. S. 537).
5
В.А. Добрынин назвал Г.К. Петрова «попом-расстригой» (Добрынин В.А. Оборона Мугани. 1918–1919. Париж, 1974. С. 55).
6
И о ф ф е А.А. – в 1918 г. советский полпред в Германии.
7
Длительное время Горское правительство размещалось в двух номерах тифлисской гостиницы «Ориент» (Бутбай М. Воспоминания о Кавказе. Махачкала, 1993. С. 34).
8
Здесь и ниже все денежные оклады номинированы в «николаевских» деньгах.
9
Любопытно, что образ «кинематографической ленты», которая «быстро и почти безболезненно меняла свои картины», применительно к «прикаспийской жизни в 1918 году» приходил в голову и генералу А.И. Деникину (Деникин А.И. Очерки русской смуты. Октябрь 1918 г. – январь 1919 г. М., 2002. С. 178.).
10
Представитель противоположного политического лагеря А.И. Деникин охарактеризовал его так: «Человек высокодоблестный и честный, но еще менее самостоятельный» (чем его помощник полковник Федюшкин. – А. Б.) (Деникин А.И. Очерки русской смуты. Октябрь 1918 – январь 1919 г. М., 2002. С. 189).
11
Любопытно, что та же «светлая» мысль о постройке дороги для усиления товарообмена несколько ранее пришла в голову и большевикам. По заданию В. И. Ленина чрезвычайный комиссар Юга России командировал на Северный Кавказ специальный поезд инженера Никольского. Строительные работы в Кизляре начались в конце июня 1918 г., однако блокада города казаками помешала дальнейшим работам (см.: Кизляр Орденоносный. Махачкала, 1995. C. 27–28).
12
Эти цифры почти совпадают с данными генерала А.И. Деникина по состоянию на начало 1919 г.: до 40 тыс. штыков и сабель при 193 орудиях, 621 пулемете, 8 бронеавтомобилях, 7 бронепоездах и 29 самолетах (Деникин А.И. Очерки русской смуты. Октябрь 1918 – январь 1919 г. С. 145).
13
Интересно, что сам Бичерахов погоны вновь не надел. Заставший его в Баку в январе 1919 г. Г.Д. Ивицкий не заметил на нем «никаких внешних свидетельств, показывавших его чин». Без погон был и дежурный офицер штаба, который докладывал Бичерахову о прибытии Ивицкого (Ивицкий Г.Д. На побережье Каспия в Гражданскую войну // Морские записки. Vol. III. 1945. № 2. С. 54).
14
В докладе сотрудников политотдела советского Каспийско-Кавказского фронта от 15 февраля 1919 г. констатировалось, что «XI армия разгромлена… не неприятелем, а сыпью. В одном только Моздоке сыпняков осталось около 20 тысяч человек» (РГВА. Ф. 108. Оп. 2. Д. 46. Л. 23). Добровольцы наблюдали на захваченных ими железнодорожных станциях Минеральные Воды, Прохладная, Моздок и других страшные картины. Белый офицер К. Попов вспоминал типичную картину: «На станции Моздок нам представилось вновь редкое по своему ужасу зрелище. На путях стояло два громадных состава, один совершенно сгоревший, но сгоревший вместе с людьми, в нем находившимися. В вагонах стояли железные кровати, на которых лежало по одному или по два обуглившихся трупа. Черепа скалили зубы, как бы смеясь. В другом поезде я зашел только в один вагон III класса, на котором красовалась красная надпись: «Коммунист № 1». Этот вагон был битком набит сыпнотифозными, из которых больше половины были мертвы и валялись голыми по полу..» (Попов К. Воспоминания кавказского гренадера. М., 2007. С. 220). «На одном из разъездов нам показали поезд мертвецов, – вспоминал, в свою очередь, бывший командующий Кавказской Добровольческой армией П.Н. Врангель. – Длинный ряд вагонов санитарного поезда был сплошь наполнен умершими. Во всем поезде не оказалось ни одного живого человека. В одном из вагонов лежали несколько мертвых врачей и сестер… Я наблюдал, как на одной из станций пленные откатывали ручные вагонетки со сложенными, подобно дровам, окоченевшими, в разнообразных позах, мертвецами. Их тут же за станцией сваливали в песчаные карьеры в общую могилу» (Врангель П.Н. Записки. М., 2001. Т. 1. С. 102). Сейчас в Пятигорске, Владикавказе, Ингушетии находятся братские могилы, в которых лежат десятки тысяч умерших от тифа красноармейцев.
15
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Октябрь 1918 – январь 1919 г. С. 198–199. При продвижении по службе в Добровольческой армии руководствовались преимущественно длительностью службы добровольцем. В первую очередь выдвигались «первопроходники» – участники Ледяного похода. Поэтому назначение в свое время самого Врангеля, прибывшего на Кубань только в конце августа 1918 г., на должность начальника 1-й конной дивизии «вызвало большое удивление» среди офицеров штаба главнокомандующего армией (Врангель П.Н. Указ. соч. Т. 1. С. 120). Неофициальное, но твердое и четкое деление офицеров всех звеньев на «старых» и «новых» сохранялось весь период существования Добровольческой армии и прямо сказывалось на их карьерных перспективах. Военный историк Русского зарубежья проф. Н.Н. Головин это глубоко укорененное свойство Добровольческой армии называл остатком «партизанской» психологии, несомненно вредным для развития регулярных начал строительства армии (Головин Н.Н. Российская контрреволюция в 1917–1918 гг. Ч. V. Добровольческая армия и освобождение Кубани. Кн. 11. Stanford, 1937. С. 43–46).
16
Хотя самого главного – массовой перекачки нефти из Баку в Батум по «керосинопроводу» и перевозки ее по железной дороге – англичанам наладить так и не удалось. С ноября 1918 по июль 1919 г. в Батум было отправлено мизерное количество нефтепродуктов: чуть более 7 млн пудов (см.: Сравнительные статистические данные о бакинской нефтяной промышленности. За период 1911–1920 гг. Баку, 1921. С. 113). В энциклопедическом издании «Гражданская война в СССР» (М., 1983) масштабы английского «грабежа» нефти увеличены почти в 4 раза – до 30 млн пудов (с. 228).
17
В эмиграции Воскресенский полностью «утратил» свою настоящую фамилию, и, например, великая балерина Матильда Кшесинская в своих записках 1936 г. именует его просто: Василий Григорьевич Базиль (Кшесинская М. Воспоминания. М., 2003. С. 378). Под этим именем (Базиль В.Г. де) Воскресенский включен и в новейший академический аннотированный указатель по литературе Русского зарубежья (Россия и российская эмиграция в воспоминаниях и дневниках: Аннотированный указатель книг, журнальных и газетных публикаций, изданных за рубежом в 1917–1991 гг.: В 4 т. М., 2005–2006. Т. 4. Кн. 2. С. 26).
18
Так в тексте. Очевидно, имеется в виду Э.А. Мистулов.
19
Одно слово пропущено.
20
Одно слово пропущено.
В настоящем труде предпринята первая в отечественной исторической науке попытка комплексного анализа более чем пятидесятилетнего опыта военно-окружной организации дореволюционной российской армии – опыта сложного и не прямолинейного. Возникнув в ходе военных реформ Д.А. Милютина, после поражения России в Крымской войне, военные округа стали становым хребтом организации армии мирного времени. На случай войны приграничные округа представляли собой готовые полевые армии, а тыловые становились ресурсной базой воюющей армии, готовя ей людское пополнение и снабжая всем необходимым.
В работе доктора исторических наук А.Ю. Безугольного рассмотрен этнонациональный аспект истории Красной армии с момента ее основания в 1918 г. и до окончания Великой Отечественной войны. Основу источниковой базы составили выявленные автором и впервые введенные в научный оборот архивные материалы. Особое внимание уделено учетно-статистическим источникам, позволившим изучить те отрасли строительства отечественных вооруженных сил, в которых этничность личного состава имела важное значение. Среди них проблемы организационной структуры воинских частей, комплектования войск личным составом, подготовки национальных кадров командно-начальствующего состава и другие.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
Книга открывает одну из страниц трагической истории вынужденной русской эмиграции. Из исторических глубин двух столетий – конца XIX и большей части XX – мемуаристка доносит до читателя бесценные живые свидетельства былого. Поместный быт из детства автора, Павловский институт, школа сценического мастерства в Санкт-Петербурге, первые актерские опыты, счастливое начало семейной жизни – все, что было беспощадно сметено масштабным сломом российской жизни в 1917-м. Автор воссоздает и реалии русской трагедии XX века: нелегкие пути спасения семьи морского офицера и его окружения в охваченной революционным хаосом России, невосполнимые потери и невозвратные эмигрантские дороги из Керчи через Бизерту в Марсель и Париж, мучительное освоение жизненного пространства в чужой стране.Мемуары Н.С.
Вниманию читателей предлагается книга известного историка Е.А Глущенко, посвященная завоеванию и преобразованиям Средней Азии, на территории которой было образовано Туркестанское генерал-губернаторство Российской империи. Автором подробно описаны процессы присоединения к России регионов, сложившихся вокруг таких городов, как Ташкент, Самарканд, Бухара, Хива, Коканд, Геок-Тепе и др., и последующая их цивилизация. В книге представлено участие в этих процессах российских императоров, в первую очередь Александра II, приводится галерея видных российских военных и административно-хозяйственных деятелей.Представляемый читателям труд в определенной степени является ответом на вызов со стороны историков независимых государств, в первую очередь Узбекистана, «труды» которых непрофессиональны, зачастую фальсифицированы и отличаются неприятием очевидных фактов.
Книга посвящена жизни и деятельности генерал-майора Михаила Гордеевича Дроздовского (1881–1919). В книге детально представлен сложный процесс образования российского офицерства, его боевого крещения во время Японской войны и на фронтах Первой мировой войны. Автором подробно описан развал Румынского фронта в 1917 — начале 191 о г. и действия М. Г. Дроздовского по восстановлению первых боеспособных частей Белой армии, а также воссозданию ее духа. Дроздовскому пришлось недолго повоевать: раненый, он умер 1 января 1919 г.